Александр Ройко - Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были"
Таким образом, места отдыха Самойлова и Великановой в отдельных случаях совпадали (Крещатый и Мариинский парки), только вот они абсолютно не совпадали во времени.
Уже позже, как–то в ноябре в компании своих друзей Виктор случайно услышал разговор:
— Ну, что ты идёшь на концерт? — спрашивал один из студентов другого.
— Не знаю пока что. Ещё не решил. Кто его знает, что это за концерт.
— Говорят, что должен быть очень даже неплохим.
— О каком концерте вы ведёте речь? — подключился к разговору, теперь уже заинтересованный Самойлов.
— В эти дни в зале Октябрьского Дворца Культуры проходит сборный концерт, в котором выступает молодая, но, говорят, очень перспективная певица.
— И что за певица?
— Софья Ротару. Неизвестная пока что певица, но поёт классно.
— Ротару, Ротару… Фамилия какая–то румынская, что ли. Кто она по национальности? Румынка, наверное.
— Да нет, наша. Не обязательно румынка, скорее, молдаванка. Вряд ли в состав исполнителей этого концерта стали бы включать иностранку.
Он был прав, в Советском Союзе такое не практиковалось — только отечественные артисты. Если были концерты зарубежных исполнителей, то только сольные. Или, два артиста из одной страны, например югославы Радмила Караклаич и Джордже Марьянович, чехословаки Хелена Вондрачкова и Карел Готт, хотя последний чаще гастролировал самостоятельно.
— Так, уточняю, — вступил в разговор ещё один студент. — Во–первых, её имя правильно не Софья, а София Ротару, во–вторых, она не румынка и не молдаванка, хотя, возможно, родом из Молдавии. Но живёт она в Западной Украине, кажется в Черновцах или где–то поблизости них. И, в-третьих, поёт она, наверное, действительно, неплохо. Сам я не слышал, но знаю, что в этом году, здесь же в Киеве, София победила в республиканском фестивале народных талантов. А это что–то да значит.
— А билеты дорогие? — продолжал выяснять Самойлов.
— Нет, обычные цены, в том–то и дело. Вполне умеренные.
— Значит, концерт фуфло, — дал оценку один из «знатоков». — На хороший концерт цены подымают.
— Кто его знает. Чего зря спорить. Чтобы оценить, нужно самому услышать. Тем более что цены умеренные. Я, например, схожу, а вы как хотите.
— Вообще–то ты, наверное, прав, — протянул Виктор. — Пойду и я. Всё же лучше, чем сидеть в общежитии.
Так Самойлов впервые «встретился» с Софией Ротару. В первом отделении концерта пели различные артисты, и пели очень неплохо, так же хорошо, как играл и, аккомпанирующий им, оркестр. А вот второе отделение больше было заполнено одной певицей — Софией Ротару. Она оказалась очень приятной внешности — немного выше среднего роста тёмноволосой простенькой девушкой, лет 16–18 (ей и было всего 17 лет). А вот цвет её глаз рассмотреть, конечно, не удалось. Одета она была в нарядный национальный закарпатский костюм. Но далее внешность уже затмил её голос — негромкий, но сильный альт с широким диапазоном. Звучали в её исполнении известные и новые песни, которые она пела очень проникновенно, как бы вкладывая в них всю свою душу. Вначале зрители приняли довольно сдержанно неизвестную для них певицу, но с каждой исполненной ею песней аплодисменты в зале нарастали, а в конце концерта зал уже бешено аплодировал Софии.
После концерта студенты, возвращаясь в общежитие, обменивались мнениями о концерте и, главное о молодой певице:
— Ну, что? Кто не хотел идти на концерт? Кто говорил, что концерт будет фуфло?
— Да, вот это классная певица. Такая молоденькая, а как поёт! Какой чудесный голос.
— Да и на сцене, как для молодой, держится неплохо.
— Что говорить — молодец. У неё определённо большое будущее, это вне всякого сомнения. Вот увидите, скоро у неё и сольные концерты будут.
Виктор же, принимая активное участие в обсуждении концерта, думал о том, ходила ли Люба на этот концерт. После отъезда из родного города, в Киеве они так пока что и не виделись. Он впервые подумал о том, как бы хорошо было побывать на подобном концерте вдвоём с ней и обсуждать увиденное и услышанное вместе, а не с ребятами. Он ещё неожиданно для себя подумал о том, какие же они оба дураки, и его отличное настроение после концерта начало угасать.
