Линн Смитерс - Потери и обретения. Книга первая
- Не всем мужчинам это нравится, - признался Бертье, а его неотрывный взгляд, который он не спускал с мягких женственных линий ее черного платья и красного жакета, был еще откровеннее. - Но факт остается фактом, Джоанна, жены непременно должны быть похожими на леди. А не на сирен.
По мнению Джоанны, не было ничего дурного в том, чтобы днем выглядеть как леди, а ночью как сирена. В конце концов, времена меняются. Доказав, что они способны выполнять мужскую работу, женщины должны теперь снова выглядеть как женщины.
- Разрешите задать вопрос? - тихо произнесла она.
- Разумеется.
- Как вы можете считать меня талантливой, если все в моих моделях вам так ненавистно?
- Напротив, ничто в них не вызывает у меня ненависти. Мне нравятся ваша энергия, индивидуальность. Считаю, что вы изумительно владеете цветом, правда, кое-где с перебором.
- Ну, хоть что-то. - Джоанна позволила себе перевести дыхание.
- Это очень важно. - Он встал и, глядя на нее с высоты своего роста, улыбнулся. - Пора нам найти достойное применение вашим талантам.
- Вы хотите сказать…
- Я предлагаю вам работу помощника модельера, - подтвердил ее догадку Бертье. - Я сообщу Вивьен, чтобы вас перевели наверх. Немедленно.
Джоанну охватила бурная радость. Она с трудом удержалась, чтобы не броситься Бертье на шею. Она знала, что от широкой, до ушей, улыбки вид у нее, должно быть, самый нелепый, но не могла не улыбаться.
- Не знаю, как и благодарить вас, месье.
- Просто стараться. Вот и все, чего я от вас жду. - Бертье проводил ее до двери.
Ей удалось скрыть свои чувства от ледяного взгляда Вивьен, пока она переносила свои цветные карандаши и рисовальную бумагу в мастерскую дизайнеров, расположенную над демонстрационным залом.
Она уже вовсю работала за своей наклонной рисовальной доской, когда в тот же день Бертье зашел в мастерскую. Он медленно прошелся по комнате, делая замечания по работе каждого дизайнера. Не все замечания носили одобрительный характер, но ободрить он сумел каждого. Пока не дошла очередь до Джоанны.
- Молния здесь не подойдет, - заметил он достаточно громко, чтобы каждый в комнате услышал его слова. Пальцем он показал на спинку нарисованного ею вечернего платья. - Вашему платью не хватает живости. - Он выдернул грифельный сиренево-серый карандаш из мгновенно вспотевшей ладони Джоанны и ловкими изящными движениями изобразил завитками ряд пуговиц, обтянутых атласом. - Вот так. Теперь у нас здесь появилось чувство.
Длинный ряд пуговиц от ворота до подола смотрелся очаровательно. Но они были в высшей степени непрактичны. Джоанна невольно подумала о том, каким образом женщине удастся надеть такое платье без помощи служанки. А в конце вечера какая морока будет с раздеванием.
- По-моему, - кротко высказалась она, - необходимость справиться с этими пятью десятками скользких атласных пуговок, идущих сверху донизу по спине платья, может погасить любое чувство.
За соседними столами ахнули: эта новенькая осмелилась спорить с самим мастером. Бертье бросил на нее предостерегающий взгляд.
- Главное, что отличает модную одежду от готового платья, это декор, отделка, - ответил он. - Индивидуальность создается покроем и мастерством. Нужны украшения. Например, какая-нибудь кайма здесь. - Он охватил рукой ее плечи, провел вниз по лацкану ее красного пиджака. - Немного шитья из бисера вот здесь. Нам всем нужно есть, Джоанна. Кто из нас откажется от сочного куска мяса под соусом тартар в пользу вашего американского хот-дога? Или предпочтет воду стакану хорошего вина? А крем-брюле обменяет на диетическое желе из желатина?
- Вы ставите знак равенства между моделями Бертье и утонченной французской кухней? - осмелилась пошутить Джоанна.
- Вот именно. - Он одобрительно улыбнулся. Эта улыбка согревала ее потом до конца рабочего дня. - Я верю, что вы станете хорошей ученицей, Джоанна. - Он склонился над ней, и его рука как бы случайно легко коснулась ее груди. - А теперь давайте посмотрим ваш вариант обеденного костюма Бертье.
Глава 4
Дом, эффектно расположенный на самой вершине холма, окутывал туман. Внутри дома мерцали свечи в подсвечниках из веджвудского фарфора. Комната библиотеки дополнительно освещалась жарко пылающим огнем в камине с мраморной облицовкой. Возле камина, расположившись за столиком из красного дерева, сидели друг против друга две женщины - Милдред Сэвидж, в блузке из шелка цвета слоновой кости и в льняных брюках, и Берта Червински, в наряде, похожем на театрализованный костюм и состоящем из бледно-лилового тюрбана на голове и просторного длинного восточного халата из шифона радужной расцветки.
Берта долго копалась в большой сумке из декоративной гобеленовой ткани с цветным узором и наконец достала небольшой аметистовый шар.
- Удивительно, как он лучится сегодня положительной энергией, - сообщила она.
- Вы действительно верите, что этот… Ярлаф поможет нам найти Элисон?
Берта даже возмутилась.
- Ярлаф лишь проводник, Милдред, помогающий подняться на более высокий уровень, эволюционировать.
- Я бы предпочла, чтобы он пропустил всю эту чепуху с эволюцией и отыскал мою внучку, - проворчала пожилая леди.
Милдред всегда считала себя здравомыслящей женщиной. Она с усмешкой слушала всякие истории, в которых у фермеров неведомая сила каким-то таинственным образом похищала детей, а потом так же таинственно возвращала. Не верила она ни в Бермудский треугольник, ни в снежного человека, ни в Лохнесское чудовище. Вступив в брак, она стала равноправным партнером в деловом мире Сэвиджей, владевших цепью универсальных магазинов, в фирме, основанной ее мужем. Когда Майкл Сэвидж скончался от сердечного приступа - а с этого времени прошло вот уже почти тридцать лет, - она взяла бразды правления в свои руки и с тех пор не сделала ни одного ложного шага.
Несмотря на солидный возраст и то обстоятельство, что теперь она предпочитала вести дела из дома в Сарасоте, а не колесила, как прежде, по всему побережью до Майами, где находились их главные торговые центры и штаб-квартира правления, Милдред оставалась энергичной и продолжала работать, сохраняя за «Сэвидж» репутацию самых преуспевающих универсальных магазинов в мире.
Та же ее целеустремленность, что обеспечила фирме ведущую роль в сфере торговли модной одеждой, обусловила и другую, даже более ожесточенную, не ослабевающую с годами одержимость. Милдред поклялась во что бы то ни стало отыскать свою пропавшую внучку. И хотя прошло уже двадцать с лишним лет после ее похищения, она не оставляла своих попыток.
