Лиза Хендрикс - Заговор невест
Пока Финн ставил свет, Тара расспрашивала насчет платья и насчет шитья в целом. Пег с гордостью рассказывала о том, что она – лучшая портниха в Килбули, и утверждала что могла бы быть лучшей портнихой в графстве, если бы у нее было достаточно места, чтобы разложить свою работу.
– Мы построили этот дом после того, как дети выросла и все разъехались, кроме одного, – объясняла она Таре. В это время заработала камера. – Я сказала Фрэнку, что надо построить дом меньше прежнего, чтобы никто из парней не испытывал искушения приехать к нам и усесться на нашу шею. Ох, – правда это звучит ужасно? – воскликнула она покраснев. – Я люблю своих детей, но у нас пять крупных здоровых парней, и они совсем не торопились покинуть дом если вы понимаете, что я хочу сказать. Я так устала от стирки и готовки, от грязных ботинок и всего прочего. Так что когда остался один Томми, мы и построили этот домик. Вторая спальня станет моей мастерской, если он уедет. Но он все не уезжает, и вот я по-прежнему крою ткани на кухонном столе.
– Вы говорили, что старый дом стоит пустой. Возможно, вы могли бы использовать его для шитья, – предложила Тара.
– Да, я об этом думала, но мы ведь перевезли сюда нашу старую печку. – Пег с любовью взглянула на большую чугунную печь, возвышавшуюся в углу, от которой по дому растекалось равномерное тепло. – Это добрая старая печь, но теперь в том доме не осталось ничего, что согревало бы его, а мы не можем позволить себе отапливать два дома.
– А как насчет того, чтобы Томми переселился туда?
– Та же проблема. Ему придется покупать печку, а они сейчас такие дорогие. К тому же он пытается отложить что-нибудь на то время, когда они с Эйлин наконец поженятся. Конечно, им все равно понадобится печь, если они все же доберутся до церкви.
Это замечание привело их к обсуждению нежелания Томми жениться и предстоящего бойкота. Таре достаточно было задать всего несколько вопросов, чтобы Пег говорила не умолкая.
В процессе интервью выяснилось, что Томми обычно водит Эйлин на ленч в кафе Дигана, когда она работает по четвергам в хирургическом отделении больницы, и, закончив разговор с Пег, они отправились туда. Поставили машину у дороги и увидели мускулистого парня, не спеша приближающегося к ним.
– Они уже здесь, – сообщила Эйлин Пег, глядя из окна кабинета на телевизионный фургон, стоящий перед соседней булочной. – Откуда ты знала, что они приедут?
– Я же провела с ними почти все утро, я ведь говорила тебе. Кстати, ты помнишь, что от тебя требуется?
– Да. Дрессировать пса.
– И постараться дать им материал для съемок.
– Ты уверена насчет этого, Пег? Я имею в виду идею показать все это по телевизору…
– Знаю. Я уже два дня думаю об этом, спрашиваю себя, не сглупили ли мы в тот вечер. Но мы ведь обещали. И Томми так нравится быть в центре внимания – он наверняка обрадуется, если его покажут по телевизору. Ты же видела, какой он в пабе, когда там много народу. Кроме того, я доверяю мисс О’Коннел. У нее добрые глаза. – Но…
– Все будет хорошо, дорогая. Правда. Вот увидишь. Эйлин прикусила нижнюю губку.
– А, ладно. Послушай, Пег, мне надо бежать. Пришла пациентка.
Эйлин повесила трубку и занялась миссис Лори и ее лекарством от давления. Отправляя старую даму домой, она увидела приближающегося к ней Томми. Она чуть было не помахала ему рукой, но вместо этого сунула руку в карман и отступила назад, в кабинет.
Если уж она собирается устроить шоу для мисс О’Коннел и ее оператора, ей лучше поговорить с ним на улице.
Она постучала в дверь кабинета доктора.
– Миссис Лори была на сегодняшнее утро записана последней, доктор. Я пойду на ленч, если я вам больше не нужна.
– Прекрасно, – ответил доктор, молодой человек, который раз в неделю приезжал из Энниса. – Возвращайтесь в час.
Она кивнула, закрыла дверь в смотровую, взяла пальто и сумочку и перевернула табличку на двери с надписью «Закрыто».
Томми насвистывал песенку. Она определила это по его сложенным губам и подпрыгивающей походке. Насвистывание означало, что он в хорошем настроении. А в хорошем настроении он был таким милым, что она на мгновение усомнилась, а нужно ли делать то, что она сейчас собиралась сделать. Потом вспомнила его комментарии насчет дублинских девушек и Брайена и расправила плечи.
Это все для блага Томми. И для ее собственного блага тоже.
Она встретила его на дороге, стараясь не поддаваться улыбке, уже осветившей его глаза.
– Эйлин, привет, красавица!
– Добрый день, Томми.
Он наклонился и хотел чмокнуть ее в щечку, но ей удалось увернуться, уронив сумочку и нагнувшись за ней.
– Извини, – смутилась она.
Выпрямляясь, Эйлин заметила в фургоне Тару и блеск объектива телекамеры. Она посторонилась, чтобы им лучше было видно Томми. Возможно, он не был столь утонченным, чтобы хорошо выглядеть за рулем роскошной машины, но у него мужественный профиль, который прекрасно будет смотреться на пленке, в этом она не сомневалась. Он почувствует себя лучше, если все увидят, как он красив.
– Ты готова пойти поесть? – спросил он.
– У меня сегодня нет аппетита.
– Ну пойдем тогда прогуляемся.
– Нет. – Она набрала в легкие побольше воздуха. – Дело в том, Томми, что мне не очень хочется видеть тебя сегодня.
– Тогда завтра, – весело ответил он. – Завтра пятница. Поедем в Эннис, в кино.
– Нет, Томми, завтра вечером тоже не получится.
– Ты на меня сердишься, да? У тебя такой вид. – Он упер кулаки в бока и поджал губы в тонкую, жеманную линию, изображая, как он полагал, выражение ее лица.
Это решило дело.
– Нет, я не сержусь, – проворковала она. – Я просто поумнела. Я наконец поняла, что нет смысла проводить время с человеком, который не имеет серьезных намерений.
– Но я же сказал тебе…
– Я знаю, что ты мне сказал, – перебила она. – Слышала это так много раз, что запомнила наизусть. Правда в том, что я попросила тебя стать моим мужем, а ты ответил «нет».
– Я всего лишь сказал, что не готов.
– Правильно. Ты не готов. Тринадцать лет я встречаюсь с вами, мистер Ахерн, и вы все еще не готовы. Ну и прекрасно. Можешь и дальше продолжать в том же духе, но не мечтай, что я захочу ждать, когда ты наконец будешь готов. .
Его хорошее настроение испарилось, словно клочок тумана под солнцем. Он сжал зубы.
– Ты неправильно берешься за дело, Эйлин. Я не позволю себя принуждать.
– Я вас ни к чему и не принуждаю, мистер Ахерн! Я просто сообщаю вам, как я собираюсь поступить.
– Эйлин…
– Иди поешь, Томми. У тебя в животе тарахтит, как в грузовике с камнями. – Она повернулась и пошла по улице, прижимая к груди сумочку.
