Аномалия (СИ) - Юнина Наталья

– Матерь Божья, ты какими судьбами, сыночка? Что случилось? – ну кто бы сомневался.

– Я что не могу просто так к вам заехать?

– Ты у нас такой хитрожопый, что просто так ничего не делаешь. Так что, нет – не можешь. Еще и в щеку целуешь. Что за аномальные нежности с твоей стороны?

– Перестань меня демонизировать. Я приехал к Алисе.

– Зачем?

– Позаниматься с ней ЭКГ. Она на днях просила, – и словно в подтверждении своих слов, демонстрирую маме папку с пленками.

– На днях – это примерно месяц назад? – выдает мама, не скрывая сарказма в голосе.

– Что-то около того. Лучше поздно, чем никогда.

– Согласна. Только, если серьезно, что тебе надо от сестры?

– Почку. Возможно, часть легкого. У нее они еще чистые. Ну и волосы. Продам на парик.

– Я скорее в это поверю, чем в твою помощь с ЭКГ. Ты меня пугаешь, Сережа, – я себя тоже пугаю, если призадуматься, зачем я сюда приехал. – Какая бы у тебя ни была цель приезда – лучше на глаза папе не попадайся.

– С чего это?

– С того, что ты ему сегодня приснился.

– И что?

– А то, что в его сне ты привел к нам на знакомство свою девушку.

– И в чем проблема? Вы же мечтаете об этом?

– В том, что в его сне твоя девушка оказалась парнем. Представляешь, какой для него стресс? А ты еще бац и приходишь на ночь глядя. Ужасное совпадение.

– Учитывая, что ты обладаешь умением убеждать любого, даже меня, иначе я бы не навестил по твоей просьбе нашу родственницу, в чем проблема успокоить и убедить его, что я не по мальчикам?

– Я ему говорила, что ты одинаково не любишь девочек и мальчиков, – мне кажется или мама мне кого-то сейчас отчетливо напоминает? – Но он все равно склоняется к тому, что ты по последним. Кушать будешь?

– Есть, мама. Есть. Сколько раз тебе нужно сказать, чтобы ты запомнила и не применяла при мне это идиотское «кушать»?

– Так я давно знаю, что тебя бесит «кушать». Я поэтому так тебе и говорю. Не только же тебе всех намеренно выбешивать. Это все с любовью, Сережа, тебе ли не знать. Ладно, ладно, иди, вымещай свою гов…гав-гав-гав на сестре, а я пока все подогрею.

И все-таки будет гав-гав-гав. Смотря на то, с каким выражением лица сестра пялится на пленку, понимаю, что сорвусь. Надо было сначала спросить о том, что меня интересует, а не потом, когда наору. А не наорать не смогу.

– А ты знаешь, что вечерним часам свойственно такое явление, как усталость? Ресурс человека уже ограничен. Может быть, в другой раз? Кстати, я тебе говорила, что ты очень красивый?

– Не говорила, но я это и так знаю.

– А говорила, что ты хороший?

– Врать – это искусство, Алиса. И тебе это не очень дано. Мой преподаватель по внутренним болезням говорил так: если вас разбудить в три часа ночи, и вы не расшифруете пленку ЭКГ, вам нечего делать в медицине. Расшифровывай.

– Люди ночью должны спать. Кстати, мне уже тоже пара. Мелатонин и все такое.

– Рад, что тебе знакомо это слово. И тем не менее – отвечай. Сама же просила, чтобы я тебя натаскал.

– Это было перед экзаменом, а я его уже сдала.

– Считаю до пяти.

И слепоглухонемому ясно – Алиса правильно не ответит. Но нахмурить брови и делать вид, что думаешь – это обязаловка. «А я мастер ЭКГ» – кажется, так брякнула конопатая выскочка, она, в отличие от Алисы, сто процентов не будет хмурить лоб. Сразу выдаст либо отборную муть, либо правильный ответ. Еще никогда я так не мечтал проверить мастерство кого-то.

Если реально окажется хотя бы от части правдой то, что она в состоянии расшифровать пленки, передам рыжую кому-то другому. И хрен с этим кипятком и машиной. Не такой уж я и злопамятный. Целее будем оба. Ненормально думать об этой конопатой еще и узнавать о ней у кого-то. Что я вообще творю?

– Мерцательная аритм…, – договорить Алисе не даю. А вот щелбан по лбу – с удовольствием. Только направлен он скорее на меня и мои ненормальные действия. На кой черт мне что-то о ней узнавать?

– Ты нормальный вообще?!

