Джоу Росс - Любовная паутина
Засмеявшись, Эланна приподнялась и, опираясь рукой на грудь Джонаса, медленным, томным взглядом обвела обнаженное тело, во всем своем великолепии раскинувшееся среди смятых простынь ее постели.
– Не беспокойся, – сказала она, опускаясь на него, – в таком виде ты меня больше устраиваешь.
– Отныне никогда не буду носить одежду. – Он погладил ее по волосам.
– Никогда? А ты не схватишь в Сан-Франциско простуду?
– Ах, но у меня же такая сексуальная жена, она согреет меня. – Его улыбающиеся губы покусывали ее рот.
Зазвонил телефон. Они не обратили внимания. Руки Джонаса ласкали ей спину, пальцы прокладывали огненную дорожку на округлостях бедер.
Телефон продолжал звонить.
– Наверно, надо поднять трубку, – проворчала Эланна.
– Позвонят и перестанут. – Он легко сжал зубами ее нижнюю губу, и во влажных ее глубинах между бедер сладко запульсировало.
А телефон все звонил.
– Проклятие! Прости. – Она схватила трубку со столика черного дерева, стоявшего рядом с кроватью. – Никогда не могу устоять перед телефонным звонком. – Она не добавила, что это началось в те первые дни, когда приходилось в беспомощном отчаянии сидеть у молчавшего аппарата и ждать хоть какого-нибудь известия о Митче.
– Кто бы это ни был, побыстрей избавься от него. – Джонас отвел в сторону ее волосы, чтобы добраться губами до шеи. – Справедливости ради я решил позволить тебе быть со мной испорченной.
– Что правда, то правда, это будет справедливо, – согласилась она. – Алло? – В течение нескольких секунд, показавшихся нестерпимо долгими, Эланна слышала только шипение проводов; значит, звонят издалека. – Алло, отзовитесь!
– Наверно, не правильно набрали номер. – Джонас передвинулся поближе к телефону, чтобы ей было удобнее лежать на нем. – Положи трубку.
– Но звонят издалека.
– Алло! – наконец пробилось в трубку.
– Алло? – пресекшимся голосом повторила Эланна – руки Джонаса соблазняюще ласкали ее груди. – Кто говорит?
– Элли?
Джонас моментально почувствовал неладное. Ее излучавшая желание теплая плоть превратилась в лед.
– Бог мой... Митч? – Прерывистый ее шепот, громом расколовший тишину в спальне, конечно, расстояние в тысячи миль не преодолел.
– Элли? – крикнул Митч, будто пытаясь силой собственного голоса озвучить ее шепот. – Элли, это я, любящий тебя муж. Наконец-то эти подонки отпустили меня. Любовь моя, я еду домой!
Глава 3
Должно быть, это грубая шутка, убеждала себя Эланна. Какой-то слабоумный юморист решил повеселиться. Митч умер. Так сообщили подпольные оперативники ЦРУ в Сирии и Иордании. А государственный департамент подтвердил. Если не верить правительству Соединенных Штатов, кому же тогда верить?
– Мой муж умер, – твердо проговорила Эланна, хотя руки, тело и голос у нее страшно дрожали. – И если вы еще раз осмелитесь позвонить мне, я подам жалобу в полицию. И в телефонную компанию. И всему правительству США С президентом во главе, если понадобится.
– Элли, любовь моя, это правда я, – настаивал Митч. – Как говорил Марк Твен, сообщения о моей смерти сильно преувеличены.
Джонас рывком поднялся и сел, не спуская с Эланны глаз. Она была бледна как призрак, а во взгляде отражались невыносимая боль и нескрываемая надежда.
– Это не можешь быть ты. Не верю.
– Элли, вспомни, кто, как не я, признавался тебе, что умею справляться с трудностями с ходу, а если они затягиваются, то пиши пропало?
Нет, невероятно...
– Митч?.. – слабо проговорила Эланна; услышанное всколыхнуло в ней вихрь воспоминаний.
– Да, любимая, это я. Собственной персоной, – весело подтвердил голос.
Чутье подсказывало Эланне, что это правда. Митчу каким-то образом удалось бежать. И где-то далеко-далеко, на другом конце межконтинентальной телефонной линии, именно он говорит с нею. Но здравый смысл не отступал и настаивал: мертвые из гроба не встают. Язык не поворачивался проявлять недоверие и расспрашивать этого человека. В самом деле, а вдруг это и вправду Митч? Но за прошедшие годы ей столько раз звонили мошенники и вымогатели, что невозможно было принять его слова на веру.
– Расскажите мне о нас такое, о чем не знала бы пресса, – сказала Эланна.
Митч удивился: когда это его мягкая, покладистая Эланна успела стать такой недоверчивой? Но тут же спохватился: ответ очевиден. Когда похитили ее мужа.
– Я принес тебе тюльпаны. – Вспомнить не составило труда. Все пять лет перед мысленным взором у него стояла картина, как она держит яркий букет и сама выглядит как весна. Эта картина спасала его от безумия. – Пьер Утгенбос привез их, когда возвратился из Голландии.
– Об этом писали в «Лос-Анджелес гералд икзэминер», – молниеносно парировала она. Каждая статья, каждая строчка, каждое слово, написанные о похищении Митча, навсегда врезались ей в память.
– В тот день ты читала лекцию о Фукидиде, – помолчав в растерянности, снова отозвался Митч, – и когда я похвалился своими познаниями, ты сказала, что не хочешь и слышать об античных историках, о войне и даже о телепередачах.
Надежда птичкой колибри затрепыхалась в сердце, но ведь столько было ложных тревог!
– «Пипл мэгэзин», – только и сказала она. Для нее так и осталось загадкой, откуда репортеры выуживали столь личную информацию, но тем не менее все эти сведения были расположены рядом со снимком, запечатлевшим ее с Митчем во время медового месяца.
– Проклятье, Элли! – Стоп, осадил себя Митч. Спокойствие. Он не для того столько ждал, выжил наперекор всем мучениям, чтобы кричать на нее. – Ну что ж, – проговорил он с тяжелым вздохом. – Давай попробуем снова. Ты сказала, что через много лет, постарев и поседев, мы будем любоваться на веранде, как наши внуки играют среди цветочных клумб, и ты хочешь вспоминать нашу годовщину как самое волшебное время.
– Ох, Боже мой! – Эланна прижала ладонь к груди, чтобы проверить, бьется ли еще сердце. – Это ты! Где ты?
В трубке затрещало, ненадежная телефонная связь через океан могла вот-вот прерваться.
– Элли, любовь моя, ничего не слышно... Проклятый телефон! – в гневе чертыхнулся он. – Послушай, я должен все быстро сказать, пока связь не прервалась. Сегодня ночью меня отправят самолетом военно-воздушных сил. Завтра я буду в отеле «Мэйфлауэр» в Вашингтоне. Встречай меня там, хорошо? Все пять лет я только тем и занимался, что воображал себе, как мы отпразднуем нашу годовщину, которую нам так грубо прервали.
– Но, Митч... – Не успела Эланна закончить фразу, как трубка в руке замолчала. Она беспомощно уставилась на нее.
