София Кульбицкая - ПОРОЧЕСТЕР или Контрвиртуал
"Пробную неделю", как назвали её мои азартные друзья, запустили в начале февраля - нарочно в самый морозище, чтобы, по выражению Порочестера, "всё было как по-настоящему". Правда, он немножечко слукавил - взял под это дело отпуск. Елена пошла у него на поводу и тоже расчистила себе "неделю икс", что было нетрудно - об эту пору у неё клиенты и так бывали редко. На дороге гололедица, солнце бьёт в глаза… - кто в такую даль попрётся даже ради массажа?.. Пешком разве… В первые два-три дня всё было замечательно: здоровый отдых на природе, бодрящий режим, шашлычки, дивные заснеженные пейзажи, вечерами - уютные посиделки за круглым столом… На четвёртый день мы с Порочестером начали уставать от постоянной беготни с коромыслами и махания лопатой для очистки снега. Говорить стало не о чем - как ни странно, общие темы иссякли очень быстро, а новых взять было неоткуда. Болели руки и ноги. Порочестер ныл, что в местном сельпо не продают его любимый "Капитан Блэк". Хотелось домой. Бедняжке Елене, конечно, передавалось наше настроение. Мы стали тосковать и косо посматривать друг на друга, но никто не осмеливался заикнуться о прекращении эксперимента. В конце концов я, втайне от друзей, завёл себе календарик, где отмечал крестиком каждый пережитый день - всё какая-никакая отдушина. Я был уверен, что и друзья чувствуют то же самое - и по прошествии срока разбегутся в разные стороны, как обрывки лопнувшей резинки. Что, собственно, они и сделали уже сейчас. Где-то на пятый день напряжение стало невыносимым - и оба, дружно нарушив негласный уговор, по уши влезли в Интернет - каждый со своей аппаратуры. После чего в нашем коллективе наступила относительная гармония. У меня ни ноутбука, ни КПК с собой не было, зато был красная Порочестерова "дэушка", на которой я часами разъезжал по Ногинску, запасаясь водой и продуктами, - только чтоб эту парочку не видеть. К моему изумлению, когда - накануне отъезда - мы устроили отвальную с подведением итогов, то оказалось, что оба - и Порочестер, и Елена - от каникул в полном восторге! Лена: "Так здорово, такое ощущение спокойствия, чувство, что рядом кто-то есть… не знаю, как я теперь и жить-то буду без вас". Порочестер: "Это были лучшие десять дней в моей жизни! Лучшие, дружище!!! Воздух, свежий морозец, здоровый сон! Я понял теперь, что такое настоящая жизнь! Завтра же начинаю перевозить вещи!" Когда я осторожно намекнул обоим, мол, как они трактуют тот факт, что нам уже на третий день нечего было друг с другом делать без Интернета, оба дружно замахали на меня руками:
- Да брось ты! Пойми, это такая у человека психология! Ты знал, что ты тут временный гость, вот и чувствовал себя соответственно! Ну, и не притёрлись ещё друг к другу… А потом всё будет по-другому, вот увидишь! Главное - это не оглядываться назад, сжечь мосты! (Это, конечно же, Порочестер). Сжечь мосты!!! И я покорно сжёг - во всяком случае, на ближайшие полгода.
