Дженнифер Эшли - Путь страсти
В этом доме жили трое мужчин — Лайам, Шон и Коннор — и одна-единственная женщина — Ким. Андреа сочувственно покачала головой — наверняка бедняжка с ног сбилась, постоянно наводя везде порядок. В свое время она сама жила с отчимом в крохотном домике и успела уже убедиться, что мужчины — настоящие свиньи и уютнее всего чувствуют себя в свинарнике. И при этом страшно удивляются, стоит только женщине сказать что-то по этому поводу.
А вот дом Глории почему-то всегда казался нежилым. Может, поэтому Дилан и сбежал?
Андреа, наверное, долго бы еще блаженствовала на крылечке, но тут во дворе, толкая перед собой мотоцикл, появился Шон, уже одетый и готовый выйти из дома. Покосившись на него, Андреа принялась гадать, куда он собрался и чем намерен заняться. К слову сказать, она понятия не имела, чем он занимается днем, зато по вечерам он торчал в баре, пожирая ее глазами. «Интересно, а чем вообще занимается Страж?» — вдруг пришло ей в голову.
Заметив ее, Шон съехал с дорожки и, прислонив мотоцикл к стене, улыбнулся ей.
Андреа закинула ногу на ногу, покрутила босой ногой в сандалии и тоже улыбнулась:
— Доброе утро, Шон.
— И тебе доброе утро, Андреа.
Нагнувшись, Шон вытащил из-под крыльца ящик с инструментами, сбросил куртку и, присев на корточки, принялся копаться в моторе. Андреа не настолько разбиралась в мотоциклах, чтобы сообразить, что он делает, но ей нравилось наблюдать за ним — нравилось смотреть, как перекатываются под майкой литые мышцы, как двигаются его бедра, пока он работает.
На крылечко соседнего дома вышла женщина — еще один оборотень из породы кошачьих. По причине жаркой погоды она была одета по-летнему — в шорты и кокетливую безрукавку с огромным вырезом. Заметив во дворе Шона, она перевесилась через перила и заболтала загорелыми ногами.
— Привет, Шонни!
Шон покосился в ее сторону:
— Кэйтлин.
— А я вернулась домой! — игриво бросила та. — Ездила в Сан-Антонио.
— Угу.
Андреа, насупившись, окинула Кэйтлин взглядом. Если эта девица, увлекшись, свесится чуть дальше, то наверняка свалится с крыльца, мрачно подумала она. Или выпадет через декольте.
— Ты просто обязан заглянуть ко мне, Шонни, — стреляя глазками, промурлыкала Кэйтлин. — А то я подумаю, что ты меня забыл!
Шон ухмыльнулся, но продолжал копаться в мотоцикле.
— Будет тебе, Кэйтлин! Разве я смог бы тебя забыть?
Андреа вдруг почувствовала, как у нее что-то перевернулось внутри. В лицо пахнуло жаром. Боже... неужели она ревнует? Да еще к кому — к этой драной кошке! А ведь она всегда страшно гордилась тем, что кровь фэйри подавила свойственные всем оборотням собственнические инстинкты. Во всяком случае, она никогда не замечала в себе ничего подобного — пока не познакомилась с Шоном. Вернее, не замечала до сегодняшнего дня.
Не сводя с Кэйтлин глаз, Андреа подобралась, как перед прыжком. В горле у нее заклокотало.
О боги, она и впрямь ревнует! Изнемогает от желания и бешено ревнует — как волчица, у которой началась течка.
— Эй, Шон! — крикнула она, даже не успев подумать, что делает. — Спасибо, что проводил до дома!
Шон равнодушно покосился на нее:
— Не за что. Это моя работа.
— Шонни просто тащится от такой работенки, — хмыкнула Кэйтлин. — Он лапочка, правда? Такой заботливый!
Шон, ничего не ответив, молча занялся мотоциклом.
— Так-так, — промурлыкал еще один женский голос. — Лопни мои глаза, это ведь Шон Морисси!
На дорожке, ведущей к дому Шона, появилась какая-то женщина и, скрестив на груди руки, принялась с интересом разглядывать всех участников этой сцены. Вербэр, медведь-оборотень, с первого взгляда догадалась Андреа. Такая же рослая, как Глория, но более мускулистая, хотя это нисколько ее не портило. Она выглядела сильной, но при этом удивительно женственной.
— Ребекка, — невозмутимо приветствовал ее Шон. — Как поживаешь? Чудесное утро, не так ли?
— Лучше не бывает.
Андреа глухо зарычала. Вообще-то обе эти самки имели полное право заигрывать с Шоном — по закону оборотней, до того дня, когда вожак благословит их союз, Шон считался свободным и мог делать все, что ему вздумается. Все по-честному.
И все же несправедливо. По тем же законам оборотней сама Андреа, получив предложение Шона, перестала быть товаром на брачном рынке — она вышла из игры. Самок в стае было мало, и за ними строго и ревниво приглядывали.
Ни один из самцов не осмелился бы даже глянуть в ее сторону — только полный идиот мог решиться бросить вызов самому Шону Морисси. Андреа была уверена, что ни один самец — если он только в здравом уме — не решится на это. Ощущение исходившей от него животной силы заставило бы любого мгновенно обратиться в бегство.
— И зачем я тебе понадобился? — Шон обернулся к Ребекке. — Решила посмотреть, как парень потрошит старый мотоцикл? Могла бы найти себе занятие поинтереснее.
Ребекка, не переставая улыбаться, покачала головой:
— Это вряд ли.
— Согласна! — крикнула со своего крыльца Кэйтлин. — Лично я с радостью любовалась тобой весь день напролет, Шонни. Может, затащишь свой мотоцикл ко мне во двор? А я принесу лимонад.
— Или ко мне? — вмешалась Ребекка. — У меня есть твой любимый «Гиннесс».
Ребекка была чуть старше и, возможно, опытнее Кэйтлин, которая, по мнению Андреа, только-только вышла из щенячьего возраста. Ни одна из них не искала себе партнера, во всяком случае, всерьез — Андреа готова была поспорить, на что угодно, что все это лишь игра.
— На самом деле все мы просто сгораем от желания полюбоваться тобой, Шон! — крикнула Андреа. Ей стоило немалого труда подавить рвущееся из горла рычание, помешать своим пальцам превратиться в когти. — Мы только заманиваем тебя: одна лимонадом, другая «Гиннессом». На самом деле каждая из нас мечтает только об одном — вытряхнуть тебя из джинсов.
Шон вскинул на нее глаза. Лицо у него напряглось.
— Неужели?
— Точно! Правда, дамы?
Ребекка разразилась хохотом:
— Это уж точно! Что у тебя там? Боксеры? Или, может быть, стринги?
Брови Шона взлетели вверх.
— Дамы, я не ослышался? Неужели вы побились об заклад, какое нижнее белье я ношу?
— Да ладно, Шонни, не смущайся! Покажи нам, что у тебя там! — подбодрила его Кэйтлин.
— Да, давай, Шон, — присоединилась к ней Андреа, чувствуя, что у нее вот-вот холка встанет дыбом. — У нас пари. Лично я ставлю на то, что ты предпочитаешь плавки.
— Стало быть, ты плохо знаешь Шонни, — взвыла Кэйтлин. — Он просто обожает боксеры. Из черного атласа.
Ребекка задумчиво закусила губу.
— Ну, а я за стринги!
Шон медленно выпрямился. Держа в руках отвертку, он не сводил с Андреа изумленных глаз.
— Ты серьезно?!
