София Кульбицкая - ПОРОЧЕСТЕР или Контрвиртуал
- Домой бы, - измученно промямлил он, - нехорошо мне что-то… Что ж, мы не стали его мучить, - тем более, что, судя по всему, основная задача нашего кульпохода была выполнена на все сто, а, пожалуй, и сто двадцать процентов. Всю дорогу домой Порочестер подавленно молчал и не принимал участия в нашей оживлённой, переполненной впечатлениями дня болтовне. В Ногинск мы, конечно, его не повезли, до такой степени наша жестокость не распространялась. Решили дать отдохнуть дома - выглядел он и впрямь неважнецки, и я сомневался, что он перенесёт двухчасовой обратный путь. Что-то совсем он был поникший и бледный. Не переборщили ли мы с дешёвыми эффектами, обеспокоенно думал я, мельком поглядывая на него.
- Дружище, не подташнивает?.. - заботливо спросил я, когда мы уже подъезжали к дому, но Порочестер только затряс большой стриженой головой. Доставив его к подъезду, мы намеревались тут же уехать, чтобы ещё сильнее не угнетать беднягу ненужными разговорами; уж до своего этажа, надеялся я, он сумеет добраться без посторонней помощи. Даже Алла на ушко попросила меня подбросить её до ближайшего метро - она вовсе не была уверена, что её общество Порочестеру сейчас приятно. Но тот, увидев, что мы вовсе не собираемся вылезать вслед за ним из машины, неожиданно воскрес - и засуетился:
- Ну что же вы, друзья?.. Неужели так торопитесь? Зайдите хоть на пять минут чайку попить, разве можно так… будто чужие… Его голос звучал так жалобно, покаянно, что мы, конечно, не стали долго сопротивляться - и всей дружной компанией поднялись в квартиру.
- Друзья, - обратился к нам Порочестер, когда мы, по уже устоявшейся традиции, обсели его журнальный столик - на сей раз мы все трое разместились на диване (я между девушками), а Порочестер напротив нас в кресле-качалке, отчего получалось такое впечатление, будто мы - зрители, а он актёр, или он - лектор, а мы - внимательные студенты. В сущности, учитывая тип личности Порочестера, так оно и было. - Дорогие мои друзья! Я должен вам многое, очень многое сказать. Первым делом я хочу попросить прощения… Тут он взглянул на меня и его крупные глаза навыкате привычно налились слезами.
- Дружище, я Вас очень прошу - простите меня за всё! Если можете. А если нет, это тоже будет справедливо. Я вёл себя как… как… - Он всхлипнул и утёр свой покрасневший и набрякший рубильник ладонью. Аллочка, уже привыкшая по-женски выручать своего непутёвого друга в любых ситуациях, закопошилась в сумочке, ища бумажные носовые платки.
- Да ну что Вы, дружище, - смутился я, очень растроганный. - Чего между друзьями не бывает. Тем более в коммуне…
- Коммуна! - оживился мой друг, - да, коммуна! Наш проект. И… и вот что… я тут хотел… - Тут он перевёл искрящийся взгляд на Аллу, которая как раз отыскала нужное - и протягивала Порочестеру через стол. Опекаемый платки взял, но руку Аллы не выпустил: - Аллочка, и ты прости меня. Я сложный человек, я знаю. Такая уж жизнь была у меня. Но ты всё-таки… ты всё-таки попробуй… постарайся… В общем, Аллочка, дорогая, я вот что хотел тебе сказать: выходи за меня замуж!.. И вот что… Тут он, наконец, отпустив Аллины пальцы, резво вскочил с кресла, шагнул к массивному резному серванту - и, отворив стеклянную дверцу, достал оттуда небольшую красную бархатную коробочку:
- Это тебе… Неловко, боязливыми пальцами раскрыв футляр, Алла продемонстрировала нам его содержимое - на желтоватом шёлке кольцо из белого золота с тремя крохотными бриллиантиками. Елена ахнула. Я уважительно присвистнул. Порочестер закряхтел и, тяжело опустившись в кресло, нервически закачался туда-сюда. Несколько секунд Алла ноготками выковыривала кольцо из шёлкового ложа, а потом с опаской примерила на безымянный палец. Подарок подошёл идеально - как Порочестеру удалось с такой точностью определить Аллин размер, так навсегда и осталось для нас загадкой.
- Ну, Славунтий, ты даёшь!.. - это к Лене, не сводящей глаз с кольца, вернулся дар речи. Мельком взглянув на её лицо, я увидел, что она тоже прослезилась. Этим они с Порочестером похожи - слезливостью. Не то, что мы с Аллой: люди-консервы. Ну ничего, думаю, так на так - она как раз и выйдет гармония.
