Случилось нечто невиданное (ЛП) - Даскалова Мария
— Ну и в карты играть не будем, да? — усмехнулся он и посмотрел на Суворова. — В сущности, игра в карты не единственное, чем можно убивать время.
— А чем же еще? — недовольно возразил Саша.
— Ну, например, интересными рассказами, — оживился Феликс Петрович, между тем быстро деля деньги на две части.
Развеселившись и успокоившись, он предложил каждому рассказать что-нибудь интересное. Лучший из рассказчиков (по общей оценке) будет награжден бутылкой шампанского. А так как до вечера оставалось много времени, а вьюга за окном не позволяла совершить прогулку по улицам, то предложение Феликса было всеми принято.
Первым начал Саша Суворов. Он рассказал про шторм, в который он попал по пути в Одессу на линейном корабле «Мария». Это был новый корабль, в хорошем состоянии и удобный. На нем путешествовал из Варны в Одессу император со всей своей свитой. В районе мыса Калиакрия их застиг шторм, который увлекал корабль на юг. Вместо Одессы корабль стремительно несся в сторону Царьграда. Царедворцев и самого императора охватил ужас. Налицо была возможность стать пленниками султана. Но… к счастью для императора, на борту находился Саша Суворов. Это счастье состояло в том, что они внешне были очень похожи.
— Подожди, подожди, — вскочил со стула Феликс. — И что случилось? Вы поменялись одеждой, так? А кто предложил это?
— Я, конечно, — обиженно ответил Саша.
— Конечно, ты, но кто раньше подсказал тебе? Ты помнишь первый день при Шумене? Ладно, продолжай, только не забывай, кто подсказал такое тебе.
С заметно ухудшимся настроением Саша завершил свой рассказ. В критический момент он надел императорскую одежду, но тут шторм взял да утих, и вторая часть представления не состоялась. Саше так и не удалось явиться перед султаном в роли императора.
Рассказ Саши был пафосным, с драматическим описанием шторма и тех опасностей, которые угрожали самодержцу, но по какой-то не очень понятной причине ни у кого из присутствующих слез не вызвал. Муханов заявил, что ему нечего рассказывать. Феликс Петрович подумал, что рассказ о том, что его очень волновало — судьба болгар, — при таком слушателе как Саша потеряет свое значение. Он передал слово Муравьеву.
— Я, друзья, расскажу вам одну историю, которая полезна тем, кто хочет узнать что-то о нынешней войне. Расскажу о переходе наших войск от Шумена к Силистре.
Все слушали в полном молчании. Смеркалось, порывы ветра становились все сильнее, в камине завывало. Все как бы снова очутились там, в Болгарии. Мягкий прочувствованный голос Муравьева перенес их на широкую, пустую, заснеженную равнину недалеко от Дуная. Они видели маленькие холмики над засыпанными снегом павшими солдатами и лошадьми, слышали дикий вой метелицы.
— Я стану священником, уже в следующем году. Буду молиться за многострадальные души воинов третьего корпуса, — завершил он свой рассказ.
— Включи в свои молитвы и воинов азовского и одесского полков, — добавил Комаров. — После битвы при Курт-тепе я и священником не могу стать. Физически я выздоровел, но душевно, душевно… вряд ли я выздоровею, господа. А вы знаете, что князь Евгений покидает Россию? Покидает из-за злополучной битвы при Курт-тепе. Бросает все: и армию, и свою здешнюю собственность. Отъезжает в чужбину и не намерен никогда возвращаться. Если бы я мог — сделал бы то же.
— А что же такого там случилось? — покривился Саша. — Князь всегда был чудаком. А мы ведь собирались рассказывать что-то интересное, что-то приятное, а не обвинительное, действующее на нервы. Все же мы накануне Нового года. Люди собираются приятно провести время, а мы…
— Ну хорошо, — сказал со злой усмешкой Комаров, — вы желаете развлечения. Тогда слушайте. Одного моего хорошего знакомого пригласила неизвестная красотка. Уютная комнатка, самовар, ром, игра на гитаре, потом постель и… появляется ее муж. С усмешкой благодарности он забрал все, что было у моего знакомого, кроме документов — и исчез вместе с красоткой. А мой знакомый, в одном белье при минус пятнадцати градусах, едва смог добраться до моей квартиры. Моей, потому что она была недалеко от места этого происшествия. Вам понравилось? Посмейтесь. Эта история несколько подобна истории с Феликсом, Андреем и Егоровым — хитро задуманный грабеж.
Наступило неприятное молчание.
— Комаров, ты кого обвиняешь в истории при Курт-тепе? — спросил Саша. Он, будучи как бы двойником императора, во многом усвоил его манеры, позы, даже и манеру разговора. Этот вопрос и поведение Суворова взбесили Комарова. Капитан Муханов попытался загладить положение. Он предложил Феликсу заказать хозяйке еще закуски, но его усилия были тщетны. Комаров не мог превозмочь свое раздражение. Да и Феликс Петрович нечаянно подогрел его.
— Знаете ли, — сказал он, — там, в главной штаб-квартире на «Париже», толком не разобрались в том, что случилось при Курт-тепе. Я до сих пор спрашиваю себя, кто, в сущности, виновен? От Шумена к Варне я добирался вместе с одним военным следователем. Тот возбудил обвинительное дело, выискивая ответственных даже среди тех, кто попал в плен.
— Вы хотите сказать, что будет какой-то суд за Курт-тепе? Так ведь мы же победили! — возмутился Саша Суворов.
Комаров засмеялся и налил себе рома. Подняв бокал, он окинул ироническим взглядом собравшихся:
— Тогда выпьем за победу, господа. За победу и за упокоение душ воинов азовского, одесского, украинского и днепровского полков, которые полегли под Варной. Полегли из-за ложных сведений, данных генералом Сухозанетом, из-за предательской разведки царедворца Залуского, и наиболее из-за безответственного приказа генерала Дибича.
— Господа, я больше не могу оставаться здесь, — вскочил Саша Суворов. — Вы злословите. Да, злословите!
Он быстро оделся, нахлобучил свой кивер и выскочил прочь. Никто не стал его задерживать.
— Пусть катится к черту! — выругался Комаров. — Бесхребетный лизоблюд!
— Он донесет на тебя, Комаров, — сказал капитан Муханов.
— Пусть, мне наплевать на его доносы. Знаете, господа, то, что случилось при Курт-тепе, замалчивается, чтобы не вскрылись бездарность и непрофессионализм руководителей высокого ранга. А правда… Желаете знать правду?
