Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд
Обзор книги Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд
Давно известно, что мужчине с непомерно раздутым самолюбием нужна женщина, способная ему это самолюбие хорошенько подрезать.
Молодая остроумная журналистка Джасмин Филд ведет собственную колонку в популярном женском издании, да к тому же она только что получила желанную роль Лиззи Беннет в благотворительном спектакле по сценической версии романа «Гордость и предубеждение». Как она и предполагала, режиссер этого спектакля Гарри Ноубл — звезда Голливуда, обладатель «Оскара» и любимец публики — оказывается при ближайшем рассмотрении весьма неприятной личностью. Джасмин начинает собирать сенсационный материал для своей колонки и надеется славно поразвлечься на репетициях. Да к тому же она, похоже, встретила свою судьбу — обаятельного компанейского актера, рядом с которым сноб-режиссер выглядит совсем уж карикатурно. Однако все не так просто…
Вечная история о тщеславии и ущемленной гордости, истинных и ложных ценностях и об обретении себя самого через любовь и творчество.
Мелисса Натан
Гордость и предубеждение Джасмин Филд
Посвящается Эндрю
ПРОЛОГ
Все собрались около телевизора.
— Ой, смотри! Это ведь… как же его зовут?..
— Кого?
— Да ты знаешь…
— Кого?
— Ну этого, волосатого…
— Ах этого… Боже, тысячу лет его не видела. Где же он играл? Очень давно?
— В детективном сериале. Как же он назывался?
— А, знаю. Вместе с той женщиной!
— С какой женщиной?
— Ну как же ее? С той самой, которая… ну, это… вышла замуж за того актера.
— За какого актера?
— Ну за того, высокого, у него глаза еще такие смешные… Господи, да где же он играл? Мне это уже на нервы действует!
— А я и не знала, что они были женаты.
— Были-были. (Рыгает.) Прости, пожалуйста.
— Как же я могла забыть название того сериала?
— Какого сериала?
— Ну того, в котором играл этот тип.
— Который?
— Да ты его знаешь, мы вместе смотрели. Как же все-таки его зовут?
— Кого?
— ЭЙ, ВЫ ДВЕ ТАМ, МОЖЕТ БЫТЬ, ПОМОЛЧИТЕ НЕМНОГО? ИЗ-ЗА ВАС МЫ НИЧЕГО НЕ СЛЫШИМ, ДА И НЕ ВИДИМ…
— Извините.
— Простите, пожалуйста.
ГЛАВА 1
В поезде метро было душно и полно народу. Джасмин Филд, или Джаз, как звали ее друзья, читать книгу уже не могла, поскольку чье-то огромное тело не оставило ей для этого никакого пространства. Прижатая к двери, девушка закрыла глаза и представила, как свежий ветер чуть шевелит ветки плакучей ивы, а она сама лениво покачивается в гамаке. Где-то вдалеке воркует голубь, и доносится запах свежескошенной травы. Джасмин мечтательно улыбнулась: ее единственным желанием сейчас было — остаться навсегда в этом состоянии безмятежности.
Вдруг мужчина, стоящий рядом, громко пукнул, и грезы рассеялись.
— Это же Гарри Ноубл! — внезапно завизжал кто-то, и ей стало чуть посвободней, так как масса липких тел качнулась в ту сторону, откуда донеслись эти слова. Джаз была рада, что рядом освободилось хоть какое-то пространство. Поезд застрял на станции на десять минут — не иначе, какому-то бедолаге в первом вагоне стало плохо. Джаз никогда не принадлежала к поклонницам Гарри Ноубла, но сейчас была благодарна ему за то, что у нее хотя бы появилась физическая возможность вновь открыть книгу и читать.
Внезапно все в вагоне в едином порыве рванули к окну. Конечно же, ни единого слова при этом произнесено не было — это было лондонское метро, — но безмолвная, почти мистическая сила взаимопонимания связала пассажиров воедино. Как известно, в толпе людей могут скрываться чувства, которые одновременно владеют каждым из них, — в данном случае это были чувства усталости, раздражения и восторга, — подобное можно наблюдать в метро каждый день с утра до вечера. Однако сейчас концентрация чувств возросла до энной степени, так что отчетливо слышалось даже некое гудение, которое эта масса издавала. Джаз оторвала взгляд от книги и с удивлением посмотрела на своих попутчиков.