***
К середине лета грандиозный социально-художественный проект "Коммуна", наконец, стартовал. Порочестер выполнил своё обещание. Очень скоро в Рунете не осталось ни одной социальной сети, где у него не было бы регистрации. Контактен он и впрямь был до ужаса. И что, хитрец, делал: беззастенчиво френдил каждого, с кем хоть мимолётно столкнула его виртуальная жизнь. А с кем не сталкивала, к тому наш Магомет сам двигал широким шагом: оставлял под какой-нибудь картинкой или ссылкой развязный, а то и откровенно провокационный пост - и уверенной рукой френдил хозяина. Иногда ему, конечно, отказывали в дружбе, но чаще - принимали. И с тех пор вынуждены были терпеть на своих сетевых "стенах" всё новые и новые сообщения о нашей удивительной коммуне. С каждым разом эти сообщения обрастали всё более развесистыми гроздьями комментариев. Хоть я и думал, что неплохо знаю Порочестера, но и для меня такая неуёмная энергия была дивом. В конце концов я не выдержал и поинтересовался: когда он, чёрт побери, всё это успевает, ведь надо же ещё и работать?.. Для чего я каждый божий день с риском для жизни вожу его в офис?.. На что тот важно ответил, что, дескать, с тех пор, как он с нашей лёгкой руки бросил курить, общение в сетевых сетях для него - не блажь, а физическая необходимость. Он ведь - работник умственного труда, а, соответственно, его мозгу, как и моему, время от времени требуется перезагрузка. Как я сам когда-то верно заметил, кто-то в таких случаях выкуривает сигарету, кто-то - выпивает рюмку водки, кто-то - раскладывает пасьянс "Косынка"… ну, а он, Порочестер, нашёл для себя вот такой, безвредный для здоровья способ переключиться. Так сказать, приятное с полезным. Спорить с этим неоспоримым тезисом я не стал. Да и причин для спора, собственно, не было. Осуществил Порочестер и другой свой замысел, в который я, честно говоря, верил гораздо меньше, ибо это уже касалось реальной жизни. Он действительно снял помещение под выставку нашей "Коммуны"! Не под галерею, правда, - на семейном совете пришлось признать, что мы пока не можем позволить себе такое дорогостоящее заведение, да ещё и в Москве. А вот две-три выставочных недели вполне можно было выдержать. И вы подумайте, на чём, хитрец, сэкономил: нашёл хозяев, готовых сбавить цену до минимума, чтоб хоть ненадолго пристроить свои никому не нужные квадратные метры, которые прежде занимал… салон красоты. Помещение было, надо сказать, специфическое - полуподвальное, с торчащими отовсюду раковинами и множеством крохотных, выстеленных кафелем комнат (одна даже с бассейном), в которых теперь, когда назначение их трудно было угадать, появилось что-то зловещее. Ждать, пока с неба свалится арендатор нужного профиля, можно было долго-долго, так что бедолаги были согласны на любые условия. И тут им вдруг повезло - попался такой чудак, для которого все странности и несуразности злополучного помещения были как раз в жилу!.. Впоследствии Порочестер говорил, что и нарочно не придумал бы такого удачного хода, даже если б специально искал: экстравагантный вид помещения превращал наш хиленький авантюрный "перфоманс" в Перфоманс с большой буквы. Сюда можно было без зазрения совести звать самую искушённую публику. Но сперва нам предстоял нелёгкий труд по организации выставочного пространства и размещению работ. Под живопись отвели бывшую "качалку" - она оказалась наиболее сухой и просторной. Ну, а для Елениных фото приспособили, естественно, массажный кабинет. Причём, как оказалось, хозяева не успели ещё выкинуть старый кожаный стол, оставленный прежними владельцами, так мы попросили его и не трогать. Это была потрясающая "фишка"! Так сказать, художник на своём рабочем месте… На открытии любой желающий мог купить сеанс оздоровительного массажа, так сказать, он-лайн. Удивительно, но смельчаки находились, хотя Лена, не будь дурой, заломила несусветную цену!.. Алла тоже изображала из себя "художника на рабочем месте", поставив в центре своего зальчика мольберт с укреплённым на нём огромным планшетом - и на протяжении трёх часов мучая обнажённую Ильмиру, которая любезно согласилась украсить собой это громкое мероприятие. В рамках проекта "Коммуна", а то как же: даром, что ли, красивое лицо и тело Ильмиры мелькало на некоторых фотоработах в соседнем зале, а также и в видеоролике о нашей частной жизни, который крутился всем желающим на Порочестеровом "ноуте" в комнате с бассейном?.. Это Алла её как-то к нам затащила, на все лады разрекламировав Еленин массаж. И надо же - как раз в тот день к нам пожаловал в гости Серёга, что когда-то так ловко помог уладить семейную неурядицу… В общем, уехали они вместе и, похоже, станут у нас частыми гостями. А, может, и не только гостями. Серёга, если верить Ильмире, присматривает себе участок по соседству, так что, возможно, нашего полку дауншифтеров скоро прибудет. Ильмирка - молодец! Мужественно отстояла на подиуме без ничего всю торжественную часть и фуршет, ни разу не пожаловавшись, не дрогнув ни