Фрэнсин Паскаль - Новенькая
– Даешь Б, Е и Д!
– Эх, жаль, что я подвернула лодыжку, – промолвила Лила, наблюдая за действиями девочек. – А то была бы сейчас там!
– Так в чем же дело? По-моему, ты зря сокрушаешься, – усмехнулась Брук. – Они выступают так, будто все подвернули лодыжки.
Элизабет это не понравилось.
– Брук, я знаю: Джессика и другие много трудились над приветствием!
– Послушай, Дженифер! – Брук резко повернулась к Элизабет. – Да, Джессика – твоя сестра и все ее любят. Но мне-то какое дело?! – От обиды и раздражения она, казалось, вот-вот расплачется. – Я думала, мы подруги, но если ты всегда будешь на стороне этой легкомысленной пустышки…
– Они открыли счет! – Лила вскочила и закричала вместе со всеми в зале.
Элизабет тоже поднялась. Стоя в толпе кричащих школьников, она чувствовала, как краска гнева заливает ее лицо. Как смеют так говорить о Джессике!
Толпа стала усаживаться, и девочки из команды болельщиц приступили к отсчету очков. Вот когда у Джессики началась самая трудная часть выступления.
– Один! – прокричали девочки, и Джессика сделала первое „колесо".
Великолепно!
– Два! – продолжали девочки, и Джессика стала делать второе, но неудачно.
Вместо того чтобы перевернуться, Джессика неловко упала и ударилась об пол.
– Джес! – Элизабет вскочила и попыталась протиснуться вниз.
Но Джессика уже поднялась и готовилась к следующему упражнению. Элизабет догадывалась, какую боль и стыд испытывает сейчас сестра. Обязательно нужно пробраться поближе и своим присутствием поддержать ее. Однако Брук спускаться вниз не собиралась.
– Все в порядке, не волнуйся, – сказала Брук.
Элизабет остановилась и пристально взглянула на подругу. Губы той растянулись в широкой улыбке, в глазах – нескрываемая радость. Ясно, что Брук радуется неудаче Джессики. Теперь Элизабет уже не мучилась, правы ли они, разыгрывая Брук. Стих голосок сомнения. Элизабет захотелось сделать так, чтобы Брук на собственном опыте поняла, каково это – упасть на глазах у сотен людей. Но она сдержала себя. Вернее, ее сдержала Лила. Она схватила Элизабет за локоть и усадила рядом с собой.
– Не позволяй ей сорвать наш план! – прошептала она. – Брук не должна отделаться так легко!
Элизабет сделала глубокий вдох и сосчитала про себя до десяти.
Конечно, Лила права. Ради Джессики Дженифер должна дружить с Брук, даже если все вокруг ее ненавидят.
„Брук еще узнает, – пообещала себе Элизабет, – что никому не встать между близнецами Уэйкфилд".
6
Наступила пятница, и мистер Деннис после рабочей недели взял дочь с собой в Голливуд. Элизабет и Джессика наконец-то вздохнули с облегчением.
– Слава Богу, – сказала Элизабет, – целых два дня можно побыть самими собой. Я уж и забывать стала, кто я.
– У меня от тройняшек тоже голова кругом идет, – засмеялась Джессика. – Трудно даже сказать, кому пришлось хуже – тебе, когда украшала книжную ярмарку, или мне, когда по пути домой я притворялась Дженифер!
Элизабет кивнула, вспоминая, как они с Эми и другими членами комитета книжной ярмарки трудились, нарезая бумагу и приклеивая буквы к лозунгам и вывескам. Ребята так оформили классные комнаты, что каждая из них стала походить на книгу. Название было на двери, а сочинения и плакаты школьников – внутри. Однако мысли Элизабет были не о работе.
„Как несправедливо, что не Джессика, а кто-то другой получит в понедельник приз за лучший плакат", – думала она.
В бело-розовой спальне Джессики царил беспорядок. Нед Уэйкфилд пообещал, что поведет семью в ресторан, и Джессика, стараясь найти платье, подобающее событию, повсюду разбросала одежду.
– Чего ты наговорила Брук сегодня за обедом? – спросила она. – После школы Поганка интересовалась, помню ли я о своем обещании. Разве можно что-либо обещать этому чудовищу, Лиз?
– Обещать? – растерянно спросила Элизабет.
Она помнила, что говорила Дженифер перед обедом, но никаких обещаний она не давала.
– Мы разговаривали о школе, она ненавидит всех и вся в Ласковой Долине.
Джессика усмехнулась:
– Естественно. Знакомая песенка нашей очаровательной Деннис! Я даже догадываюсь, кого она ненавидит больше всех.
Элизабет улыбнулась:
– Да, имя некоей Джессики Уэйкфилд несколько раз упоминалось. Но не она сегодня была в центре внимания. Лучшие комплименты Брук приберегла для Лилы. Похоже, ей невмоготу слышать о вечеринке в честь дня рождения Лилы.
– Значит, злючка сходит с ума, что ее не пригласили?
Элизабет вспомнила, как презрительно Брук отзывалась о шумихе, которую устраивают люди по поводу своего дня рождения. Как будто это их заслуга в том, что они родились или стали на год старше.
– Она не понимает, почему люди устраивают вечеринки. Она говорит, не пошла бы, даже если бы ее пригласили.
– Передай Брук, пусть не беспокоится, мы не собираемся отмечать ее день рождения!
Вдруг Элизабет осенило.
– Ну конечно же! – воскликнула она. – Это и есть обещание, которое я дала Брук.
– Какое обещание?
– У нее в понедельник день рождения, и я обещала, что никому об этом не скажу!
Джессика, всплеснув руками, в притворном ужасе рухнула на пол. Элизабет не смогла удержаться от улыбки.
– Дженифер Уэйкфилд, неужели ты собиралась хранить это в секрете даже от меня? У моей любимицы, у Поганки Деннис день рождения, и ты хотела об этом умолчать? – Джессика перевернулась на бок и оперлась на локоть. – Моя другая сестра, Элизабет, никогда бы не пала столь низко!
– Ну, не знаю. – Элизабет включилась в игру. – Помнишь, она обещала с тобой в складчину купить подарок для Лилы, а сама потратила все свои деньги, угощая Эми двойным банановым коктейлем в кафе „Кейзи"?
– Вот вы где пропадали! Ничего, не беспокойся, ты уже преподнесла Лиле лучший подарок.
Джессика подошла к шкафу. Пересматривая на полках свои вещи, она замурлыкала любимую песенку из репертуара Джонни Бакса. Элизабет нисколько не раскаивалась, что истратила последние карманные деньги на Эми. Лила – подруга Джессики, и Элизабет согласилась пойти к ней на день рождения только ради удовольствия сестры.
– Значит, подарок Лиле я уже сделала? – спросила Элизабет.
– Конечно! Ты ведь только что назвала день, когда мы отомстим Брук.
– Как это? – не поняла Элизабет.
– Мы отомстим ей в день ее рождения! Лучше не придумаешь. – Сияющая Джессика вылезла из шкафа с любимым голубым свитером в руках. – А теперь, старшая сестричка, если мы собираемся в ресторан, марш одеваться!
Ресторан „Морские дали", расположенный на берегу океана, был излюбленным местом семьи Уэйкфилд. В нем царила романтическая атмосфера, которая нравилась их матери, там подавали бифштексы – любимое блюдо отца, а девочкам непременно заказывали мороженое с орехами. Объедение! Вечно голодный Стивен чувствовал себя отлично везде, лишь бы перед ним стояла полная тарелка.
