Я бросаю тебе вызов (ЛП) - Джеймс Лайла

Я даже не знала, как сделать шаг назад, как вернуться к тому, что было раньше. Мое горло сжалось от сдавленного звука.

До Мэддокса я не знала, как заполнить недостающую часть. Я даже не знала, что упускаю часть головоломки, пока он не ворвался в мою жизнь с грязной ухмылкой. Я не знала, что я несовершенна, пока он не сделал меня целостной.

До Мэддокса… я действительно не знала себя.

Я прикрыла грудь рукой, и мои шрамы покалывали, как напоминание. После смерти родителей я продолжила движение жизни. Я просыпалась, шла в школу, напоминала себе дышать, улыбалась, потому что от меня этого ждали, засыпала, молясь, чтобы кошмары не исчезли. И все заново.

Я вздохнула.

Я жила.

Но я не была… живой.

Не до него.

Мои пальцы вцепились в ожерелье, чувствуя его вес, гоняясь за тем успокаивающим чувством, которое оно всегда приносило мне. Подвеска, наш ловец снов, стала тяжелее, чем раньше.

Как я могла рисковать потерять его — потерять нас?

Тихий стук вырвал меня из моих мыслей, и я повернулась, сердито глядя на дверь. 

— Что?

— Я слышу, как ты слишком много думаешь, Лила.

— Заткнись, — пробормотал я двери.

Дверь усмехнулась, ну, Мэддокс усмехнулся.

 — Не заставляй меня войти внутрь. Ты чертовски хорошо знаешь, что запертая дверь не удержит меня, если я захочу войти. Лучше запомни это в следующий раз.

— В твоем лексиконе нет слова «конфиденциальность»? — Я выстрелила в ответ.

Мэддокс помолчал короткую секунду, прежде чем ответить:

— Нет. А теперь поторопись. Наше свидание ждет, миледи.

— Я не леди и не принцесса. — И да, я улыбалась, потому что, черт бы его побрал, я снова попалась на эту удочку. Его очарование. Его глупые попытки ухаживать за мной.

Даже несмотря на то, что нас разделяла дверь, я могла представить себе Мэддокса, стоящего за дверью и улыбающегося. 

— Нет, ты не такая, маленький дракон.

Маленький дракон.

Мои щеки вспыхнули. Черт возьми, я… покраснела?

О нет, у меня были большие проблемы.

Тридцать минут спустя я вышла из ванной и обнаружила, что наша мастер-каюта пуста. Мэддокса нигде не было видно, но он оставил мне подарок. На кровати лежало белое платье.

С единственной… мертвой розой.

Мертвая роза? Какого черта?

И тут я вспомнила, почему.

Мэддокс и его глупые шалости. В последний раз, когда он предлагал мне розы — мертвые розы — он стоял на коленях, делая грандиозное предложение моей заднице.

Это был его запутанный способ быть романтичным, но при этом оставаться верным нам.

Рядом с платьем лежала синяя записка. Записка, написанная от руки не очень элегантным почерком Мэддокса.

Ты прекрасно выглядишь в белом. Надень платье.

Ах, это был Мэддокс. Он даже не удосужился попросить меня надеть платье или сказать «пожалуйста». Он приказал мне надеть его.

И где, черт возьми, он вообще взял это платье? Оно красивое и элегантное. Простое белое шелковое платье на тонких бретельках.

Я схватила платье и подошла к зеркалу, прежде чем надеть его через голову. Оно дошло до моих икр, на несколько дюймов выше лодыжек. Платье было без спинки, с перекрещивающимися бретельками, завязывавшимися на узел.

— Я начинаю думать, что сделал неправильный выбор.

Я ахнула от голоса и повернулась лицом к незваному гостю. 

— Мэддокс! Ты напугал меня!

Он встал у входа в комнату и закрыл за собой дверь. Мой взгляд путешествовал по его телу, медленно охватывая его. Да, я не торопилась, чтобы оценить вид.

Нет ничего плохого в том, чтобы глазеть на своего лучшего друга, верно? Тот самый лучший друг, с которым я спала прошлой ночью…

Вместо своей обычной одежды из джинсов и рубашки он был одет в черные брюки, белую рубашку на пуговицах и черный галстук. Рукава у него были закатаны до локтей, толстые предплечья накачены мускулами. Мой желудок затрепетал при виде его… такой небрежной элегантности и такого греховного вида.

