Алан Силлитоу - Ключ от двери
Морзянка. Его карандаш привычно записал радиограмму из пехотного взвода: они сообщали, что их грузовик сломался. Когда последние слова дошли до его сознания, он понял, что из-за этого они могут надолго застрять в джунглях. Оджесон передал ему курс и координаты.
— Подождем их на месте. Надеюсь, это ненадолго.
— Хотел бы я вместо такой прогулочки плыть на корабле домой, — сказал Брайн Бейкеру.
Бейкер засмеялся.
— Мы сами виноваты, что полезли на Гунонг-Барат. Зря я тогда вас послушался.
С тех пор как он уехал из Англии, его хмурое лицо утратило свой природный цвет, загорело и приобрело оттенок дубленой кожи. Накануне он допоздна пьянствовал один в гарнизонном клубе, и теперь ему еще больше обычного было «начхать на все». Чем меньше времени оставалось до демобилизации, тем больше он пил и даже начал курить, а учебники по автоделу и каталоги мотоциклов, заброшенные, пылились у него в ящике.
— А по мне, лучше в борделе сидеть, чем в этой парильне на колесах, — сказал он.
— Скоро будешь там. Или в Лондоне со своей девушкой. Послушай, а вдруг твой мотоцикл заржавел и развалился?
Бейкер был так измучен, что не почувствовал насмешки.
— Не знаю. Брат обещал присмотреть за ним, так что он будет в приличном состоянии. Конечно, брат не бог весть какой хороший механик, но, если он обещал, значит, сделает.
Оджесон поднял голову от карты и пристально поглядел на дорогу; Брайн подумал, что его холеное лицо, наверно, чем-то похоже на лица тех летчиков, которых они ехали спасать. Он представил их себе: наверняка все с высшим образованием и, уж конечно, мастера своего дела, самоуверенные и беззаботные, но тут же они представились ему мертвые, искалеченные, повисшие на огромных ветвях могучих лесных великанов. Или, может, они живы, их только ранило и все они ждут не дождутся помощи, а жизнь уходит из них, как воздух из проколотого баллона.
Грузовик поворачивал теперь уже не так резко, вторая машина шла следом в пятидесяти ярдах по дороге, пролегавшей в тени, у подножия гор. Брайн, прикрыв глаза, дремал под мерный усыпляющий рокот мотора и прислушивался, не вызовут ли солдаты их снова, а Оджесон готовил координаты для передачи на станцию в Кота-Либисе. Они останавливались у дорожных застав и быстро объясняли патрулям задание.
— Здесь, наверно, полно бандитов, — сказал Бейкер. — Окажись за следующим поворотом засада, и единственное судно, на борт которого мы попадем, — это Ноев ковчег, плывущий прямо на небо.
Брайн называл его пессимистом, но теперь, когда Бейкер заговорил об опасности, нельзя было чувствовать себя уверенно. Сообщения «Стрейтс таймс» подтверждали слова Бейкера; хотя серьезных боев еще не было, партизаны захватили отдельные полицейские посты, деревушки и бунгало управляющих плантациями, что было необычайным успехом в партизанской войне. Он читал, что в сорока милях от Сингапура десять партизан в защитной форме, вооруженные автоматами, вытащили из дома двоих братьев, одного застрелили, а другой так перепугался, что только через несколько дней сообщил в полицию. А в Менкатабе был другой случай: сорок человек атаковали полицейский участок, перерезали телефонные провода и несколько часов стреляли, а потом скрылись. «Что ж, они дело делают, — подумал он. — Кто может их осудить?»
Солнце стояло уже высоко, жара рисовала островки пота на рубашке Брайна. Бейкер вытер лицо.
— Почему не надеваешь панаму? — спросил Брайн. — Надо беречься, а то солнечный удар будет.
— Плевать, — отозвался тот. — Тогда меня как больного отправят назад в лагерь, и там-то я отведу душу, скажу, куда им послать свою паршивую авиацию.
Когда снова показались коричневые хижины малайской деревни, Оджесон взглянул на часы.
— Через десять минут будем на месте.
— А я сказал бы им все это и без солнечного удара, — проговорил Брайн.
— Ты вообще ничего не сказал бы им. Не сумел бы.
— Не беспокойся, сумел бы.
— Ты такой же баран, как все. Вернешься в Англию, устроишься на работу, квартиру найдешь и будешь вспоминать пребывание в Малайе как самое чудесное время в своей жизни.
— Плохо ты меня знаешь.
— Видел я твой альбом с кучей фотографий.
— Ну и что же? Хочу, чтобы моя семья знала, каким я был. И с чего это ты злишься?
Фантастические, похожие на сахарные головы горы, косматые кроны деревьев с бородами из лиан, наполовину скрывавшие красные пятна скал, снова сменились грядами холмов, над которыми на высоте двухсот или трехсот футов еще клубился призрачный, быстро редеющий туман, ограждавший их, словно чье-то частное имущество.
