Зоя Гарина - Удачная партия
— Я не играю в шахматы, — ответил он, с испугом глядя на медленно расширяющуюся воронку.
— Напрасно. Надо учиться, — шепнул бродяга и силой толкнул Исмайгу в спину прямо в синюю бездну.
— А-а-а!
Глава 16
Сон во сне
Роман проснулся. Жуткий полет по спирали закончился.
За время упорных попыток управления собственными сновидениями духовный экспериментатор кое-чему научился. Ему удавалось трансформировать «медленные» сновидения» в «быстрые», то есть в сновидения, которые человек в состоянии запомнить, а еще — просыпаться в любой момент, как только хотелось прекратить сон.
«Странный, неприятный сон, — думал Исмайга, не открывая глаз. — Шахматы? Я никогда не думал об этой игре. Я даже не знаю правил. Вот уж загадки подсознания!»
Исмайга открыл глаза и удивился: вместо полированной дверцы шкафа, которую видел всякий раз, открывая глаза после пробуждения, взору предстал алый бархатный балдахин.
— Где это я? — подумал Исмайга и огляделся.
Он лежал на странном круглом желто-черном ложе, свернувшись калачиком вокруг мягкой, но внушительной колонны, шесть изящных светильников на тонких высоких ножках тусклым светом освещали пространство.
— Я еще не проснулся, — догадался он. — Точно. Сон во сне. Но этот сон гораздо приятнее. И где же я?
Не успел он об этом подумать, как балдахин раздвинулся, и Исмайга увидел огромный карий глаз, смотрящий на него, и голос, по силе подобный раскату грома, спросил: «Проснулась, красавица?»
Исмайге захотелось крикнуть:
— Нет, я не красавица! Я не проснулся! Ма-ама!
И отстраненно, как будто параллельно, промелькнула мысль: «Ужас № 2».
— Испугалась? Хорошо, я буду говорить шепотом, — собеседник перешел на шепот. — Нет, это не ужас. А ты — настоящая красавица. Посмотри, какая ты хорошенькая, маленькая, как Дюймовочка в бутоне тюльпана.
Исмайга понял, что тот, кому принадлежал этот гигантский карий глаз, читает его мысли.
— Да. Я слышу все, о чем ты думаешь.
Глаз исчез, а вместо него появилась крупная рука с длинными шевелящимися пальцами:
— Иди сюда.
Исмайга наконец заметил, что одет в нарядное бальное платье, на ногах у него атласные красные башмаки с золотыми бантами, да и сам он совсем не такой, каким привык себя видеть и в реальности, и во сне. Роман рассмотрел свои руки, потрогал голову и убедился в правильности собственной догадки: он — девочка-подросток. Да! Он — Дюймовочка! Значит, он на самом деле такой маленький, что помещается в бутоне тюльпана?
— Вот видишь, тебе уже становится интересно, — прошептал голос.
В нем было столько заботы и теплоты, что Дюймовочка (Исмайга стал себя ей осознавать) успокоился.
«Но я же мужчина!» — промелькнула в голове мысль без протеста и возмущения.
Огромные пальцы бережно подхватили Дюймовочку и усадили на ладонь другой руки.
— Между мужчинами и женщинами, конечно же, есть разница, но она не принципиальна. Ты ведь сама знаешь, что Бог есть Любовь и Радость. А когда приходит к человеку Любовь и Радость? Когда любит и радуется его Душа. А Душа — она бесполая. Тело человека — всего лишь инкубатор для Души. Ей безразлично половое строение человека. Только бы был повод для Любви и Радости.
«Странный сон, — думал Дюймовочка, слушая шепот гигантского человека. — Он такой большой, что я не могу его рассмотреть как следует».
— Нет проблем! Ты можешь меня увидеть, — и широченная ладонь опустилась к земле.
Дюймовочка соскочил с ладони, отметив в сознании, что трава на земле вполне обычного размера, но он не уловил момент, когда великан оказался поодаль от него и стал быстро уменьшаться. Дюймовочка и глазом не успел моргнуть, как перед его взором возник загорелый красивый юноша, сидящий на цветке лотоса.
— Будда, — открыл рот Дюймовочка.
— Это как вариант, — улыбнулся юноша. — Мне кажется, именно таким ты бы хотела меня видеть. Разве нет?
— Ничего себе! — восхищенно подумал Дюймовочка.
— Но я могу быть и таким.
Яркий свет, окруживший Будду, заставил Дюймовочку зажмуриться, и когда тот открыл глаза, на него строго смотрел длинноволосый худой мужчина в белоснежном сияющем рубище.
— Иисус! — узнал Дюймовочка.
— Ну, или так.
Образ Иисуса скрылся туманом, и опять момент перевоплощения остался неуловимым.
Теперь на Дюймовочку, нагло ухмыляясь, смотрел бродяга с большой шахматной доской под мышкой.
— Так вот ты кто! — изумился Дюймовочка.
Бродяга поднес палец к губам:
— Тс-с!
Глава 17
Исмайга ищет учителя по шахматам
Этот сон был началом его осознанной жизни. Теперь Дюймовочке не нужны были духовные учителя. У него был свой наставник, самый сведущий и самый всемогущий, который мог открыть ему любые тайны.
Дюймовочка не мог без чтения, но читал он главным образом Для того, чтобы выяснить, насколько же далеко человечество от истины. С тех пор каждую ночь вот уже на протяжении десяти лет Дюймовочка спускался в бездну по синей спирали, чтобы или найти ответ на очередной вопрос, возникший у него в голове, или попасть в прошлое, или заглянуть в будущее, или просто слиться воедино с вечностью и безвременьем.
Тогда, в самом начале своего пути, проанализировав свое сновидение, он решил научиться играть в шахматы. Но как? Пойти в шахматный клуб? Не вариант. Нужен частный учитель. Дюймовочка вспомнил Даника Стриганова — своего одноклассника и бывшего соседа. Тот еще в школьные годы всюду носил с собой карманные шахматы, ломая голову над решением шахматных задач. Во дворе своего общего дома они почему-то не пересекались, но встретились как-то на собрании Рериховского общества, на которое Даник попал случайно, из любопытства.
После рукопожатия, чтобы как-то завязать разговор, Исмайга спросил Стриганова:
— Ну как, ты все играешь в шахматы?
— Конечно, — с блеском в глазах ответил тот.
Стриганов по-прежнему жил в доме, где обитал в свое время Роман Исмайга со своими родителями. Там и нашел он бывшего приятеля.
Стриганов не сразу признал в худом, скромно одетом человеке своего бывшего одноклассника, а признав, удивился и обрадовался.
— Каким ветром? — спросил он радушно.
— Пришел тебя просить о помощи.
— Проходи. За столом расскажешь. Я сейчас как раз собрался завтракать. Присоединяйся.
Стриганов решил, что Исмайга пришел к нему просить денег, и уже прикидывал в уме, какую сумму он мог бы одолжить своему знакомцу, не сильно рассчитывая на возврат. Но узнав об истинной причине посещения, удивился еще больше.
