Светлана Петрова - Беспамятство
Он уже шел к выходу, когда у двери его остановил почти звериный рык:
Стой, мерзавец! Твоё слово, как и честь, ничего нс стоят, поскольку чести ты лишён напрочь! Но завтра я подам в отставку.
Юрисконсульт криво усмехнулся:
Нс сомневался, что мы договоримся малой кровью. Всё-таки я ваш апологет и в психологии кое-что секу.
Да, ты превзошёл своего учителя, но не в умении, а в безнравственности.
О, о, о, - театрально воскликнул Юрий Львович, - только не надо вешать мне лапшу на уши. Или нс вы приказали убрать своего зятя?
Много знаешь. Смотри, как бы это нс превратилось во многие печали.
С чего бы? Вы остались без зубов, других серьёзных врагов у меня нет, а далеко я нс заглядываю. Вдалеке всё будет по-другому. Нс лучше или хуже, а иначе, тогда и сориентируемся. Ну, хватит болтовни. Как говорят ваши киевские родичи: «Здоровеньки булы».
И Бачелис помахал ручкой бывшему начальнику и гуру.
Большаков не сразу сообразил, при чем здесь Киев, он и сам забыл сомнительный факт наполовину придуманной автобиографии, но сейчас дело нс в дурацких мелочах - его обложили со всех сторон.
Он плохо владел собой, поэтому не удержался:
А как говорят жиды?
Лицо юрисконсульта сделалось грустным.
Я всегда считал, что, если хорошо поскрести любого русского, увидишь антисемита. А евреи в таких случаях говорят: «Киш мир ин тухсс», что значит: поцелуй меня в зад.
И Бачелис любезно улыбнулся.
В этот день ему с лихвой хватило ярких впечатлений, поэтому выяснять отношения с родительницей он поехал через неделю. Он даже нс звонил ей, нс зная, с чего начать. Предстояло трудное, совершенно бессмысленное противостояние. Мама словно долго спала, а когда проснулась, увидела своего сына выросшим из детских штанишек, и это её обескуражило. Чем может обернуться эта встреча, когда и прошлая оказалась такой неприятной?
Юрий Львович всё откладывал и откладывал свидание и, чтобы нс иметь времени на угрызения совести, ночевал то у одной, то у другой из своих многочисленных, ио хорошо законспирированных любовниц. В конце концов, мама никуда нс денется. Единственный путь, по которому она может от него уйти, ведёт на кладбище. Но об этом думать нс хотелось, мама у него одна и одна любила его бескорыстно, поэтому, как он смутно догадывался, незаменима любыми другими женщинами, какие бы его прихоти они нс взялись исполнять за деньги.
Между тем Зоя Ивановна ждала сына нс без трепета, и то, что встреча оттягивалась, вызывало у неё тревогу. Это не был страх, но глубокое душевное волнение. Она представляла, как разгневается Юра, узнав, каким топорным способом мать решила восстановить попранную фамильную честь. Однако мир слишком сильно переменился, и представить, насколько низко пал се собственный ребёнок, она, как ни пыталась, нс могла. Что он с нею сделает — обругает последними словами, выгонит из дома, убьет? Лучше бы убил, это сразу закрыло бы все вопросы.
Неделю старая женщина с утра до поздней ночи сидела у окна, ожидая увидеть знакомую машину. Неужели она так навредила сыну, что с ним что-то случилось? Сердце сжималось, но позвонить Юре по телефону после того, что она узнала, не позволяло достоинство, а оно у бывшей дворничихи было врождённым.
Сын пришёл, когда она уже так измучилась, что слегла. Не от болезни, а от напряжения и усталости, и вид у неё был очень неважный,
У Юрия Львовича перехватило горло. Его личный компьютер, именуемый головой, щелкнул и погас, мысли - плохие и хорошие - улетучились, уступив место обжигающему чувству близости с матерью. Он бросился к кровати с воплем раскаяния:
Мама! Прости меня, прости! Что с тобой? Врача?!
Нет, нет, ты здесь, теперь уже всё хорошо, - сказала старая Бачелис и дала волю слезам. Она могла его осуждать, могла отвергнуть, но нс любить нс могла.
- Мама! Прости!
Она обхватила его голову обеими руками.
Мальчик мой!
Глава 21
В городе Ольга существовала по часам. Они висели или стояли в каждой комнате, иногда по нескольку штук - настенные, напольные, настольные. Это кроме тех, что неизменно находились на запястье. В городе день распределялся даже не по часам — по минутам, а здесь она и нс заметила, когда в часах-браслете села батарейка. Для деревенского жителя существуют только две обязательные вещи - земля и небесное светило. Так и Ольга: вставала вместе с восходом солнца, ложилась после заката. Случись атомная война, она узнала бы последней.
