Айрис Джоансен - Коснись горизонта
— Неужели? — доброжелательно спросила Билли. — Я спрашиваю себя, зачем мне вообще о чем-то думать. Я оказалась в крепости, внутри которой находятся шейхи, окруженные силами безопасности, и все вокруг наполнено таинственными воспоминаниями о смерти и пытках. Кроме того, я чувствую, что буду удостоена чести быть отправленной в кровать к человеку, почитаемому здесь, как божество. Вы когда-нибудь слышали, чтобы кого-нибудь называли «возлюбленным»?
Строгое лицо Донахью смягчилось от улыбки:
— Ясмин вам сказала? Боюсь, что Дэвиду это не придется по вкусу. Это прозвище его очень смущает. — Улыбка сошла с его лица, и оно вновь приняло настороженное выражение. — Рано или поздно вы поймете, как люди относятся к Дэвиду. Вы преувеличиваете, полагая, что его почитают, как божество, здесь, в Зеландане, но его действительно любят. — Он поджал губы. — Ему покровительствуют и Карим, и Алекс Бен-Рашид — два самых влиятельных человека на Среднем Востоке. Они безжалостны к своим недругам, мисс Калахан, и всегда готовы встать на защиту Дэвида. Надеюсь, что мне не надо объяснять вам, что произойдет с тем, кто попытается ему навредить.
Волна страха окатила Билли с головы до ног. Угроза в словах Донахью была слишком очевидной, чтобы ее можно было не заметить.
— Это такой же абсурд, как и все остальное, — дрожащим голосом сказала она. — Вы действительно допускаете, что я могу представлять опасность для вашего драгоценного Дэвида?
— Я руковожу здесь службой безопасности, мисс Калахан, — спокойно сказал Донахью. — Особенно осторожно я отношусь к такого рода обстоятельствам, как те, что свели вас с Дэвидом. Вам не под силу нанести Дэвиду физическое увечье, хотя теоретически это возможно. В былые времена для этого нанимали актрис. Именно посредственных актрис, какою вы себя, насколько мне известно, считаете. — Он пожал плечами. — Даже если вы не в сговоре с Ладрамом, остается вероятность, что вы хотите заполучить богатого мужа или покровителя. Уверяю вас, что ни Кариму, ни Алексу это не понравится.
— Я не знаю этого человека, — прошептала Билли, сверкая глазами. — Объясните мне, каким образом я вообще могла узнать о его существовании?
— Приложив немного усилий, вы могли разузнать, что Карим передал как подарок ко дню рождения в собственность Дэвида несколько акров земли. Ни для кого не секрет, что, по самым скромным подсчетам, в этой земле столько же нефти, сколько на всей территории Оклахомы. И вскоре вам стало бы известно, что в тот период Дэвид был болен. Никто и не думал, что его умственная отсталость останется лишь тяжелым воспоминанием. Но тогда он был ребенок в облике мужчины.
«Умственная отсталость», — повторила Билли про себя и почувствовала, как от острой боли сжалось сердце.
— Нет, — прошептала она. — Вы лжете. С Дэвидом все в порядке. Этого не может быть.
Донахью пристально посмотрел на нее.
— Вы не знали, — медленно процедил он, и вдруг слабое подобие улыбки появилось на его лице. — Вероятно, вы гораздо лучшая актриса, чем сами полагаете.
— Он не может быть умственно отсталым. — Билли была расстроена, она чувствовала, как слезы перехватили ее горло. — Он интеллигентный, остроумный, все понимающий. Он, может быть, немного эксцентричен, но, черт возьми, не смейте говорить, что что-то не в порядке с его разумом.
— Вы правы, мисс Калахан. — В первый раз какая-то искорка тепла мелькнула в холодных глазах Донахью. — Сейчас с Дэвидом все в порядке. У него прекрасная память, а что касается его творческих способностей, они блестящи. Я просто сказал, что несколько лет назад у него были проблемы. — Голос его посуровел. — Во время учебы в колледже он экспериментировал с психостимуляторами, которые чуть не превратили его в слабоумного. Несколько лет он находился в таком состоянии, но постепенно все нормализовалось. Когда Сабрина и Алекс привезли его в Седихан четыре с половиной года назад, они не были уверены, сможет ли он восстановиться в полной мере.
— Но он же выздоровел, — пробормотала Билли с облегчением.
В глубине души она не могла понять, почему ее так волнует все, что связано с Дэвидом Брэдфордом, по существу, чужим ей человеком.
— Да, он выздоровел, — согласился Дона-хью. — Не знаю, был ли это естественный ход событий или помогла армия докторов, собранная со всего света, чтобы лечить Дэвида. — В его голосе прорезались веселые нотки: — Карим передал правление страной сыну прежде всего из-за состояния своего здоровья. Он хотел, чтобы Алекс научился управлять страной, пока Карим был в состоянии сохранять ему надежный тыл. Но он не мог находиться долго в одиночестве и вызвал Дэвида в Зеландан, объясняя это тем, что Алексу и Сабрине нужно время, чтобы привыкнуть к новой жизни в Марасефе.
Донахью умолк на мгновение, вспоминая, а потом продолжил:
— Им обоим это не очень пришлось по душе, но они не стали спорить со старым, больным человеком. Он собирался присматривать за лечением Дэвида, а когда все закончится, вернуть его Сабрине и Алексу. Но получилось совсем не так.
— А как?
— Карим полюбил Дэвида, как родного сына, — просто сказал Донахью. — Я думаю, что старый тигр никого не любил по-настоящему в своей жизни. Карим и его сын Алекс — сильные и независимые личности, и между ними всегда витал дух соперничества, который не давал им возможности проявить свои искренние чувства. С Дэвидом такого барьера не было. Но, хотя Дэвид теперь абсолютно здоров, в нем сохранились детская честность и простота. В людях, которые о нем заботятся, Дэвид вызывает искреннюю и глубокую преданность. Если у вас появится желание сделать что-то во вред Дэвиду, обдумайте это дважды, мисс Калахан. Поверьте, я не шучу.
— Неужели я похожа на террористку? — резко перебила Донахью Билли. Но она не чувствовала больше обиды за злые слова, сказанные ей Донахью. За внешней суровостью Клэнси скрывалась такая же преданность Дэвиду, о которой он только что говорил. — Мистер Донахью, уверяю вас, я ничего не знала о Дэвиде Брэдфорде до того, как приехала в Зеландан.
— Мне бы хотелось вам верить, — спокойно сказал он. — Вы очаровательная женщина, и, я надеюсь, честная. Моя работа состоит в том, чтобы удостовериться в этом, мисс Калахан.
— Думаю, что так оно и есть, — сказала Билли с недоверчивой улыбкой. — Было бы интересно иногда ощутить себя роковой женщиной, но у меня совсем не было времени подготовиться к этой роли.
— Боюсь, что это бы вам не помогло, — сказал он, поджав губы. — Вы не Мата Хари, мисс Калахан, это точно.
— Билли, — поправила она, когда они остановились перед дверью, украшенной замысловатой резьбой. — Глупо соблюдать формальности в такой ситуации. Опасность, подозрения, — ее голос трагически понизился, — интриги. А теперь вы, очевидно, планируете игру в казнь. — И, указав жестом на дверь, она спросила: — Клетка с тигром?
