Измена. Давай останемся никем (СИ) - Ли Карина

— Я была в больнице сегодня, — говорит она и наконец смотрит мне в глаза.

— Та-а-к… И что дальше? Ты это говорила уже.

— У гинеколога была, Кирилл.

У меня начинает колотиться сердце в груди, предчувствуя какой-то пи*дец.

— Я все должен вытягивать из тебя, или просто договоришь?

— Оказалось, что я беременна. — Она опускает глаза, а я не дышу. — Я не заметила задержку и думала, что это из-за переживаний касаемо сессии, сам знаешь, какая я мнительная и нервная. Короче, я пропустила этот момент, а как кинулась, пошла к врачу несколько дней назад, просто сдать анализы и проверить. В итоге все же узнала, что мои опасения подтвердились. Сегодня была на приеме и сделала аборт.

Я сглатываю горечь в горле.

— Ты… — Черт, я говорить не могу даже. — Ты… То есть внутри тебя наш ребенок?

— Был, — добавляет она, и я просто охереваю от этой новости еще больше, чем от ее начала.

— Почему был? Мы, конечно, не собирались, но что произошло?

— Я сделала аборт, медикаментозный, срок маленький был, и я приняла такое решение сама, прости. Мы с тобой говорили, что не пара, и мне не нужны отношения, как и тебе тоже, я хочу получить образование, не с ребенком на руках, хочу найти работу и устроить свою жизнь, не хочу нести ребенка в мир, в котором сама живу с родителями и от них завишу. Я хочу быть мамой, но не сейчас и не так. Ты тоже улетаешь скоро, и у тебя планы на жизнь свою, а привязывать тебя к месту ребенком я не хочу.

Лиса тараторит сейчас так быстро, что я едва улавливаю смысл ее слов.

У нас был ребенок… Был, и теперь его нет.

— Я поступила правильно вроде бы, но внутри так пусто вдруг стало, и я словно выжата. Я не хочу, чтобы кто-то знал об этом, Кир. Не сказала ни маме, ни отцу, только тебе, и все. Ты можешь винить меня и считать, что я поступила неправильно, но это уже произошло, и я не смогу поступить иначе.

Она отворачивается и начинает плакать.

А я не двигаюсь. Я просто не могу объяснить, что чувствую сейчас.

Вроде бы и права она, но что, если это была ошибка? Что, если этот ребенок должен был родиться и дать нам шанс сделать наши отношения настоящими?

Хотя какая теперь разница?

— В том, что произошло, виноваты мы оба, и нет смысла винить себя, я виноват равно настолько же в этом, насколько и ты.

Протягиваю руку и обнимаю Алису, к себе притягиваю и глажу по спине, она плачет, я тоже. Только ее слёзы видны, а мои топят изнутри.

ГЛАВА 12

Алиса

Тогда…

— Все правильно, — звучит задумчиво, — вы беременны. Поздравляю, мамочка, у вас будет малыш, — довольно говорит женщина, смотря результаты всех моих анализов.

У меня темнеет перед глазами. В горле пересохло, словно песка проглотила стакан, на глаза слёзы наворачиваются.

Это не слезы радости, я в полнейшем шоке, ужасе и я потеряна.

Мы с Кириллом не в отношениях и сразу на берегу об этом договорились. Я только поступила учиться и, видя всю жизнь, как пашет отец на нескольких работах, как устает мама, хотела выучиться и помочь им достичь лучшей жизни.

Мама родила меня рано, их родители были против, но папа женился на ней и увез сюда. Вскоре дед с бабушкой умерли, у папы давно не было никого, поэтому мы остались только втроем, так как с остальными родными дальними или ближайшими мы не общались никогда и помощи не просили.

И вот теперь, когда я только встала на свой путь, получаю вот такую новость.

Кирилл тоже имеет свои планы на жизнь, и я рада, что у него есть такие возможности, чтобы стать тем, кем он себя видит в будущем. У него практика за границей, и ребенок точно не то, что нам нужно.

Мы как только начали наши «отношения с привилегиями», можно так сказать, я сразу сказала, что не ищу парня и не планирую детей и выходить замуж, тем более из-за ребенка. Такого не будет. Я хочу по любви, хотя что-то в итоге я все же начала чувствовать к Кириллу, но глушила это учебой, помощью маме по дому и периодически подрабатывала в интернете, продавая свои рисунки. Получалось неплохо, но рисовала я все реже и реже. Иногда бралась помогать своим одногруппникам с рефератами или докладами, естественно, за деньги.