— С похмелья, — ответил Бейкер.
— Тогда отстань. Надень-ка лучше наушники да послушай этот треск. Может, тебе и легче станет.
Еще один поворот по мощенной гравием дороге — и оба грузовика очутились в тени деревьев. В дверях ближайшей хижины стояла малайская женщина и с улыбкой указывала на склон горы. Все спрыгнули на землю, чтобы размять ноги. Девять винтовок прислонили к дереву. Женщина принесла связку спелых бананов, они сложились и уплатили ей.
Брайн сообщил в Кота-Либис, что они достигли назначенного места встречи и теперь намерены дождаться солдат, прежде чем начать подъем в горы, и передал рацию Бейкеру. Он собрал хворосту и стал разводить костер для чая. Сначала огонь никак не горел, серые, покрытые мхом ветки только дымились и не хотели загораться, но, взявшись за дело терпеливо и усердно, Брайн на несколько минут забыл о тревожной действительности, об этом неожиданном путешествии и наконец разжег яркий огонь. Пока Оджесон и Нотмэн спорили, каким образом и когда двинуться дальше, он приготовил крепкий чай и разлил его по кружкам.
Глядя вверх на гору, он думал о том, где же лежит этот самолет, потому что здесь не было заметно следов — ни впадины, как от Тунгусского метеорита, ни разбросанных веером обломков, которые указали бы то место, куда он ткнулся своим серебристым носом. Две невидимые линии пересеклись где-то в океане джунглей — или по крайней мере так предполагалось, потому что кто мог бы поручиться за точность пеленга? Его размышления были нарушены шумом старого форда — чуть ли не самой первой модели, — затормозившего у хижины. Из форда вылез малаец-полицейский в чине офицера, нарядный и франтоватый, в новехонькой форме цвета хаки, и спросил у Оджесона, что он намерен делать. Оджесон сказал, что считает нужным как можно скорее двинуться на поиски самолета. Полицейский любезно улыбнулся и подтвердил, что да, действительно, самолет упал там, наверху, и указал палкой в сторону джунглей, потому что жители деревни слышали ночью шум мотора. Конечно, добавил он, никто не уверен, что там нет бандитов.
— Но мы не можем торчать здесь до бесконечности, — сказал Оджесон.
Полицейский согласился, что неразумно ждать слишком долго, но нужно соблюдать осторожность и не рисковать зря. Вполне удовлетворенный положением дел на белом свете, он улыбнулся, сел в машину и уехал вместе со своим адъютантом, который не отходил от пулемета. Автомобиль затарахтел по дороге, свернул за угол и скрылся из виду.
Брайн ополоснул кружку в ручье и затоптал огонь, а малайская женщина сложила оставшийся хворост возле своей хижины, словно предчувствуя, что они уедут раньше, чем снова захотят чаю, но Оджесон и Нотмэн, совещавшиеся возле грузовиков, никак не могли принять решение: от солдат никаких вестей, а ведь они ждут уже больше часа. Нотмэн вызвался пойти наверх с несколькими людьми, но Оджесон по-прежнему считал, что лучше подождать, пока подойдут солдаты.
— И все-таки нужно идти, — сказал Брайн Бейкеру, стоя около рации. — У нас есть винтовки, и мы опытные покорители джунглей. Как подумаю, что эти бедняги подыхают там один за другим, тошно становится. — Он раскрыл солдатскую книжку. — Вот, у меня здесь еще хранится твое завещание, которое ты дал мне на Гунонг-Барате. Забери-ка его, а не то, если там, наверху, я захочу чаю, чего доброго, пущу его на растопку.
Бейкер рассеянно взял бумажку и спрятал ее под передатчик — от ветра и дождя. Остальные, чтобы развлечься, играли в футбол консервной банкой.
— Я — «Арсенал»! — крикнул один.
— А я — «Пикадилли Хотсперс»! — подхватил другой.
Бейкер снова стал вызывать солдат, но ответа не получил, словно тире и точки не могли проникнуть в эфир через лесистые горы, окружавшие их с трех сторон.
Оджесон решил действовать.
— В ружье! Разделимся на два отряда, по четыре человека. Водители останутся у грузовиков.
Нотмэн развернул карту, чтобы наметить маршруты и назначить время встречи.
— Мне вовсе неохота оставаться тут с ним вдвоем, — мрачно сказал один из водителей.
— Но и нам тоже на гору лезть неохота, — возразили ему.
Бейкер наконец получил долгожданное сообщение от солдат: они напоролись на засаду в нескольких милях к югу, их грузовик сломался. Но они решили разделить силы, и два отделения идут пешком, так что водители остались довольны, а все другие не прочь были отправиться в джунгли, раз солдаты так близко. По безбрежному небу проплыла на северо-восток «дакота», потом повернула назад, снижаясь. Самолет сделал два круга, пересек линию гор и с ревом пролетел над ними, обгоняемый своей тенью, скользившей по земле.
