Будешь моей женой. Снова (СИ) - Лейк Оливия

Будешь моей женой. Снова

Оливия Лейк

Глава 1

Глава 1

Ярина

Завтра увидимся, детка…

Точнее, уже сегодня. Мой муж встретится с какой-то «деткой» сегодня. Я прикусила губу, сдерживая нервную дрожь. Свят вчера так громко говорил по телефону, совсем не стеснялся, что я могла услышать: это ведь наша спальня, наш дом, а он — мой муж!

Уже месяц я подозревала, с ума сходила, нервозной истеричкой стала, а Святослав бесстрастно отбивался от всех улик, называя меня маленькой девочкой, которая много фантазирует. Не Джульеттой, как раньше, а девочкой, абстрактно и безлико.

Возможно, муж прав, и я просто наскучила ему за пять лет. Брак по договоренности, разница в возрасте, взглядах, стремлениях, а еще моя фамилия. Неужели ненависть к извечным врагам Савицким победила чувства, что между нами возникли вопреки всему?

— Ярина, ты куда-то уезжаешь? — я вздрогнула, когда встретилась с темными глазами мужа в отражении. Он смотрел на меня странным пугающе-завораживающим взглядом, затягивая в себя, но не пуская ближе определенной черты, лично им проведенной.

Я поверила, когда сказал, что самое дорогое в его жизни это я, когда доказывал страстью, надежностью, защитой. Свят холил и лелеял меня, свою маленькую Джульетту. Наш брак более-менее примирил наши семьи, они заключили большую сделку, заработали миллиарды. Теперь все ждали внуков и наследников, но не скажу, что с радостью. Мой отец ненавидел семью Нагорных, ничего не изменилось. Они отвечали тем же.

Но ведь мы с мужем хотели детей! Свят дал мне закончить музыкальную , устроиться и привыкнуть к новому почетному статусу госпожи Нагорной, но теперь пора. Я ведь была оранжерейным цветочком, любимой дочерью и выгодной партией, пешкой на шахматной доске отца: куда нужно, туда и двигал. Теперь я — жена и скоро стану матерью. Срок совсем маленький, даже на учет с таким не ставили, ведь все может произойти на четырех неделях. Я и сама не подумала, если бы не испугалась перемены в Святе и от этого не сделала тест. Я не хотела судьбы послушной собаки при гулящем муже: сидеть, лежать, молчать. Кухня, дети, церковь. Так многие из нашего окружения жили, но не я. Я любила Свята, но теперь сомневалась, любил ли он меня?

— Да, мама пригласила. Девичник втроем.

— Ты приедешь домой? — и опять этот взгляд, а руки сначала легли на мои плечи, плавно подбираясь к шее, смыкаясь на ней: загорелые длинные пальцы с художественной яркостью остановились на моем горле, поглаживая синюю трепыхающуюся венку.

— Нет, — выдохнула, глядя прямо в глаза. — Останусь на ночь.

Я ждала, что Свят не позволит. Он никогда не разрешал ночевать вне дома и без него.

Пожалуйста, останови меня! Пусть это равнодушие окажется страшным сном, а метки другой женщины — случайностью! Люби меня! Люби по-прежнему! Пусть хоть всю жизнь будет его «я тоже».

— Хорошо, — отступил и, достав из кармана брюк телефон, набрал кого-то, покидая мою спальню.

Я не хотела говорить о беременности, пока не узнаю правду. А когда узнаю… Кто же позволит мне уйти? Святослав никогда не отпустит меня. Я собственность Нагорного. Так он мне сказал в период недолгих ухаживаний. За пять лет брака я позабыла об этом, купаясь в его яркой страсти, но мой муж умел жестко напоминать, кто есть кто. Я много раз это видела, но никогда в качестве жертвы не представляла себя.

— Свят, — позвала, спустившись вниз и заглядывая в его кабинет, — я поехала.

Он бросил на меня рассеянный взгляд, кивнул, отпуская, и вернулся к переговорам, переходя на английский язык. У него какая-то важная сделка, так муж объяснял постоянные отлучки из дома и задержки на работе. Хотя объяснял это громко сказано.

