Сюзанна Маккарти - Магия чувств
Сюзанна Маккарти - Магия чувств краткое содержание
Маккарти Сюзанна
Магия чувств
Глава 1
— О нет, это уж слишком! Питер ден Ауден швырнул ручку и, нетерпеливо вздохнув, встал из-за стола, за которым уже не один час корпел над спецификациями на прецизионные винтовые механизмы — крупный заказ для французской аэрокосмической компании. Снизу, с лодки-дома, доносились громовые раскаты музыки; даже двойные стекла окон не могли их приглушить.
Небось и разрешения на швартовку у них нет, раздраженно думал он, опершись руками на раму и глядя на плавучую развалину. Все лодки, причалившие здесь раньше, пока на месте, а стало быть, швартовка новых не предполагалась. Это же корыто откуда ни возьмись появилось здесь несколько дней назад, и толпа молодых обитателей его гудит каждую ночь напропалую.
Повернув руку, он взглянул на часы: почти полночь. Неужели никто так и не вызвал полицию? А впрочем, ведь в этой части Херенграхт в основном банки и фирмы, жилые же дома можно по пальцам пересчитать; правда, кое-кто из деловых людей, как и он, предпочли обзавестись квартирами над своими офисами — удобство, надо сказать, немаловажное.
Уже почти полночь, а он все еще за работой. Ухмыльнувшись, Питер провел рукой по густым светлым волосам. Не иначе как он превращается в трудоголика. Не зря Жанина на днях пожаловалась, что чаще общается с его секретаршей, чем с ним самим.
А может, она права, честно признал он. Есть у него склонность частную жизнь, как и деловую, размечать по часам, включая ее в свой строгий рабочий график: Жанина — по понедельникам и субботам, Ингрид — по средам и через неделю по пятницам.
Но ему нравилось работать до упаду. Десять лет назад ему досталась по наследству небольшая конструкторская фирма «Ден Ауден»; его усилиями это не Бог весть какое предприятие внутреннего значения превратилось в мощную международную компанию. Как ни странно, он обнаружил в себе хватку бизнесмена, и то, что поначалу представлялось тягостной обязанностью, от которой он не знал, куда деться, постепенно стало для него едва ли не удовольствием.
Едва ли не…
Смех и музыка внизу не прекращались. Ребятня украсила свою посудину такими яркими разводами, что рябило в глазах. И это напомнило ему собственную юность. К тому же кто-то из ее обитателей, похоже, мечтал о карьере садовника — цветочные горшки с геранью и бегонией торчали из всех дыр и рядком выстроились на планшире в нескольких дюймах от мутных вод канала.
Он уже хотел было отвернуться, когда вновь увидел ту девушку. Она не покидала лодку со дня приезда, а значит, была одной из тех, кто на ней жил. Он поймал себя на том, что наблюдает за ней с каким-то необъяснимым восхищением. Она босиком танцевала на крыше лодки. Ее спутанная белокурая шевелюра, украшенная разноцветными ленточками, развевалась вокруг плеч; а одежда была, верно, приобретена на блошином рынке. Увидь ее на улице, Жанина сморщила бы свой точеный французский носик и перешла бы на другую сторону. Мысль эта слегка его позабавила.
Гром синтезатора неистовствовал в тишине летней ночи. Питер нетерпеливо тряхнул головой. Нет, он этого так не оставит; им, похоже, совершенно наплевать на других. Втиснув широкие плечи в пиджак серого делового костюма — вряд ли была в том необходимость в столь теплую летнюю ночь, — он выскочил из квартиры и без помощи лифта стремительно спустился по крутой узкой лестнице на улицу.
— Ух! Порезался!
— Ну что ж ты так неосторожен, Дункан? — засмеялась Чарли. — Кто собирает разбитое стекло голыми руками? Где-то есть совок с веником. Погоди, не вертись, сейчас приложу лекарство.
Пока она обрабатывала ранку на пальце, симпатичное лицо паренька морщилось от боли.
— Прости, Чарли, это была твоя любимая ваза. Завтра же куплю тебе новую.
— О, чепуха! — Ее фиалковые глаза улыбались. — Вот так, растяпа. Кровотечение остановлено, и думаю, швы накладывать не придется.
Свободной рукой он обнял ее за плечи и чмокнул в кончик очаровательного носика.
— Спасибо. Ты просто ангел. Пошли потанцуем.
Она окинула его строгим взглядом.
— Кажется, ты собирался пойти с Сарой, — с упреком произнесла она. Вот и танцевал бы с ней.
— О, Сара становится чересчур серьезной, — с досадой проворчал он. Ей все время слышатся свадебные колокольчики, а я пока к этому не готов. Мне хочется погулять. Ты для меня как раз то, что надо. — И заискивающе добавил:
— Никто не умеет так, как ты, по-настоящему, наслаждаться жизнью.
— Допустим, — признала она, решительно отстраняя его. — Но что значит наслаждаться жизнью? Боюсь, у нас разные представления на этот счет.
Он рассмеялся.
— А твой благочестивый предок не рассказывал тебе сказку о птичках и пчелках? Ведь ты красивый цветок, и неудивительно, что вокруг тебя жужжат пчелы, жаждая вкусить твоего нектара…
— Неужели? — сухо парировала она. — Только если пчелки подлетят поближе, они туг же учуют, что этот прекрасный цветок — венерина мухоловка. И вообще, музыка слишком громкая. Пора ее приглушить — уже за полночь.
— О, не переживай, — успокоил ее Дункан. — Вокруг только старые мрачные банки и ни одной живой души; о том, что мы здесь, никто понятия не имеет.
— Все равно. Ты же знаешь, что здесь нельзя было даже швартоваться. Тебе хорошо рассуждать. Случись что, расхлебывать придется мне, ведь в договоре об аренде стоит моя фамилия.
— Ну ладно, — нехотя согласился он, — коль ты настаиваешь. Твоя воля закон.
Она улыбнулась своей ослепительной улыбкой. Он всегда говорил «Твоя воля — закон», когда она на чем-то настаивала, правда, случалось это не так уж часто. Порой она даже спрашивала себя, не слишком ли часто люди пользуются ее покладистым характером. Поначалу, когда она, не завершив курс обучения в художественном колледже, объявила, что отправляется с друзьями в Амстердам, эта затея ей представлялась очень увлекательной. Но за шесть прошедших месяцев никто из всей компашки и пальцем не пошевелил, чтобы заработать деньги или навести на лодке чистоту и порадок, так что эта «развлекуха» ей уже слегка поднадоела.
Ах, да ладно. Какое это имеет значение? Надо вот поскорее вымести осколки, пока не порезался кто-нибудь еще. Разыскав веник с совком, она сгребла остатки вазы, отнесла их на палубу и выкинула за борт. На минуту остановилась, озираясь вокруг.
Чудесный теплый вечер. Небо будто темно-синий бархатный ковер и все усыпано звездами. В такой вечер грех быть чем-то недовольным.
И все же какая-то часть ее существа слегка пресытилась необустроенным, богемным бытом. Все бы хорошо — чем не жизнь на воде, среди бесконечных вечеринок?.. Но почему-то хочется иногда ощутить хоть какую-то почву под ногами.
