Джорджия Ле Карр - Маскарад (ЛП)
— Кричи для меня, с*ка, — приказывает он.
И я ору, кричу во всю силу своих легких. И я понимаю, что он уже готов достичь своей кульминации. Он вбивается в меня, сильно придавливая своим телом. Некоторое время мы оба молча лежим неподвижно. Я слышу только мяуканье кота на соседском балконе.
Он выходит из меня, снимает резину, и поворачивается ко мне, падая передо мной на колени и шире раздвигая мои ноги. Он скользит руками по моим ногам вверх и широко раскрывает мою киску, притягивая меня к себе, чтобы взглянуть на нее. Я ощущаю себя немного неловко, потому что киска продолжает вибрировать, сжиматься и из нее капают соки после оргазма, похожего на цунами.
— Я скучал по этой маленькой пи*де, — говорит он.
Я уставилась на него во все глаза.
— Такой опухшей и сочной.
Он погружает язык в нее и стенки моей киски непроизвольно сжимаются. Мои руки опускаются в его шелковистые волосы, притягивая к себе и двигаясь против его рта. Бедра начинают совершать бешеные резкие движения, я знаю, что хочет мое тело. Ту вещь, которую делал только он — зажать мой клитор между своими горячими влажными губами, не переставая сосать, пока я не кончу.
Я кончаю в считанные минуты.
Потом он садится на диван и тянет меня к себе, я наполовину лежу на нем сверху.
— Хочешь пойти со мной на свидание? — спрашивает он мягко.
— И быть такой же обычной, как и все остальные?
Он пожимает плечами.
— Какая альтернатива?
Я думаю об этом. С тех пор, как он появился в моей жизни, все изменилось. Я делаю вещи, которые раньше презирала, а теперь они мне нравятся.
— Как насчет Эбени?
— А что с ней?
Я выдерживаю паузу.
— Так у вас свободные отношения?
— Что-то типа того.
— И она не будет ревновать?
Он наклоняет вперед голову, чтобы взглянуть на меня.
— Она не твоя ответственность, Билли. А моя.
Ух ты! Последняя фраза отдается во мне болью! Словно меня ударили в живот. Мое первое инстинктивное действие — отодвинуться от него. Он словно чувствует это и прижимает меня к себе еще сильнее.
— Ну, спроси меня люблю ли я ее.
Я сглатываю, испытывая радость, что именно в данный момент, он не видит моего лица.
— Любишь ли ты ее?
— Нет, — совершенно твердо говорит он.
— Окэй.
— Окэй что?
— Ладно, я пойду с тобой.
Он ласково улыбается.
— Куда бы ты хотела пойти? Опера? Театр?
— С чего ты вдруг решил, что я захочу пойти с тобой и смотреть на кучу людей, голосящих на языке, которого я не понимаю?
Он хихикает.
— Мы можем пойти на английскую оперу, если ты хочешь.
— Ты серьезно? Опера на английском способна убить даже кошек.
Я не вижу его лица, но знаю, что он улыбается.
— Вот что мне нравится в тебе, Билли. Ты всегда говоришь все, как есть. Это настолько освежает.
— Это просто дело вкуса. Лана любит оперу.
— Лана Баррингтон?
Я киваю.
— Я познакомился с ней на выставке, не так ли?
— Да.
— Она твой хороший друг?
— Моя лучшая подруга, — поправляю я его.
Странно, но его тело напрягается.
— Хммм...
Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него, но его лицо ничего не выражает.
— Мы вместе росли. Мне кажется, что мы, как сестры.
Он снова расслабляется.
— Она приложила руку, что у тебя появилась эта квартира?
— Ага. Я раньше жила в бараках, и ее муж не хотел, чтобы она одна ходила навещать меня в тот район, поэтому он купил для меня эти апартаменты. Для миллиардера он клевый парень.
Он приподнимает бровь.
— Как же она встретила его?
Я не собираюсь рассказывать ему историю о том, как Блейк купил Лану.
— Это длинная история и тебе она наскучит.
— Нет не наскучит.
Я смотрю на него с любопытством.
— Почему ты так заинтересован узнать о Лане?
— Мне интересно все узнать о тебе, — говорит он, и почему-то мне кажется, что его интерес звучит совсем неубедительно. Он проводит ладонью по моему телу и груди. Я поворачиваюсь, чтобы улечься ему на грудь.
— Так кто же я для тебя? — спрашиваю я.
— А кем ты хочешь быть?
Я еле заметно пожимаю плечами.
— Я не могу быть твоей девушкой, потому что у тебя уже есть девушка. Что же еще осталось? Может быть твоя подстилка или возможно твоя любовница.
Его голос звучит очень мягко.
— Ты хочешь быть моей девушкой?
— Не совсем, — говорю я тихо и тут же более громко.
— Мне кажется, возможно бы мне понравилось быть твоей любовницей. Тебе придется водить меня в безумно дорогие рестораны и одаривать бриллиантами.
Его глаза поблескивают.
— Ты любишь бриллианты? Как-то у меня никак не стыкуется, что ты девушка, любительница бриллиантов.
— Я пошутила. У меня никогда не было бриллиантов. Лана подарила мне на день рождения совершенно неприлично большой кулон из сапфиров. Но он был настолько дорогим, что мне пришлось положить его в сейф.
— Сапфиры подходят к твоим глазам.
— Так же и сказала Лана, — говорю я с улыбкой, но он продолжает смотреть на меня как-то странно, поэтому я начинаю лепетать:
— Лана говорит, что на самом деле бриллианты не являются более ценными по сравнению с другими камнями. Их также много, как аметистов и по идеи они должны стоить одинаково. Они становятся такими дорогими, потому что их продажа жестко контролируются, — я закрываю свой рот, потому что раньше я никогда не журчала, как ручеек.
— Умница Лана. Она абсолютно права. Это странный парадокс этого мира — на вещи, являющимися по-настоящему редкими искусственно удерживают низкую цену, а вещи, которые не так уж и редки — цена безумно завышена. Только редкие цветные бриллианты и больших размеров стоят дорого. Другие же не имеют большей ценности, чем полудрагоценные другие камни.
Приподняв меня за плечи, он поднимает меня вверх и вдруг я оказываюсь, лежащей на спине, где раньше были его ноги.
— Вау! Ты быстрый, — говорю я смеясь.
— Ты еще ничего не видела, малышка, — отвечает он.
6.
— Оденься сексуально, — говорит он мне по телефону.
Поэтому я одеваю белые шорты, которые купила в Таиланде, черные сапоги и красный топ. Когда я открываю дверь он свистит, сканируя взглядом мое тело.
— Ты попала прямо в точку — сексуально, — говорит он.
— Он еще жив?
Он хмыкает в ответ.
— Почти. Но будет сегодня вечером.
Я хихикаю.
— Хорошо, я люблю жесткие игрушки.
Он берет мою руку и кладет на свою промежность — уже твердый, как доска.
