Я тебя предупреждал (СИ) - Скиба Елена

— Понятно то, что ничего не понятно, — добавила Мася. — И знаете, что я заметила?

— Что? — Оля даже вперед подалась.

— Больше новостей про Дамира нет, хотя его отец публичная личность. Дело словно… замяли.

— Никаких интервью и замусоливания темы в прессе? — удивилась Ксеня. Она очень интересовалась журналистикой и понимала, насколько глупо закрывать тему, не раскрыв ее и не получив выгоду. — Малахова на них нет!

— Упаси боже! — хохотнула Оля.

Я тоже улыбнулась, но разумно предположила, что так даже лучше.

— Пускай и странно, но хорошо, что копать никто не собирается. Вдруг вспылили бы и наши имена? Я лично не хочу подобной популярности, — я на миг представила, что бы могло произойти, узнай кто о том вечере, и ужаснулась. — Ладно, все, давайте уже о чем-нибудь другом поговорим?

Мы отлично провели время. Сначала поели, а затем прошлись по магазинам, примеряя разные вещи и дурачась. Как всегда. Но мы выросли, поступили в разные места на разные специальности и лишь Нэля осталась в родном городке. Не захотела уйти. А я же чувствовала потребность вырваться отсюда в большой город и начать дышать свободно, потому что в своем уже не могла — везде воспоминания, которые душат меня. Мама, Картер, детство, юность и глупые ошибки.

Мы с девчонками стали взрослыми. И сегодня, наверное, последний раз мы так отрывались. Потом уже точно будет по-другому.

Когда я, купив пиццу для Костика, направилась домой, мне вдруг показалось, что в одном из кафе, мимо которого проезжал автобус, я разглядела Тамилову и тощий силуэт Жени Петровичева, спрятанный в его привычную мешковатую одежду.

Странно. Они ведь не могут знать друг друга. Значит, мне привиделось. Мало ли похожих людей?

Отогнав нелепые мысли прочь, начала в уме составлять список того, что мне понадобится в Москве. Тетради и ручки куплю уже там, а вот остальные мелочи стоит прикупить здесь — чтобы потом не бегать в поисках по магазинам.

Костя терпеливо и даже не став обедать, ждал меня и пиццу. Я выложила на стол две коробки. Сверху была именно экзотическая пицца с непонятным соусом поверх ингредиентов. Мило улыбнувшись, произнесла:

— Вот. Вкусно, полезно… и съедобно, наверное.

Он обвел взглядом достаточно популярное блюдо, взял один из треугольничков и, откусив внушительный кусок, пожал плечами:

— Я сейчас и бегемота с крокодилом съем, а тут всего-то ананас с курицей. Спасибо, Малая.

Мне стало немного совестно. Я повернулась, чтобы направиться в свою комнату, и бросила через плечо:

— Вторую коробку открой. И ешь нормально. Чай, что ли, поставь.

В спальне поставила телефон на зарядку и принялась за дело.

Достав дорожную сумку и открыв дверцы шкафа, я напряженно размышляла о том, сколько вещей нужно взять с собой на несколько дней. Несколько, потому что после обустройства в общежитии планировала вернуться и дозабрать всё необходимое. К тому же, проводить первые выходные в общежитии я не хотела. Говорят, в это время у студентов самые отвязные вечеринки, а после дня рождения… Боюсь, я ещё долго не захочу употреблять алкоголь. Тем более, в кругу незнакомых людей.

Бросив несколько пар джинс, футболок, нижнее бельё и пару кофт, с сомнением посмотрела на скромное платье с юбкой чуть выше колена. Оно мне нравилось. С ним было связано одно из приятных воспоминаний, которое я часто душила в зародыше, дабы не позволять поднимать голову тоске. Взяв в руки тёмно-синюю мягкую ткань, я со странной смесью чувств всё же положила её в сумку. Вряд ли одену, но… пусть будет.

Пройдясь по комнате, собрала все свои гигиенические принадлежности, которые использую ежедневно, и обратила внимание на лежащий на туалетном столике белый платок с чёрными разводами от туши. Взгляд тут же скользнул на ручку ящика, и я, закусив губу, его открыла, чтобы вытащить аккуратную коробку с изображением розового зайца на крышке. Пальцы сами открыли. Не я, нет. Я вообще оставалась безучастной к этому поступку. Клянусь, они сами…

Четырнадцать белых платков лежали, аккуратно сложенные, в ряд. Четырнадцать свидетелей моему нарушенному обещанию. Четырнадцать фактов, доказывающих мою слабость. А теперь ещё и пятнадцатый!

