Джудит Макнот - Само совершенство. Том 2
Джулия замолчала, чтобы немного перевести дыхание, и этим немедленно воспользовался Ричардсон.
— К чему вы мне все это рассказываете? — удивленно спросил он?
— Я хочу, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов. После того как вы это увидите, сможете ли вы по-прежнему верить в то, что я могла кого-то хладнокровно убить? Будете ли вы пытаться выудить из меня информацию, зная, что это может обернуться против меня, привести лишь К моей смерти, прежде чем я смогу доказать, что никого не убивала?
— А что, Бенедикт собирается это сделать? — судя по тону Ричардсона и по тому, как он резко наклонился вперед, этот вопрос его чрезвычайно интересовал.
— Это собираюсь сделать я, — ушла от ответа Джулия. — Но вы так и не ответили на мой вопрос. После того как вы увидели, что я пыталась спасти вашу жизнь, стали бы вы выуживать из меня информацию, зная, что это приведет в лучшем случае к моему аресту, а в худшем — к смерти?
— Я бы, — отпарировал Ричардсон, — считал себя обязанным выполнить свой гражданский долг и позаботиться о том, чтобы убийца, а теперь еще и похититель, был передан в руки правосудия.
— В таком случае, — спокойно сказала Джулия после нескольких секунд молчания, во время которых она внимательно изучала сидящего перед ней человека, — я могу только пожелать вам поскорее найти донорское сердце, потому что своего вы, судя по всему, не имеете.
Агент Ингрэм счел, что пора вмешаться, и с улыбкой, такой же вкрадчивой, как и его голос, сказал:
— Думаю, что на сегодня вполне достаточно. Ведь все мы были на ногах с тех пор, как вы позвонили в первый раз.
Сонные члены семейства Мэтисонов начали подниматься из-за стола.
— Джулия, — Мэри Мэтисон смущенно подавила зевок, — ты ляжешь в своей старой комнате. И вы тоже, — добавила она, обращаясь к Карлу и Теду.
— Думаю, что не имеет никакого смысла пробиваться сквозь эту толпу репортеров, а тем более завтра вы можете понадобиться Джулии.
Агенты Ингрэм и Ричардсон приехали в Китон из Далласа и уже целую неделю жили в небольшом мотеле на окраине.
За всю дорогу от дома Мэтисонов они не проронили ни слова. Лишь когда седан наконец затормозил перед их коттеджем, Дэвид Ингрэм заговорил:
— Она что-то скрывает. Пол.
— Нет, что ты, — нахмурился Ричардсон, — с ней все в порядке. Я не думаю, что она что-то скрывает.
— В таком случае, — саркастически заметил Ингрэм, — тебе стоит начать думать головой, а не тем органом, который взял над тобой верх с тех самых пор, как эта девица уставилась на тебя своими глазищами.
Отвлекшись от созерцания облупившейся белой краски на дверях комнаты. Пол резко обернулся:
— Что ты, черт подери, имеешь в виду?
— Я имею в виду, — с отвращением процедил Ингрэм, — что ты помешался на этой девке с той самой минуты, как начал наводить о ней справки в этом городишке. Каждый раз, когда ты узнавал о ней что-то хорошее или беседовал с этими ее детьми-инвалидами и их родителями, ты млел, как сентиментальная девица. А когда ты еще и узнал, что она также занимается с неграмотными женщинами и поет в церковном хоре, то решил, что ее смело можно причислять к лику святых. И сегодня, стоило ей осуждающе посмотреть в твою сторону, как ты тотчас же терял темп, и приходилось начинать все с начала. Ты симпатизировал ей даже тогда, когда видел только фотографию, сегодня же, когда она предстала перед тобой во плоти, твоя объективность и вовсе полетела ко всем чертям.
— Что за чушь ты несешь?
— Чушь? Неужели? Тогда, может быть, ты объяснишь мне, почему тебе так хотелось узнать, спала она с Бенедиктом или нет? Она тебе дважды сказала, что он не насиловал ее и не принуждал к сожительству никакими другими способами. Но тебе этого показалось недостаточно! Как это ты еще не решил прямо спросить, спала ли она с ним добровольно. Меня чуть не стошнило, когда ты попросил ее описать белье на его кровати, с тем чтобы мы могли найти фирму-производителя и через него выйти на владельца этого дома!
Ричардсон смущенно посмотрел на него.
— Что, это было настолько очевидно? А как ты думаешь, ее родные заметили?
Ингрэм презрительно фыркнул.
— Естественно, они заметили! Милая, кроткая миссис Мэтисон даже начала мечтать о том, чтобы ты подавился одним из ее печений. Да протри глаза! Джулия Мэтисон не ангел. В детстве у нее были приводы в полицию…
— О чем бы мы никогда не узнали, если бы в иллинойсском архиве случайно не завалялись документы, которые должны были быть уничтожены много лет назад, — перебил его Пол. — Более того, если тебе вдруг захочется узнать о том периоде ее жизни немного побольше, то советую позвонить доктору Терезе Уилмер из Чикаго, как это сделал я.. И она скажет тебе, что Джулия — самый честный и чистый человек, которого ей довелось встретить в своей жизни. — Немного помолчав. Пол снова заговорил, и на этот раз в его голосе появились мечтательные нотки:
— А если честно, Дейв, скажи, ты когда-нибудь видел такие удивительные глаза, как у Джулии Мэтисон?
— Угу, — насмешливо промычал Ингрэм. — В мультфильме про Бэмби.
— Бэмби — олененок. И глаза у него карие. А у нее… у нее они синие и сверкающие, как драгоценные камни. В детстве у моей сестры была кукла с похожими глазами.
— Нет, я не могу поверить собственным ушам! — взорвался Ингрэм. — Ты хоть сам понимаешь, что ты несешь?
— Успокойся, — вздохнул Пол. — Если ты прав и она действительно помогала Бенедикту бежать или если у нас появятся веские основания подозревать, что она что-то скрывает, то я первый вытрясу из нее все, что только можно. И ты это знаешь.
— Знаю, — согласился Ингрэм, доставая ключ. — Но меня интересует другое.
Пол, который уже открыл дверь своей комнаты, обернулся:
— И что же именно?
— Что ты собираешься делать, если ее единственная вина заключается в том, что она спала с Бенедиктом?
— Найду этого мерзавца и собственноручно застрелю его за то, что он ее совратил.
— А если за ней нет и этой вины? Мягкая улыбка тронула губы Пола.
— В таком случае я, наверное, последую ее совету и подыщу себе донорское сердце. Дейв, ты видел, как она на меня сегодня смотрела? Так, как будто мы знаем друг друга давным-давно. И нравимся друг другу.
— В Далласе полно женщин, которые знают тебя в библейском смысле этого слова, и им всем нравится твой большой…
— Ты мне просто завидуешь. Тебе обидно, что эта шикарная блондинка, ее бывшая невестка, не обращает на тебя ни малейшего внимания, — ухмыльнулся Ричардсон.
— В этом занюханном городишке, — неохотно согласился Ингрэм, — действительно водятся совершенно потрясающие женщины. Жаль только, — со вздохом добавил он, — что здесь нет ни одного приличного мотеля.