одним мускулом и ни обращая ни малейшего внимания на ежесекундные вспышки фотокамер, которыми осаждали её полчища журналистов и просто гостей, узнавших о мероприятии из Рунета. Вот только интервью для "Новостей Культуры" давать отказалась - устала очень, бедняжка. Как соскочила со своего постамента, так и попросила вина и чего-нибудь съесть, а на особо приставучих журналюг знай себе клацала красивыми белыми зубищами. Ну ничего, за неё прекрасно отработал Порочестер, которого хлебом не корми - дай только попасть в какой-нибудь кадр. Порочестер вообще на выставке работал, как вол - аж пот со лба градинами тёк. Как минимум с трёх корреспондентов крупных изданий и одной теледамы он взял клятвенное обещание, что они в ближайшие же месяцы приедут к нам на дачу и сделают о нас развёрнутый репортаж. Вот только с одним условием - не называть точного адреса: к массовому наплыву гостей мы пока не готовы. Вот когда встанем на ноги, отстроимся, обживёмся, дети народятся и слегка подрастут - вот тогда пусть люди и приезжают. К нему, Порочестеру, учиться уму-разуму, как толстовцы к Толстому. Он всех научит, как правильно жить. Кстати. Потоптанные Порочестером наброски моего лица и фигуры тоже превосходно пошли в дело - так называемый "зал графики". Очистить их полностью так и не удалось: на некоторых остался явственный след Порочестерова кроссовка. Но так было даже интереснее. Экспонировались они в холле рядом с пресловутыми раковинами (то ли писсуарами?..), а сбоку висел огромный ватман с текстом, где я подробно расписал хронику событий. Экспонировался и правый кроссовок Порочестера, и каждый желающий мог проверить подлинность произведения искусства, сравнив подошву с отпечатком. Удивительно, но именно на этом зале мы в день открытия заработали больше всего - один из набросков, там, где след был виден особенно ярко, купил за тысячу евро невесть как затесавшийся сюда богатый французский коллекционер. Он хотел купить и самое кроссовок, но Порочестер не продал - это были его любимые. Вы спросите: а чем же занимался я? А фуршетом. Я был королём холла: стоял за столиком в белом колпаке - и, ловко орудуя керамическим ножом (тем самым!), кормил всех желающих овощами и фруктами с нашего огорода. Как раз об эту пору по миру прокатилась эпопея с "огурцами-убийцами" - злосчастные овощи подозревались в том, что до смерти отравили какой-то новой страшной бациллой толпы народу - вот и сейчас меня ждало много шуток да прибауток на эту тему. Но я держался стойко, с достоинством отвечая, что, дескать, ем свои огурцы каждый вечер на ужин - и, как видите, до сих пор жив, здоров и хорош собой. Словом, выставка прошла на высшем уровне и мы, помимо того наброска, продали ещё несколько Аллиных работ (и даже одну Еленину - какому-то продвинутому глянцевому журналу). Но это ещё полдела - до настоящей раскрутки было пока далеко. Чтобы чего-то добиться, надо было подогревать интерес к проекту и дальше - мы, люди разумные, это понимали. Тут в ход пошла тяжёлая артиллерия. Что называется, кто чем может… Мне удалось пропихнуть статью о выставке (и проекте "Коммуна" в целом) в наш великолепный ежемесячник. И, видимо, так душещипательно всё описал, что на проект обратил внимание сам Кормилец - известный покровитель всего нового, социально-острого и актуального! Мне передавали, как он, поглаживая двумя пальцами узел своего лимонного галстука, с гортанным кавказским акцентом сказал: "Маладцы ребята. Нада им памоч". Смех-смехом, а ведь "Папа" слов на ветер не бросает, и очень вероятно, что он выхлопочет для нас какой-нибудь симпатичный грант… Елена сверху донизу увесила свой массажный кабинет Аллиной живописью - и перестала включать своим клиентам достопамятный "релакс", что было, в общем-то, и неплохо. Теперь они релаксируют под её милое искусствоведческое щебетание (моя школа!) и весёлые истории из жизни коммуны. Это действует, многие интересуются и считают долгом чести прикупить если уж не картину маслом (это стоит недёшево!), то хотя бы небольшую фотку на память. Но истовее всех, как всегда, старается Порочестер. Я восхищаюсь этим человеком!.. Когда он чем-то всерьёз увлечён, то не боится ничего и никого - и готов бросить всего себя на алтарь идеи!.. Сейчас, например, он занят тем, что размещает в своих интернет-дневниках острые, неоднозначные, шокирующие постинги - порой такого рода, что я искренне радуюсь за Аллу, которую так и не удалось пристрастить к Интернету. Не так давно, например, он вдруг стал ратовать за шведские семьи. Написал, что, дескать, понятие обычной семьи безнадёжно себя изжило, и в новое тысячелетие войдёт совсем другая семья - шведская! И что, дескать, проект "Коммуна" именно такую форму семьи и предусматривает… Боже, сколько же откликов он собрал!.. Кстати, далеко не все были негодующие. Но общественный резонанс был налицо. Партийный билет ЛДПР, которым Порочестер ничтоже сумняшеся потрясал в своих предыдущих постах, придавал всему действу зловещую политическую окраску.