В тот раз, как и вся деревня, Ольга легла рано. Привычно прогнав подальше мысли и картинки прошлого, она собралась спать. После физического труда на свежем воздухе сон приходил без усилий. Кирпичная лежанка, пристроенная вопреки традициям к русской печи сбоку, была широкой и тёплой. Труба с горячим воздухом как-то хитро проходила внутри неё. Спиридоновна рассказывала, что дед Чеботарёв был знатный печник, с фантазией, пока нс спился. Много печей односельчанам понастроил, и в Фиме работал, а в имении ему даже поручили камин восстанавливать. Теперь каждый раз, ощущая нсостывающсс тепло камня, Ольга с благодарностью вспоминала деда. Почему начал пить, если был хорошим мастером? Хотя кому теперь нужны старинные печи?
В городах — газ, электричество, а по деревням скитаться, работу искать — это надо иметь характер бродяги. Дед, говорят, как большинство коренных деревенских, был домоседом. Получается, хорошее качество его и погубило.
В сентябре темнело быстро, избу освещали только пляшущие блики из открытой железной дверцы, и по углам, куда нс проникали короткие красноватые отсветы горящих дров, сгустились тени. Пламя колебалось, тени оживали, открывая простор воображению. Ольга услышала сквозь дрёму неясный шорох, открыла глаза и увидела сидящую перед нею на одеяле крысу.
- Здрасьтс, - удивлённо, но вежливо сказала молодая Чеботарёва и стала без страха и не без интереса разглядывать гостью, сверяя с реальностью свои детские представления.
Крыса была здоровенная, но не противная, а очень даже симпатяга, да чего уж там — просто красавица, серая с белым брюшком. Ольга улыбнулась ей, как старой приятельнице, хотя понимала, что, коль скоро крысиный век длится не долее трёх лет, в прошлый приезд видела другую особь. Потянуло погладить пальцем тёмную полоску вдоль спины, но слишком короткое знакомство такой фамильярности нс предусматривало — крыса от руки З'клонилась, однако без страха. Чуть раскосые глаза смотрели пристально, как будто даже понимающе, выдавая характер сатанинским огоньком.
Ольга почти слово в слово помнила, как Рома читал ей из Брэ- ма про своё любимое животное.
«Пасюк. Длина до 42 см, хвост 18 см. Передние ноги серые, глаза блестящие, зубы могут разгрызать железо. Нижние резцы длиннее верхних, загибаются и винтообразно прорастают через кожу щёк. На первом месте такое качество, как обоняние, потом слух и зрение. Умны, расчётливы, хитры и даже лукавы, игривы, а то и кокетливы. Каждая особь приносит в год до пятидесяти крысят. Необычайно живучи, при необходимости притворяются мёртвыми. Ничем нс болеют, не боятся ни холода, ни ледяной воды, бегают, лазают по совершенно гладкой стене, прыгают на большие расстояния. Обитают в грязных сырых подвалах, канализационных трубах, гнездо приготавливают из сена, едят все, что съедобно, а что нс могут съесть — разгрызают. Нападают на животных, но на человека - только в ответ на притеснение. Если им давать
воду и пищу, ведут себя скромно. Хорошо приручаются и играют с детьми, как собаки»,
Пожалуй, единственно зубы — слишком белые, словно реклама пасты «Колгсйт» - вызывали неприятные ассоциации. У людей зубы менее острые, но всегда противно смотреть, как девицы и парни щерятся с экрана, выдавая оскал за улыбку. Зубы надо прятать, а нс выставлять. Есть кашу и вареные овощи можно без зубов, зубы предназначены, чтобы разрывать мясо.
Крыса тоже с нескрываемым любопытством глядела на хозяйку дома. Наконец, убедившись в правильности первого впечатления, сказала:
Страдания сильно тебя изменили за двадцать лет. Красоты не прибавили, зато ты стала ближе к природе, к изначальной человеческой ипостаси, страдания тебя очистили, мозг избавился от разной шелухи вроде рецепта фондю или формул монолитного строительства и стал способен воспринимать магнитные поля мыслей. Поэтому не смущайся, что мы беседуем без слов.
То есть как без слов? — спросила Ольга и внезапно прикусила язык: крыса разговаривала? Не человеческим голосом, нс крысиным, но все совершенно понятно.
Крыса встала на задние лапки, всей позой, а не только дрожанием хвоста выражая крайнее недоумение:
Да разве я говорю? Ты чувствуешь мои мысли, а я твои.
Неужели, - ахнула Ольга. - Значит, телепатия?
Ничего подобного она не замечала. Только разговор шёл как-то неестественно быстро.
