Маргарита Южина - Капкан на амура
– Анатолий Семенович, а вы мне не дадите в долг вон ту бутылочку? Я деньги прямо вам домой занесу. – Она прижала руки к груди. – Понимаете, гости приехали, выскочила за вином, а деньги оставила дома, ну так неловко получилось. А вы… А вы приходите к нам сегодня вечером! Нет, в самом деле, приходите! У нас там столько женщин!
Мужчина, который только что угрюмо таскал коробки, вдруг широко улыбнулся и лично передал даме бутылку, которую та просила.
– Возьмите, Зиночка! Пусть это будет подарком. – И обернулся к продавцу: – Таня, запиши на меня.
Гошка вздрогнул – рядом с ним по-лошадиному фыркнула Наталья Марковна.
– Гошенька, дружок, мне не нужна та коробка, – вдруг заявила она. – Здесь и продукты несвежие.
Гошенька в благодарность быстро приник губами к ручке будущей родственницы. А что еще оставалось делать? Не станет же он упрямиться: «Ах, что вы, что вы! Я непременно возьму вам эту коробочку… пропади она пропадом!» И все бы кончилось миром, если бы не взвился тот мужик.
– Почему вам не нравится наша продукция? – гневно крикнул он и от возмущения даже прищурился. – Скажите лучше, что у вас денег нет!
– У нас нет денег? – округлила глаза Наталья Марковна. – Да у нас… Гоша! Доставай свой кошелек! И покажи этому скупердяю, сколько ты на меня собираешься потратить!
Гоша снова запечалился.
– Ха! Подумаешь, конфеты он ей купит! – оскалился мужик. – Я ему, может, еще и не продам! Зиночка! Возьмите себе в подарок и вот эти конфетки. Они как раз из последнего привоза. Татьяна! И конфеты на меня запиши.
У Зиночки от приятной неожиданности заблестели глазки, она суетливо сунула в сумку коробку и затараторила:
– Анатолий Семенович, вот спасибочки-то! Золотой вы мужчина! Вот мне бы такого, я бы каждый день ему… завтраки готовила! Надо же, щедрость-то какая необыкновенная!
– Да уж, – презрительно скривила губки Наталья Марковна. – Конфетами швыряется, а на романтический ужин сосисок пожалел! Крохобор!
Про Гошу временно забыли, и у него что-то в мозгах начало складываться. Значит, тещенька-то знает мужика! И, видимо, специально театр устраивает. Ну в этом-то он ей запросто поможет!
Гоша галантно склонился перед Натальей Марковной и проговорил так, чтобы слышали все:
– Наталья, здесь действительно товар залежалый, вот его и суют кому не попадя. Поедем, я там такое колечко присмотрел! С бриллиантиком!
Наталья одарила кавалера благодарным взглядом и нежно взяла молодого человека под руку.
– Поедем, счастье мое.
– Фи, надо же, такая пожилая, а мужика себе нашла… – вдруг пробормотала Татьяна, продавец. – Он же ей в сыновья годится!
– И не говори, девонька, – вздохнула Зина, которая надеялась, что ей сегодня и еще чего-нибудь перепадет. – Бабы с ума сошли: младенцев к себе в койки тянут.
– Опять нам завидуют, – промолвил Гоша.
Наталья Марковна поправила прическу и бросила через плечо:
– Девочки, завидуйте молча!
И они вышли. И уже не слышали, как Анатолий Семенович сказал Зинаиде:
– В общем, так. Я тут подсчитал… Вы мне должны четыреста пятьдесят два рубля. Завтра не забудьте занести.
– Но Анатолий Семенович! – вытаращилась она. – Вы же сказали, что это подарок!
– Мало ли чего сдуру не наговоришь! – рявкнул Жижков. – Вы у меня уже второй месяц в должниках ходите! С какого перепугу я вам тут свой павильон раздаривать буду? Татьяна! Учти, пока она за все не расплатится, никаких ей кредитов! А то и в самом деле… на сосиски, дурак, денег пожалел, а тут…
Наталья Марковна ехала в машине и не могла успокоиться:
– Нет, Гош, ну ты подумай! Ведь, главное, мы с ним, значит, уже пошли в ЗАГС заявление подавать. А он мне каких-то сосисок пожалел!
– Правда? – удивился Гоша. – Так вы перед ЗАГСом в «Макдоналдс» забежали?
– Нет! Мы хотели романтический ужин устроить! Чтобы со свечами, чтобы… А он!
– А я бы тоже не стал сосиски покупать, – подумав, признался Гоша. – Какая уж тут романтика. Вы бы еще китайскую лапшу заварили!
Наталья Марковна вздохнула и оставшийся путь ехала молча. Она думала…
Чего она взъелась из-за этих сосисок? Ведь Жижков и не жадный совсем. Даже хотел ей путевку купить к морям заграничным, в свадебный круиз. Правда, сам ехать отказался. Но не из-за денег, а потому, что не на кого павильон оставить. И вот чего теперь? Крутятся возле него всякие сомнительные особы, а он им бутылки раздаривает. Так и до нищеты недолго. А вот если бы они вместе жили… Она бы тогда с этим павильоном развернулась! Сразу уволила бы эту продавщицу! Ишь чего – пожилая она, видите ли! Да как только язык повернулся! И вообще, как она подумать могла, что Наталья Гошу для себя держит! Она исключительно для дочери старается! А Гоша тоже хорош гусь!
– Гоша, – вдруг строго повернулась к молодому человеку Наталья Марковна. – Ты чего там про колечко говорил? С бриллиантиком?
Гоша звучно икнул. Он считал, что на сегодня тема покупок исчерпана. Ан нет.
– Это я… посоветоваться с вами хотел. Думаю, вы такая женщина… Вы обязательно должны разбираться в золоте и бриллиантах. Вот, думаю, спрошу, правда колечко красивое или мне кажется?
– А кому ты его покупать надумал? – сурово сдвинула брови Наталья Марковна. – Уж не мне ли?
– Да ну на фиг! – не сдержался кавалер. Но тут же понял свою оплошность. – Я вам… я вам не колечко… Я колечко дочери вашей хотел.
– Дочери? Ну смотри… Я не люблю всяких там… ухаживаний на мой счет. Я не девочка тебе, ясно?
Домой Наталья Марковна вернулась уставшая и притихшая. Она все еще думала, как бы обратить на себя внимание этого ненавистного Жижкова. Все же он был неправ. И надо бы его проучить, чтобы понял, кого потерял. И тогда… Тогда он и мясо на шашлыки будет брать, и за границу они вместе поедут. А пока…
Ее детки громко обсуждали что-то.
– Мы, говорит, тогда тоже пойдем, представляешь? – рассказывала брату Геля. – И ведь я им сразу про «Ночную бабушку» выложила. Паш, ты бы повел Маринку в другой клуб? А то девчонки набегут… А они обязательно набегут. Я их знаю.
– Геля, о чем ты думаешь? – отмахивался братец. – Подумаешь – набегут! Главное, была бы Маринка там.
– Так ты за ней заезжай.
– Хорошо. Только пока рано.
За Маринкой заезжать не пришлось – она сама прибежала к Геле.
– Здравствуйте, – скромно потупила Марина взор, когда Павел ей открыл дверь. – А я вот… к Геле… краситься.
– Как краситься? – не понял Пашка. – А мы разве сегодня в клуб не идем? Гель! А чего она краситься хочет?
Сестра вышла в прихожую.
– Паш, не обращай внимание, – произнесла она. – Это у нее фишка такая. Не может она тебе сразу сказать, что пришла к нам, потому что ты ей очень нравишься. Правда, Марина?