Мэддокс неторопливо подошел ко мне, его глаза были темными и напряженными. 

— Теперь, когда ты в платье, я не хочу выходить из комнаты, — хрипло сказал он.

— Почему? — Мой голос упал до шепота. — Тебе нравится?

Он стоял передо мной, всего в дюйме от меня. Так близко, что я могла чувствовать его тепло. От него пахло чистотой… его лосьон после бритья и любимый одеколон смешались с его мужественным ароматом. Я узнаю его запах где угодно, даже в переполненной комнате.

Мэддокс сделал еще один шаг, пока наши тела не прижались друг к другу. Его дыхание прокатилось по моим щекам. Я чувствовала запах мяты в его дыхании, и готова поспорить, что у него где-то во рту была спрятана жвачка. 

— Мне это слишком нравится.

Я сглотнула, во рту у меня внезапно пересохло, и мой язык, казалось, не работал. 

— Эм… можешь… ты мне поможешь?

Был один удар сердца, короткая секунда, пульсирующий момент, прежде чем его рука обхватила мои бедра. Мэддокс развернул меня так, что я оказалась лицом к зеркалу. Прижавшись спиной к его лицу, мы смотрели друг на друга.

В его глазах был взгляд, интенсивность его голубого взгляда нервировала меня. Зрительный контакт был опасной, опасной вещью. Он говорил тысячи невысказанных слов; слов, которые мы слишком боялись произнести.

Его пальцы скользнули по моей голой спине, и я подавила дрожь. Мои пальцы ног сжались на мягком ковре, и я захлопнула глаза, когда его голова опустилась на мою шею. Его губы шептали по моей коже, а зубы резко царапнули мои плечи, прежде чем провести языком по укусу.

Я чувствовала, как он вдыхает, вдыхая меня.

Я судорожно выдохнула в ответ.

Мое сердце катапультировалось в груди, когда его губы скользнули за моим ухом в нежном поцелуе. Я не хотела, чтобы он перестал ко мне прикасаться. В его прикосновении было волшебство, у меня кружилась голова, и я была пьяна от Мэддокса.

Его пальцы перебирали тонкие лямки, и он завязал единственный узел, прежде чем его руки снова опустились на мои бедра. 

— Твой цвет — черный, а белый делает тебя похожим на ангела, сошедшего на землю. Хотя вместо того, чтобы принести мир, ты сеешь хаос в моем сердце.

Туд. Туд. Туд.

Мое сердце падало… разбивалось… громкий стук эхом отдавался в ушах. Я не собиралась выживать следующие пять дней с Мэддоксом.

Его хватка крепче сжала мои бедра. 

— Оставь волосы распущенными.

Я облизала губы и посмотрела на него через зеркало. 

— Ты сегодня очень требователен. Как всегда.

Мэддокс полупожал плечами, прежде чем одарить меня ухмылкой с ямочками. 

— Тебе это нравится.

— Скажи «пожалуйста».

— Что?

— Первый шаг ухаживания за мной: перестань быть таким высокомерным засранцем. Скажи «пожалуйста».

Его большой палец коснулся моих бедер, двигаясь вперед и назад. Это было дразнящее прикосновение через тонкую ткань моего платья.

— Пожалуйста. — Мое чрево затрепетало от тихого хрипа, его голос стал громче, чем обычно.

Святое. Дерьмо!

Мэддокс Коултер только что сказал «пожалуйста».

— Пойдем, маленький дракон?

Я кивнула, просто потеряв дар речи. Он действительно был серьезно настроен ухаживать за мной. В Мэддоксе не было ни капли романтики, но он пытался …

У меня не хватило сил, чтобы избежать его попыток.

Я просто знала…

К концу нашего парижского романа я собиралась отдать свое сердце Мэддоксу — сердцееду.

Через несколько часов у меня болели ноги от прогулок по улицам Парижа, а желудок урчал от голода. Я была просто благодарна, что Мэддокс предложил мне надеть балетки вместо каблуков, когда мы выходили из отеля этим утром.

Теперь день медленно подходил к концу.

И какой это был прекрасный день.