– Судя по всему, не очень. Не позорь меня и нашу семью.

– Да что не так?

– Это не мерцательная аритмия, вот что!

– А по-человечески объяснить нельзя? Ты мне брат или скотина обыкновенная?

– Твой брат – скотина обыкновенная, так устраивает?

– Знаешь что… я все папе расскажу.

– Мне плакать или можно смеяться?

– Да иди ты! Ты мой брат, а ведешь себя как свинья.

– Да я запомнил, как скотина обыкновенная. Алис, давай по-честному. Тебе не нужно идти во врачи. Университет, конечно, закончи для галочки, но дальше направь энергию в другое русло.

– В какое?

– Например, забыть про дебилоида, по которому ты сохнешь, и найти себе нормального парня. А еще лучше взрослого мужика, чтобы выйти за него замуж и не работать. При твоей внешности – это не составит труда. Без обид, но врачом ты не станешь.

– Обязательно стану. Причем самым лучшим.

– Да каким лучшим? Ты хоть специальность выбрала?

– Пока еще нет. Одно я знаю точно, как мама я быть не хочу.

– В смысле?

– В смысле, в гениталиях я ковыряться не хочу. По крайней мере, женских. А может, в мужских?

– Ты сначала член увидь в живую. Может, не понравится. Ковырять она в них будет. А будешь и дальше продолжать вздыхать по поваренку, так и останешься в девках.

– Замолчи! И вообще, если ты еще раз на меня крикнешь и дашь щелбан, я расскажу папе и маме, что ты куришь. Представь масштаб катастрофы, под названием «разочарование».

– Лисен, мы в курсе, что он курит. И даже матерится как сапожник. Крой чем-нибудь более существенным. Типа, если еще раз на меня крикнешь, у тебя посох отсохнет. На мужчин это действует эффективно. Они жутко бояться за свою палку-копалку, – синхронно переводим взгляд на маму. – Хотя, в случае с Сережей, можешь сказать: если еще раз на меня гавкнешь – я наведу на тебя порчу на скорую женитьбу, – ставит передо мной тарелку с ароматными котлетами, пюре и огурцами. – Кушай, Сереженька.

– Ты бы, мам, не ерничала, а более серьезно отнеслась к тому, что твоя дочь ни бум бум в ЭКГ. Посидела бы с ней, да позанималась.

– Мой профиль вагины, а не сердце. Так что, это не ко мне. Кушай, а то остынет, – «кушай» в очередной раз выделяет особенно громко. – Все, не отвлекаю вас.

Стоило только маме выйти, как я откладываю в сторону пленки и протягиваю Алисе мобильник.

– Знаешь ее?

– Знаю.

– И что можешь сказать о ней?

– Скажу, что мне нравится ее машина. Подожди… О, Господи. Ты убил ее?!

– Ты долбанулась, что ли?

– Судя по фото, она мокрая и без сознания в твоей машине! Ты пришел ко мне не для того, чтобы позаниматься ЭКГ, а для того, чтобы узнать, кого именно ты утопил? Потому что перед смертью она сказала тебе, что учится на одном курсе со мной?

– Рад, что в тебе есть способность придумывать на ходу занятные детективные истории. Признаться, я думал, что ты только по любовным романам. Но нет, пока я ее не убивал, а всего лишь подвез до дома. Она проходит у меня практику.

– Слава Богу. В тюрьму таким смазливым как ты попадать нельзя, ты будешь на расхват. И тогда папин страх точно сбудется.

– А ближе к делу можно? Что ты о ней скажешь?

– Скажу, что тебе не повезло.

– В каком плане?

– Во всех.

– Тупая?

– Наоборот, – радостно потирает руки, откидываясь на спинку стула. – Отличница, – да не может быть. – На красный диплом идет. Причем не из рода зубрилок. Она мне на экзамене по биологии помогла, – ну это совершенно не вяжется с рыжей. – Я там с ней и познакомилась. Если бы не она, я бы пару схватила.

– Жаль, что не схватила, может быть, тогда бы выперли на первом курсе, и ты нашла свой путь.

– Ты как всегда очень добр. В общем, над такой не поиздеваешься. У нее папа знаешь кто?

– Кто?

– Очень большая шишка. Так что не вздумай над ней подтрунивать. Не хватает еще, чтобы она нажаловалась ему на тебя, а ее папаша тебе что-нибудь сделает, – уже не нажалуется, стало быть, не сделает. И эта мысль меня откровенно веселит. – Она хоть с виду нормальная, но, как ни крути, мажорка. А что у таких на уме – лучше не знать.