Маргарет Пембертон - Грехи людские
Элен улыбнулась. Она не была уверена, что Рифу доводилось когда-нибудь выслушивать столь резкие возражения. Но, чувствуя, что вот-вот разразится гроза, Элен поспешила ретироваться. В холле она подошла к телефону-автомату и набрала номер Элизабет.
– Мистер Гарланд и мисси Гарланд – они сейчас вне дома, – ответил Чан, прежде чем Элен успела вымолвить хоть слово. – Пожалуйста, позвоните в другое время.
– Передайте, пожалуйста... – начала было Элен, но Чан уже положил трубку.
Взволнованная Элен отошла от телефона. Прежде слуга Гарландов по телефону был куда учтивее и обстоятельнее. Наверняка грубость Чана объясняется тем, что он говорил неправду. Адам и Элизабет должны быть сейчас дома, но не хотят отвечать на звонки. Она села за руль своей машины и попыталась представить, что происходит в доме Гарландов. И не следует ли прямо отсюда поехать к ним.
Жюльенна шла по больничному коридору, кокетливо крутя бедрами. Она направлялась в палату Тома. Ее рыжие волосы блестели, глаза лучились жизнелюбием и нежностью. На ней был костюм ярко-лимонного цвета, туго схваченный в талии. Юбка плотно облегала бедра, подчеркивая их. В вырезе жакета виднелись округлая грудь, шелковистая загорелая кожа и золотая цепочка с небольшим бриллиантовым кулоном.
– Мне бы хотелось видеть мистера Тома Николсона, – обратилась она к дежурной сестре.
Медсестра отлично знала, какой репутацией пользовалась Жюльенна.
– Ну разумеется, – ответила она, при этом ее голос оставался предельно нейтральным, не выдавая потаенных мыслей. – Сюда, пожалуйста.
Туфли на очень высоком каблуке громко стучали при каждом шаге Жюльенны.
– Как состояние мистера Эллиота? – спросила она у сестры, пробегая глазами прикрепленные на дверях палат фамилии пациентов. – Надеюсь, он выздоравливает?
Сестра повернула голову и встретилась взглядом с Жюльенной.
– Да, – ответила она, пытаясь угадать, кто из двоих мужчин больше интересует посетительницу и каковы в действительности ее отношения с тем и другим. – Ему просто нужно как следует отлежаться.
Если в тоне сестры и звучала ирония, Жюльенна ничего не заметила.
– Vous aves etetrisgentille[8], – сказала она, когда сестра открыла перед ней дверь в палату Тома. Действительно, сестра была предельно корректна. Как только Жюльенна увидела Тома с забинтованной грудью, улыбка сползла с ее лица.
– О, бедняжка! – воскликнула она и кинулась к его койке, наполнив палату запахом французских духов.
Том был чрезвычайно обрадован появлением Жюльенны. Вот уже два года как закончился их давнишний роман, но в отличие от большинства женщин Жюльенна умела не только любить мужчин, но и дружить с ними. Поэтому Николсон всегда относился к ней с симпатией.
– Ну как ты? – озабоченно спросила она, беря его за руку. – Ничего страшного?
– Все хорошо, Жюльенна, – сказал он, хотя его вид не соответствовал бодрому тону. – Пара сломанных ребер да перебитый нос – только и всего.
Жюльенна не обратила внимания на стоявший у койки высокий стул и уселась прямо на постель.
– Не сказала бы, что ты отлично выглядишь, cheri, – произнесла она, и при этом ее кошачье личико сделалось строгим и даже несколько печальным. – У тебя довольно Несчастный вид.
– Вот именно! – Переживания последнего времени и опасения за судьбу Ламун отразились на лице Тома, его губы были крепко сжаты. – Ты уже знаешь о нас с Ламун?
Жюльенна кивнула. Ей рассказала Элен, и случившееся не удивило ее. Она отлично понимала, что такой темпераментный мужчина, как Том, не может обходиться без женщины. Но он никогда не приходил с дамой на вечеринки и пикники, поэтому напрашивался вывод, что его любовница скорее всего китаянка.
– Мне очень жаль, что так вышло, – искренне сказала Жюльенна. – Но ты ведь должен был понимать, что у такого союза нет будущего, Том. Девушки вроде Ламун Шенг... Не представляю, как вам столько времени удавалось встречаться тайком?
– Гарланды приютили нас, мы встречались в их летнем домике, – хмуро ответил Том.
– Не может быть! – воскликнула Жюльенна, и ее темные глаза изумленно расширились. – Вот уж никогда бы не поверила! Мне Гарланды всегда казались такими чопорными и правильными. А теперь я вижу, что в глубине души Адам – настоящий романтик. А что касается Элизабет... – Жюльенна замолчала.
Том удивленно взглянул на нее, не догадываясь, почему она остановилась.
– А что Элизабет? – спросил он, понимая, что за молчанием Жюльенны скрыта тайна.
– Она любит Рифа, – без околичностей ответила Жюльенна. – Дерри сказал, что Риф даже собирается жениться на ней.
Том уставился на Жюльенну.
– Не могу поверить! – вымолвил он наконец. Жюльенна пожала плечами.
– Не буду переубеждать тебя, cheri, но, судя по всему, это сущая правда. И потому совсем скоро наш бедный Адам почувствует себя очень несчастным.
– Вот черт... – выдохнул Том, все еще не смея поверить в услышанное. – Подумать только: Риф и Элизабет! Мне подобное и в голову не могло прийти!
– Это у них уже давно, – тоном сведущего человека произнесла Жюльенна. – Еще до дня рождения маленького Джереми.
– Черт возьми... – повторил Том. Он был так поглощен своими отношениями с Ламун, что не потрудился даже задуматься о личной жизни своего друга. – Бедняга Адам...
Жюльенна взяла его за руку.
– Постарайся не думать о Ламун, cheri. Но ты, наверное, будешь чувствовать себя очень одиноким.
Лицо Николсона сделалось жестче.
– Я не могу смириться с этой мыслью, Жюльенна. Мне обязательно нужно увидеться с ней! Черт бы все побрал! И я обязательно ее увижу!
Жюльенна покачала головой.
– Нет, cheri, – печально произнесла она. – Я не уверена в этом. Думаю, что твоя Ламун сейчас уже очень далеко отсюда.
Жюльенна поднялась и с явным сожалением посмотрела на Тома.
– Если почувствуешь себя одиноко, позвони мне. Бывшие любовники всегда могут поддержать и утешить друг друга, не так ли?
Несмотря на боль в груди, Том выдавил улыбку. Он отлично понимал Жюльенну.
– Вот уж поистине не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, – ответил он, хотя его душа так и разрывалась от недостижимости Ламун. – Кто знает, может, я и вправду позвоню тебе.
В ответ она улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй.
– До встречи, – сказала Жюльенна, искренне надеясь, что Том позвонит ей. – Храни тебя Господь!
Вечерело, и уже включили свет в коридоре больницы. Жюльенна пошла к сестринскому посту. Она немного замешкалась у двери палаты, где лежал Риф. Жюльенне очень хотелось увидеть его, пусть всего лишь на минутку. Неподалеку, за стеклянной перегородкой, сидела за рабочим столом медсестра и смотрела на посетительницу с явным интересом.
