Ричард Райт - Долгий сон
Обзор книги Ричард Райт - Долгий сон
* * *
«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис. Он выбрал эту женщину, и он вразумит ее…» (Р. Райт)
Ричард Райт
Долгий сон
Часть первая
ДНЕВНЫЕ ВИДЕНИЯ И НОЧНЫЕ…
Времен приливы катит сон,
И высохшее дно могил
Усопших морю вечности дарует.
А сон все перекатывает волны
Над теми, кто стал кормом для теней,
Над теми, кто в цветах поднялся к солнцу[1].
Дилан ТомасI
Мать плотней подоткнула ему одеяло под плечи, и сразу нахлынуло отчаяние, исторгнув у него вопль несогласия:
— Свет оставь!
— Свет я гашу, — отвергла она его мольбу, аккуратно складывая на стуле детские одежки. — Нельзя спать при свете. — Она смягчилась и, наклонясь, коснулась губами его щеки. — Ну-ка, спать.
— Тогда дверь оставь открытой, — взмолился он.
— И дверь закрываю. — Она говорила твердо, хоть и ласково.
Щелкнул выключатель, и, слыша, как застучали по полу материнские каблуки, он зажмурил полные слез глаза.
— Мам! — бросил он ей вдогонку последний отчаянный призыв; шаги смолкли.
— Что еще, Рекс?
— Папа когда придет?
— Когда придет, тогда придет. Я тебя разбужу.
— Как папа удит в темноте, ведь не видно?
— У папы фонарик, и луна вон светит.
— А рыба, она умеет видеть в темноте?
— Умеет, даже очень.
— Папа как ловит рыбу?
— Нацепит на крючок червя, крючок забросит в речку, рыба клюнет, он ее и вытащит…
— А когда он придет с рыбой, ты ее будешь готовить?
— Ага. — Она вздохнула. — Спи, Рекс.
Он услышал, как закрывается дверь, и весь напрягся.
— Мама, а рыбы кусаются?
— Хватит ума сунуть ей палец в рот, укусит.
— Мам, а чего рыбы делают?
— Что положено рыбам, то и делают. Ну, спокойной ночи. Спи.
Дверь со стуком захлопнулась, и он смирился с неизбежным. Он уставился взглядом в душную темень, вспоминая, что никогда еще не видел ни одной рыбы, представить ее себе можно было только по книжке с картинками, а в ней рыбы нарисованы хищные, страшные, футов шесть ростом, того и гляди накинутся и покусают. Он погружался в сон и видел, как на него, широко разинув пасть, вразвалку движется огромная злая рыбина. Ладно, он ей как двинет палкой по голове, всю кровь выпустит наружу…
…и вот он поднял бейсбольную биту и изготовился оглушить рыбину глянул а это не рыба это Крис с того конца улицы он уже большой но всегда с ним играет и в руке у Криса бейсбольный мяч и Крис сказал: «Хочешь, Рекс, сыграем?» а он сказал: «Ага, Крис, хочу!» и Крис сказал: «Ладно. Поддай, попробуй, по этому мячу!» и подкинул мяч а он размахнулся битой — Р-РАЗ! — мяч полетел высоко в небо и Крис сказал: «Пять лет всего, а бьешь не хуже, чем игрок высшей лиги!» и он стал ждать от Криса второй подачи только теперь мяч уже держал не Крис а семифутового роста рыба и ему стало до смерти страшно но бежать он не мог и тут рыбина бросила мяч и попала ему прямо в рот мяч засел между челюстями ни вытащить ни проглотить и он понял что рыбина с ним сделала то самое что делает с рыбой его папа она поймала его на крючок а теперь наступала на него сверкая налитыми кровью глазами он хотел крикнуть и не мог и увидел как рот у рыбины открывается сейчас его проглотят…
Он беспокойно заворочался, сглатывая комок ужаса, который застрял у него в горле.
— Рекс!
В комнате плескалось солнце, и он увидел у постели свою мать.
— Вставай скорее! Папа уже тут! Столько принес рыбы!
У него еще стучало сердце, он опасливо огляделся, проверяя, не притаились ли рыбы где-нибудь в комнате.
— Халатик надень, тапки… Слышишь, нет?
— Счас, мам, — прошептал он, когда она повернулась уходить.
Он сполз с кровати; непослушные со сна пальцы нашарили тапочку и принялись неловко натягивать ее на ногу. Наклонясь, он определил, где у него нога, потом — где тапочка, и с решимостью попробовал их совместить в пространстве: нога все-таки проехала мимо. Он вздохнул и загляделся в одну точку, снова наливаясь сонным оцепенением. Материнский голос резко ворвался в сознание.
— Рекс!
Он пугливо встрепенулся:
— Счас, мам!
На этот раз вышло удачней, нога попала прямо в тапочку. Он заелозил правой, но она упрямо не втискивалась куда надо. Медлительно отмаргиваясь от дремоты, он наконец почувствовал, как нога случайно въехала в тапку. Он взял халатик, нащупывая, где рукава. Вот только который на какую руку? Хотя разве не все равно? Он сонно обмяк, клонясь к подушке.
— Рекс!
Он вздрогнул и очнулся; мать стояла у дверей и держала в руках что-то непонятное.
— Тебе разве неинтересно посмотреть, каких папа принес рыбок?
Ой, значит, это у нее рыба! Он подошел ближе, приоткрыв рот, глядя, как извивается сероватое существо. Так это и есть рыба?
— Маленький совсем рыбчонок, — сказал он.
— Почему же, порядочный, — сказала она.
— Он живой?
— Живой. Только ему недолго осталось. Придется его прикончить.
— Как, мама?
— Возьму ножик и вспорю ему живот. Да ты сам увидишь.
В растерянности он кое-как напялил халат и нерешительно побрел за матерью на кухню, где его отец, стоя у плиты, отхлебывал из чашки кофе.
— Сынок пришел! — Отец поставил чашку, широко шагнул к нему и поднял под потолок.
— Привет, пап, — выговорил он, озираясь с тревогой. — А рыбы где?
— А вон. — Отец кивнул в сторону стола, на котором стояло полное до краев цинковое ведро.
Мальчика спустили на пол, и он бочком подступил к ведру, увидел, как движутся по воде темные тени, потом различил белобрюхие тела.
— Потрогай, не бойся, — велел отец.
Он несмело ткнул пальцем во что-то продолговатое, оно шевельнулось, и он отскочил назад.
— Они кусаются! — захныкал он.
— Нет, что ты, — смеясь, сказал отец.
— Эх, храбрый заяц, — сказала мать.
— Вот гляди, — сказал отец и поднял руку: в кулаке, выгибаясь туда-сюда, билась рыба. — На-ка, Рекс. Возьми ее.
— Не хочу! — Он недоверчиво принюхался. — От них пахнет!
— А как же! — Отец усмехнулся. — Рыба, она всегда пахнет.
— Но от них же пахнет, как от… — Его голос замер.
Карие глаза скользнули в сторону и в изумлении остановились на матери — почему-то странный запах был связан с нею, с ее телом.
— Ты их прикончи, мам, — попросил он.
Он смотрел, как она берет нож, соскабливает чешую, как отрубает плавники и одним движением вспарывает рыбу сверху донизу.
— А крови нету.
— В рыбе и не бывает много крови, — сосредоточенно отозвалась мать.