Кирилл не раз предлагал мне помочь, но я отказывалась, не привыкла принимать помощь со стороны. Всю жизнь были только папа, мама и я.

— Вы уверенны? — все же удается мне спросить.

Она встает и наливает мне воды, передает, а я дрожащими руками хватаюсь за стакан и выпиваю его содержимое несколькими жадными глотками.

— Да, тут ошибки нет, милая, — говорит она и обходит стол, садится на свое место. — У тебя шесть полных недель, Алиса.

Я сглатываю и понимаю, что это конец.

Конец моей учебе, конец практике Кирилла, которая еще даже не началась, а еще это просто кошмарно, потому как я не могу стать мамой.

Может, это и неправильно, но я считаю, что ребенок должен жить в достатке, а не перебиваться крошками и жить на шее у бабушки и дедушки.

Нет, если я скажу Кириллу, то не думаю, что он оставит своего ребенка с голой попой. Но… всегда есть какое-то но. Я не могу с ним так поступить. Ни с Кириллом, ни с ребенком. Я не могу с родными своими так поступить, не могу, и все тут.

Может, и правильно что у нас с ним отношений нет, я могу принимать решения сама.

Кирилл из тех парней, кто еще долго гулять будет, прежде чем обзаведется семьей, и это, скорее всего, вообще будет с девушкой из его круга общения, социального положения. Точно не с такой, как я.

Обхватываю руками голову и склоняю ее вниз, что мне делать теперь?

— Отец есть? — спрашивает врач.

— Нет, — отвечаю не сразу. — Я хочу сделать аборт, — эти слова даются мне с невероятным трудом, внутри словно умираю, но понимаю, что так будет лучше для всех.

— Это нельзя сделать так просто, Алиса. Ты должна поговорить с родными, хорошенько все обдумать. Этот поступок может лишить тебя возможности к зачатию в будущем, ты понимаешь это?

Я не отвечаю.

Тем временем она что-то пишет на листочке и передает мне его.

— Я написала тебе мой номер и дату следующего приема, если все же решишь сделать то, о чем говоришь. А сейчас ты должна посетить кабинет номер четырнадцать, я позвоню, и тебя примут.

— Что? Зачем это?

— Там принимает психолог, ты должна поговорить с ней, и, может быть, твое решение изменится. Обычно это делается уже перед самим абортом, но я настаиваю, что тебе лучше сделать это сейчас.

Я просто киваю, хотя сама понимаю, что не смогу его изменить.

Через минут десять я сижу в кабинете психолога.

— Алиса, я хочу тебе сразу сказать, что никто никого тут уговаривать не станет. Это решение твое, я просто хочу немного расширить твой кругозор, и всего-то.

Ольга Сергеевна, женщина лет сорока с лишним, встает из своего кресла и достает из шкафа макет. У меня сердце замирает, потому как я понимаю, что это.

— В моем кабинете, Алиса, практически все чувствуют неловкость, опускают глаза и начинают плакать. Кто-то сразу с порога начинает плакать, кто-то в течение беседы, когда осознают всю серьезность процедуры. Я просто хочу показать тебе, как выглядит малыш на этом сроке. — Она ставит макет на стол. — Ребенок на этом этапе похож на головастика, у него сформированы ручки и ножки, есть ямочки под глазками. Это уже маленький человечек. Человек, которого ты готова лишить жизни. Просто подумай над этим, Алиса.

Я моргаю несколько раз, прогоняя слезы.

Она рассказывает о том, каким он может быть, какой может быть его жизнь, и что-то внутри меня щелкает. Я не могу. Просто не могу.

Выпиваю стакан воды и встаю со своего кресла, женщина подходит ко мне и кладет руку на плечо.

— Ты не одна, Алиса, и твое решение, каким бы оно ни было, будет правильным, — успокаивает меня.

Киваю и не могу сдержаться, обнимаю ее.

— Спасибо вам.

Кабинет покидаю с четким пониманием того, что мой малыш будет жить, я не смогу его убить.