И тут он появился.
Невероятно, но мимо них, на расстоянии всего лишь фута, по теперь абсолютно пустой платформе станции Вест-Хэмстед вышагивал сам Гарри Ноубл. Было ощущение, что все это происходит в кино. Никто не издавал ни звука, все просто неотрывно смотрели на него, а он, такой элегантный и статный, с высоко поднятой головой и устремленным вперед взглядом, шел прямо к выходу. До чего же он был красив. Джаз могла поклясться, что губы актера шевелились, словно он разговаривал сам с собой. С таким же успехом он мог бы идти и по необитаемому острову, поскольку вообще не видел никого вокруг. Так вот почему двери вагона до сих пор не открывали, догадалась Джаз. Никому из пассажиров, значит, плохо не стало, все дело только в этой знаменитости: Ноубл наверняка считает, что везде, где бы он ни появлялся, ему должны оказывать особые почести. И тут одна молодая женщина оказалась больше не в силах сдерживать свои эмоции, несмотря даже на то, что находилась в лондонском метро. Плевать — да пошли все к черту! Она стала колотить в окно и закричала голосом, полным страсти и сердечной боли: «ГАРРИ!».
Он даже головы не повернул. Его взгляд был устремлен вперед, будто вокруг никого не существовало.
«ГАРРИ!» — присоединились к ней другие голоса, просящие и хриплые.
На этот раз очень-очень медленно он повернул свою царственную голову и выжал из себя кривую улыбку. И тогда все забыли о сдержанности. Теперь во всех вагонах, по мере того как кумир проходил мимо них, неистово кричали, колотили в окна и визжали. Просто какие-то латиноамериканские страсти. «Довольно трогательно», — подумала Джаз. И Гарри Ноубл, представитель прославленной театральной династии Ноублов, обожаемый всеми английский актер, уехавший в Голливуд и получивший там за все свои труды «Оскара», тоже соизволил изобразить, что растроган. Он даже подмигнул одной девушке, на которую упал взгляд его темных с поволокой глаз.
И после этого он удалился.
На минуту воцарилось гробовое молчание, и затем, — о, чудо из чудес! — пассажиры заговорили друг с другом.
— Боже, в жизни он даже еще шикарней.
— Он мне подмигнул! Он мне подмигнул!
— Я думала, в обморок упаду!
— Моя дочь ни за что не поверит, когда ей расскажу!
— Он мне подмигнул! Вы видели, он мне подмигнул?
Джаз была просто поражена: все эти люди, которых помимо их воли продержали в душном, закрытом пространстве кошмарных пятнадцать минут только ради того, чтобы один человек смог быстрее и комфортнее, чем они, выйти из метро, вели себя как полные идиоты. «Он же просто человек, — думала Джаз. — Обычный человек, который, как и все они, ходит в туалет, мучается головной болью, переживает из-за бородавок и страдает от запоров».
Девушка заулыбалась, представив реакцию пассажиров, если бы те узнали, что она сегодня встречается с этим напыщенным существом. И с этой мыслью она вернулась к своей книжке. Еще через десять минут двери электрички наконец открылись, и ошеломленные и потные пассажиры вывалились на платформу.
Выйдя из метро, Джаз направилась к довольно уродливой готической церкви, что находилась в конце близлежащей улицы. Там, на прослушивании, она должна встретится с Мо, своей подружкой, с которой жила в одной квартире, и с Джорджией, своей старшей сестрой. Джасмин еле тащилась по этой чудовищной жаре, которая свалилась на Лондон — дышать было абсолютно нечем, и при всем желании прибавить шагу она не могла. Никаких признаков Гарри Ноубла нигде не наблюдалось. Наверное, он прибыл в лимузине. Эх, надо было догнать его на платформе и попросить подвезти.