Я поджала губы и, полная решимости, набросила золотистый ремешок на плечо, громко цокнула шпильками и вышла в ноябрьскую холодную ночь. У меня не было какого-то особого плана, просто хотела доказать, что у меня не разыгралась паранойя, как бы муж ни пытался убедить меня в обратном и… Нет, пусть лучше будет невроз на фоне беременности, чем его неверность. Потому что в нашем случае другая женщина — не столько разнообразие, сколько угасший интерес к семейной жизни. Пять лет — это ведь немного? Недолго, чтобы пресытиться и охладеть? Но если это так, что мне делать? Жить как мать: и его, и моя? Держать лицо, терпеть измены и рыдать в подушку?

Я завела машину и выехала со двора. Наш дом занимал приличную территорию на Каменном острове: частная территория, отделенная от внешнего мира каналом, собственный причал, высокие клены, тополя, голубые ели, крытый теннисный корт и поле для мини-гольфа. Все так, как и должно быть у одного из главных представителей российского олигархата.

До поста охраны не доехала, припарковалась недалеко, глазами гипнотизировала шлагбаум и широкую аллею, ведущую к особняку.

Я кусала губы и ждала. Нагорный сам к ней поедет или… Как бы я хотела? Никак! Мне не нужно следить за ним или ждать, когда к нам приедет кто-то, и тем не менее я сидела в засаде, как героиня дешевого детектива.

Увидеть своими глазами. Посмотреть в его. Я просто не могла больше жить в тумане. Это сводило меня с ума. Неизвестность как раковая опухоль: чем позднее узнаешь, тем меньше шансов выздороветь.

Фары такси неожиданно ослепили. Машина могла ехать только по одному адресу, нашему. Больше на территории нет ни единого дома. Я двинулась следом, отключив даже габариты авто.

Пусть это будет брат, сват, бизнес-партнер, только не… Длинноногая блондинка в невообразимо куцем платье и коротенькой куртке вышла из такси, поправила волосы и позвонила в звонок у ворот. Дверь для нее открылась.

Девушка исчезла где-то во дворе, а мне оставалось до рези в ладонях сжимать кожаный руль. Хорошая машина, сытая жизнь, красавец-муж — многие жены закрыли бы глаза на маленькие шалости породистого самца. Но мне все двадцать пять, и я все еще верила в любовь. Нашу любовь. Первую любовь для нас обоих. Если Святослав не лгал мне, а он, кажется, лгал…

Сколько времени правильная жена должна дать любовникам, прежде чем прервать чувственную идиллию? Час, два? Меня едва хватило на половину долбанного часа!

Дверь в дом не заперта, а коридор тонул в слепой темноте. Ничего подозрительного не слышно, только в гостиной немым свидетелем чужеродного присутствия валялись ярко-красные лодочки на высоком каблуке.

Я нервно кусала губы, буквально нечеловеческим усилием преодолевая каждый шаг по широкой лестнице. Один. Два. Пять. Мне казалось, что слышала эхо — отражение моего присутствия, громко и четко. Но наш дом словно не дышал вместе со мной, замер и застыл, только настенные бра тускло подсвечивали ниши, внося хоть какую-то жизнь в этот роскошный музей современной статусной жизни.

Ноги сами принесли к дверям нашей спальни: одна створка приоткрыта, как бы приглашая войти. Я дрожащими пальцами схватила ручку и потянула. Взгляд долго не мог сфокусироваться в интимном полумраке и оценить чужое во внушительной по размерам комнате, пока не зацепился за кровать. Мои простыни. Мои подушки. Мое место силы. Было.

Блондинка полностью обнажена, в руках бокал с шампанским, а поза слишком призывна, чтобы спутать с чем-то, кроме секса. На белых простынях змеилась лента из презервативов, вскрытый квадратик одиноко валялся на полу. Дверь в ванную распахнута…

— Зайчик, ну ты скоро? — девка даже глаз не открыла, расслабленно попивая «Дон Периньон». Это единственное шампанское, которое признавал мой муж.

— Пошла вон, — мой слабый голос разрезал мерную тишину.

— Ой! — она среагировала быстро, прикрывая стоячие силиконовые груди МОИМ покрывалом. — А вы… А я… — испуганно заикалась. Хотя бы не строила из себя хозяйку положения.

— Вон пошла! — крикнула, сбрасывая на пол сумочку. Мне хотелось разнести здесь все, а потом забиться в угол и тихо-тихо умереть.

— Что здесь происходит? — его голос, вкрадчивый и глубокий, пронесся над моей головой. Я повернулась, сглотнула вязкую слюну и впилась ногтями в ладони, сжимая кулаки до крови, впитывая глазами его бесстыдство.