Джудит Гулд - Вспышка. Книга вторая
– Да, несмотря на то что рискую испортить твой прекрасный маникюр. – Он улыбнулся. – Хотя мотыга тебе сразу не понадобится. Сначала мы поручаем новеньким расчищать от камней новые поля.
– А тебе не кажется, что это несколько сурово по отношению к людям?
Он пожал плечами.
– Это вообще суровая земля. Чтобы выжить на ней, нам приходится быть суровыми, и каждый из нас готов честно тянуть свою лямку и работать на общее благо. Понимаешь, община – это не демократия. Такая форма правления никогда бы здесь не сработала. Поэтому мы практикуем социализм, хотя наш социализм отличается справедливостью, равенством и свободой. Как бы сильно мы ни любили свободу, свобода индивидуума вторична по отношению к потребностям общины в целом. И, поскольку поля – это наше средство существования, они, в силу необходимости, выходят на первый план.
– Знаешь, что я тебе скажу, – заявила Тамара. – Если бы я была на месте герра Циммерманна, то с радостью отправилась бы пахать и жать, вместо того чтобы, как раб, стоять у раскаленной печки! Да, кстати, я обратила внимание на то, что в твоем доме пет кухни.
– Это потому, что она мне не нужна. Мы все обедаем здесь, в нашей общей столовой. Это намного выгоднее, чем иметь отдельную кухню в каждом доме.
– Понятно. Но вернемся к теме нашего разговора. У меня есть вопрос. Что, если Циммерманнам здесь не понравится?
– Тогда они вовсе не обязаны тут оставаться. Их никто не удерживает, они всегда могут уйти, когда им только захочется.
– И многие из приехавших в конце концов уезжают?
– Только некоторые. Бывали такие, кто находил, что жизнь у нас слишком строго регламентирована, но большинству из тех, кто сюда приезжает, у нас нравится. Конечно, им приходится тяжело работать, но зато они видят результат своих трудов. Я говорю не о личной выгоде, а об интересах общины в целом. Как если бы каждый из нас работал не ради собственной выгоды, а ради более значительной, более благородной цели.
Тамара сощурила глаза.
– Разве при коммунизме это не так?
– В некоторой степени, да. Но в коммунистической стране у людей нет пи свободы, ни справедливости. А у нас они есть. Наш социализм служит общему благу, и до тех пор, пока интересы отдельного человека совпадают с интересами общины, все его потребности полностью удовлетворяются. Образование детей, судебные издержки, медицинское обслуживание… все оплачивается общиной. Даже пища. Никому не приходится обходиться без нее. Можно сказать, что мы все несем ответственность друг перед другом от самой колыбели и до могилы. И не забывай, что каждый имеет право в любой момент уйти.
Она была поражена.
– Это просто удивительно. И все это придумал ты?
– Господи, ну конечно же, нет, – рассмеялся он. – Эту идею едва ли можно назвать оригинальной. Мы просто продолжаем то, что начали другие. Сельские поселения вроде нашего существуют более полувека. Отличительной чертой нашей общины является лишь то, что она создана в пустыне. Остальные расположены севернее, где земля намного богаче. Большинство находится в Галилее.
Тамара слушала его как зачарованная и не могла наслушаться. По той гордости, что звучала в его голосе, она поняла, что это его излюбленная тема. И даже после того, как они вышли из столовой, они продолжали говорить об общине до глубокой ночи.
– Если хочешь, я организую для тебя осмотр всей общины и всего, чем она располагает.
– С удовольствием.
– К сожалению, завтра меня почти весь день не будет, но я знаю, что Дэни с радостью покажет тебе все.
– Д-Дэни Бен-Яков? – Ей не удалось скрыть своего смятения.
– Да. Тебе он не понравился? Он очень умен. И к тому же бесстрашен и очень изобретателен. Я во многом полагаюсь на него. Можно сказать, что он – моя правая рука. Поверь мне, ты не могла бы оказаться в лучших руках. Смело можешь доверить ему свою жизнь.
«Да уж, – трезво размышляла она, – но могу ли я довериться своим чувствам?»
В эту ночь Тамара спала хорошо. На следующий день она проснулась рано, чувствуя себя совершенно отдохнувшей и исполненной сознанием того, что теперь все будет в порядке. Отца уже дома не было, но он предусмотрительно оставил ей тазик с прохладной прозрачной водой для умывания.
Она оделась в простое платье и направилась в столовую, где весьма плотно позавтракала. У нее разгорелся сильнейший аппетит, и ей стоило больших усилий обуздать его. Поджидая Дэни, она выпила две чашки черного кофе без сахара.
Когда он приехал, то был сама деловитость. Тамара одновременно испытывала облегчение и раздражение, оттого что ей не надо было его опасаться. Он был так хорошо подготовлен, так сыпал разными фактами и цифрами и вел себя столь профессионально, что сразу становилось понятным для него это привычное дело.
Знакомство с общиной они начали с центра Эйн Шмона, постепенно расширяя осмотр. Тамара узнала, что поселение не зависело от внешних источников снабжения, если не считать воды, которая подавалась через четыре трубопровода большого диаметра из родника, находящегося неподалеку в горах. Дэни показал ей лазарет, магазин, школу, электростанцию и даже несколько частных домов. Когда она воспротивилась было входить в дом, хозяева которого находились на работе, он только рассмеялся.
– Краж у нас не бывает, – объяснил он, – и входные двери никогда не запираются. Ни замки, ни ключи нам не нужны. Надеюсь, так всегда и будет.
Тамара повернулась к Дэни.
– Как вы думаете, здесь когда-нибудь будет еврейское государство? Я знаю, что мой отец на это надеется, но…
– Это обязательно произойдет, – уверенно заявил он, в его глазах вспыхнул страстный огонь. – Говоря словами Теодора Герцла «Если вы этого пожелаете, ваше желание сбудется». Я всем сердцем верю в это, так же, как и многие другие.
– Вы говорите так уверенно.
– Вам бы послушать, что по этому поводу говорит Давид Бен-Гурион! Куда нам с вашим отцом до него! – Дэни переменил тему разговора. – Не хотите взглянуть на перспективный план?
– С удовольствием!
Он провел ее в комнату в задней части синагоги, задуманную как помещение большого склада.
– Нам не хватает места, – извиняющимся тоном объяснил Дэни, включая верхний свет, – поэтому мы используем ее в качестве нашего офиса.
Тамара ожидала увидеть сделанные на бумаге грубые планы, в лучшем случае – чертежи. Но вместо этого ее взору предстал стол размером десять на двенадцать футов, занимавший почти всю комнату. На нем стоял подробный макет из папье-маше, на котором с большим искусством была воссоздана территория общины, включая примыкающие к ней горы. Это была замечательная модель города, с воспроизведенными в миниатюре зданиями – мечта каждого мальчишки, жаждущего обладать игрушечной железной дорогой. Но что поразило Тамару больше всего, так это размеры и масштаб лежащей перед ней общины. Она включала примерно пятьсот или шестьсот зданий, среди которых было немало четырехэтажных многоквартирных домов с маленькими балкончиками. И, хотя центр города по-прежнему представлял собой несколько концентрических колец, план будущей застройки предполагал расширение территории в виде прямоугольных кварталов, опоясанных четырехполосной автомобильной дорогой. На нем было представлено в миниатюре абсолютно все: автостоянки, жилые кварталы, промышленный район, бассейн, парк, даже небольшой аэродром, расположенный на некотором отдалении от города.