Конечно, отдых студентов КПИ, включая и Самойлова, не ограничивался походами на концерты, ещё чаще им доводилось бывать в кино. Рядом с территорией института располагался первоклассный современный (упоминаемый выше) кинотеатр имени А. П. Довженко. Вблизи общежитий, по правую сторону того же Брест — Литовского проспекта, был расположен небольшой, но уютный Пушкинский парк, площадь которого составляла около 20 гектаров. Парк, начинаясь от самого проспекта, был вытянут вглубь, соседствовал с корпусами медицинского института и упирался в жилой квартал по Дегтярёвской улице. История парка брала своё начало с осени 1899‑го года, когда было принято решение устроить на тогдашнем Брест — Литовском шоссе загородный парк. В связи со 100-летием со дня рождения великого поэта А. С. Пушкина было принято решение назвать парк его именем. Два года назад на входе в парк был установлен памятник великому русскому поэту, авторами которого стали архитектор Гнездилов и скульптор Ковалёв. На пьедестале из чёрного лабрадорита (с надписью «Пушкину — украинский народ») сидящий А. С. Пушкин смотрит куда–то вдаль, как бы обдумывая своё новое творение.
В парке располагались концертно–танцевальный зал, летний кинотеатр, спортивный комплекс и кафе. Ещё по выходным в парке работал (нелегально) рынок по продаже иностранных пластинок. В парке были также уютные аллеи с лавочками, красивые деревья, но главной его достопримечательностью стали практически ручные белочки. Белки настолько привыкли к людям и перестали их бояться, что рассматривали их с таким любопытным и просительным видом, что те обязательно должны были угостить их чем–нибудь. Белочки брали корм почти–что с рук, быстро съедали его и снова смотрели на отдыхающих, ожидая очередную порцию. Это было такое развлечение для малышей, да и взрослые тоже веселились при виде этих забавных белок.
Говорили также, что в парке до недавнего времени также размещалась выставка трофейной немецкой техники, организованная в конце Великой Отечественной войны и торжественно открытая маршалом Советского Союза Георгием Жуковым. Но её Виктор не застал, вероятно, просто потому, что на первых годах учёбы в основном посещал только зал Дворца Культуры завода «Большевик», расположенный справа (со стороны общежитий) от парка, в котором вечером тоже демонстрировались кинофильмы. До кинотеатров в центре столицы, в принципе, тоже было «рукой подать», поскольку рядом с политехническим институтом находилась одноимённая станция метро. Так что студенты КПИ успевали просматривать все новинки отечественной, а нередко и зарубежной кинематографии.
Но каждый вечер ходить в кинотеатр или на концерты не будешь, ведь так никакой стипендии не хватит, тем более что тот же, например, Самойлов её и вовсе не получал. А родители давали деньги на пропитание и скромный отдых, но не на одни только развлечения. Поэтому приходилось устраивать какие–то развлечения в самом общежитии. Там, конечно, имелись различные настольные игры, те же шашки, шахматы, домино, но как–то такие игры не особенно интересовали современных студентов. В основном играли в карты — иногда в дурака, буру, очко, кинг, но чаще всего в преферанс. Виктора тоже увлекла эта игра, в которую он ранее не играл — игра довольно интеллектуальная, заставляющая играющего хорошо мыслить и просчитывать варианты. Играли они на деньги, но те у них в итоге не уменьшались. Во–первых, ставки в игре были маленькие, а во–вторых, — сегодня ты проиграл, а завтра выиграл, поэтому итоговое месячное, так сказать, сальдо было практически нулевым. На деньги они играли просто для того, чтобы было более серьёзное отношение к игре, иначе какой–нибудь игрок станет играть спустя рукава, а это отражается на всей игре.
Что касается такого «развлечения» как выпивка, то, по крайней мере, сейчас, в первом семестре никто ею не увлекался. Да, отмечали, как водится, ноябрьские праздники или чей–то день рождения с использованием алкогольных напитков, но не более того. К тому же на ноябрьские праздники Самойлов съездил домой. В этом году, хотя 7 и 8 ноября, как назло, и припадали на субботу и воскресенье, но, всё же, было свободным от занятий 2,5 дня.
До этого времени Виктор виделся изредка только с одноклассниками, которые тоже учились в политехническом институте. Они сталкивались иногда на его территории или в столовой, а вот в самом городе он ни с кем не виделся. И вот однажды, прогуливаясь вечером по Крещатику, он встретил Гаркавенка и Молодилина.
— О! Привет, Виктор! — поздоровался первым увидевший его Анатолий. — Как дела?