Я зло засунула новый платок в коробку и закрыла её, надеясь, что вместе с ними закрою и воспоминания. Забуду! Вырву из груди! Но буду помнить о том, какой дурой могу быть, когда он рядом! Никогда и ни за что не дам ему повода протянуть мне новую тряпку!

Швырнула коробку в сумку и принялась дальше собираться. Но уже быстро, потому что была зла. Зла на саму себя, за то, что снова, как наивное дитя, поддаюсь чувствам и теряю контроль.

Когда вещи были собраны, а нервы успокоены, я отправилась на кухню за порцией кофе, но заметив пару дорогих туфель на пороге, притормозила, пытаясь понять, кто к нам в гости пришёл.

— Какие у них варианты против семьи? — прозвучал насмешливо голос Костика. — При всем желании не раскопают.

Затаив дыхание, я ждала ответ от его собеседника, уже догадываясь, кто он. Подобные фразы из уст парней звучали нередко. И у меня никогда не было желания вникать в их суть. После примечательного разговора с братом несколько лет назад я сделала вывод, что есть вещи, которые мне не следует знать.

— Они напрягают Заславского, — равнодушно произнёс Картер. — Тот в свою очередь трясёт наших. Если и дальше будет, придётся успокоить.

— Зря ты, конечно, тогда так…

— Что я слышу? Не за тобой ли два месяца назад заминали какого-то доходягу? — хмыкнул Макс.

Я осторожно подобралась поближе к дверному проёму и замерла возле комода, уставленного всякими безделушками.

— Ну то я. Ты же обычно не следишь так жёстко. А тут подставился как зелёный…

— Может, завяжешь уже?

Костик рассмеялся.

— Слушай, тебе не кажется, что надо чуть эмоциональнее быть, а не впадать в одну из крайностей?

— Ты о чем?

— Не слышал? — снова хохотнул брат. — Поговаривают, у тебя где-то тумблер спрятан. Он ответственен за два режима: пофигист и псих. И помня, каков ты во втором, не хочется провоцировать.

— Можно подумать, тебе удастся, — всё так же ровно ответил Макс.

А я припомнила только один раз, когда он психанул. И да, то воспоминание являлось не самым приятным в моей жизни. А всё потому, что ушла с одноклассницей и её братом на речку на весь день и никому ничего не сказала.

Мне было тринадцать.

Я помню, как стояла тогда мокрая на берегу в закрытом купальнике, а Макс лупил мальчишку и никак не реагировал на крики. Даже Костик его не останавливал. Брат тогда хмуро на меня посмотрел и сказал, что это моя вина.

— Я знаю волшебное слово, — вырвал меня из воспоминаний голос Кости.

— Только попробуй. Отправлю к Заславскому.

Ржать братец прекратил, но разговор не закончился:

— Да дался тебе этот мажор...

— Я не делаю ничего просто так. Он вконец зарвался.

Я вздрогнула, услышав неприкрытую злобу в его ледяном голосе, и случайно задела комод, который пошатнулся. Безделушки, баночки, пузырьки на нём задрожали и зазвенели.

— О-о-о, — протянул Костя. — Партизаны в городе. А ну выходи, Малая, или я тебя щас сам за твои большие уши вытащу.

Состряпав невозмутимое выражение на лице, я зашла на кухню и, не глядя на парней, направилась к кухонному гарнитуру.

Врать. Я сейчас точно буду врать.

— Я не слушала, — говорю, держа ровной спину, по которой как бешеные помчались холодные мурашки. — Вы просто слишком громко разговариваете.

Ополоснула джезву и набрала в неё холодной воды, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Нервы ни к чёрту. Бросила в ёмкость ложку молотого кофе и поставила на плиту, после чего повернулась и посмотрела Максу в глаза, давая понять, что мне не нравится его пристальное внимание.

Единственной реакцией был дрогнувший уголок губ и насмешливое:

— Привет, Кэти.