***
На новое место я не взял из дому почти ничего - только несколько носильных вещей, швейную машину и ноутбук с вайфаем. Всё это прекрасно встало в отсек технического фургончика, который я выторговал себя для жилья. Под кровать я поставил старый фаянсовый ночной горшок с крышкой, а в углу повесил небольшой рукомойник - в итоге чего приобрёл круглосуточную независимость от обитателей главного корпуса с их пошлыми биотуалетами и душевыми кабинками. Теперь я мог ложиться и вставать, когда захочу сам. Даже теперь я не мог полностью отрешиться от прежних привычек и нуждался в уединении. Была у него и ещё одна причина… От Порочестера я знал, что их отношения, было заглохшие после недавней ссоры, теперь, на свежем воздухе, возобновились. Что ж, их дело - я в эти интимные тонкости не лез. Видно, Лене всё-таки было трудно совсем без мужчины, а я, сухарь такой, не проявлял инициативы. Хотя иногда и думал с грустью, что, сложись всё по-другому, мы были бы очень гармоничной парой. Пожалуй, с этой женщиной я мог бы прожить остаток жизни почти без напряжения. Но мысль о том, куда, в таком случае, девать Порочестера, который прикипел к нам всей душой, была до того неразрешима, что я махал рукой на нежные чувства - и предпочитал бережно поддерживать "статус кво". Тем более сейчас, когда равновесие (пусть и шаткое) было нам необходимо, как никогда. Ведь нам теперь некуда было деваться друг от друга - по крайней мере, до тех пор, пока мы не выплатим кредита и не отгородимся друг от друга глухими заборами - каждый на своём пятачке. Впрочем, я никогда не мог представить себе эту картину без нервного хохота. Порочестер занял второй этаж (чердак?) домика под скатной крышей, - когда мы дружно взялись и расчистили его от хлама, там оказалась очень уютная и даже просторная комнатка. Она казалась прямо-таки созданной для нового жильца, чей рост позволял ему спокойно перемещаться по всему периметру, - меж тем как мы с Еленой, заходя туда, вынуждены были постоянно следить, как бы не стукнуться головой об потолок. "Так что, - думал я без ревности и скорби, - вероятно, не она по ночам поднимается к нему по скрипучим ступеням, а он спускается к ней со своей КПК-шкой". Впрочем, возможно, они уже научились как-то справляться без помощи Интернета. Не знаю: выслушивать откровения Порочестера на эту тему я не горел, но не у Лены же спрашивать. Не в пример мне, дураку, Порочестеру при желании было куда вернуться - его-то квартира стояла пустой, сдавать её он брезговал даже коллегам и родственникам, что вполне понятно - столько драгоценной мебели и вообще… Но вот он-то как раз домой и не рвался. Зато поторопился обставить чердак по своему вкусу (кстати сказать, он собрал к себе почти весь обнаруженный при раскопках антиквариат). И вот, в один прекрасный день зайдя, а, точнее, взобравшись к нему в гости, я испытал почти мистический ужас. В помещении стоял знакомый вишнёвый кумар и в нём возлежал патлатый Порочестер в розовом костюме, на застеленной розовым покрывалом кровати, упершись тойтерьеровыми глазами в ноутбук, - а рядом, на тумбе красного дерева, стояло блюдо с персиками и бутылка "Реми Мартен". Несколько секунд тупо стоя на пороге, я размышлял о том, стоило ли, в таком случае, вообще ехать в такую даль - раз уж ты вместе с собой перевёз сюда и все свои привычки. Но спустя две недели стало ясно, что я неправ - загородная жизнь очень даже пошла ему на пользу. Он почти бросил курить (на свежем воздухе-то!) и заметно поздоровел - теперь он выглядел на хорошие сорок, а не на плохие пятьдесят, как раньше. На щеках появился румянец и даже комплекция изменилась: он похудел, постройнел, а хилые плечи, наоборот, налились силой. Пришлось перешивать и заново сажать по фигуре весь его гардероб, включая и пресловутый розовый костюм. Это мне напомнило кое-что… Есть у меня один родственник, седьмая вода на киселе - священник. Давненько я его не видел, а в детстве мы часто вместе играли, да и в юности приятельствовали, и я несколько раз приезжал к нему в Троице-Сергиеву Лавру, где он учился. Бывал в монастырских "спальнях", которые очень глянулись мне своим аскетическим бытом - думаю, кое-что я потом незаметно для себя перенял. Моя городская квартира, ах, родная моя… - тоже чем-то похожа на такую спальню. Так вот, он мне рассказывал, что они, семинаристы, никогда не сидят без дела: на каждого налагается послушание - какая-нибудь полезная для монастыря работа. Цель её ещё и в том, чтобы отвлечь студентов от ненужных мыслей и соблазнов. (А я, глядя на Илью, как раз-таки недоумевал, как он со всем этим справляется - настоящий русский богатырь со свекольным румянцем во всю щёку и выразительными синими глазами). Вот и тут было - послушание… Всегда находилось, что сделать по дому: натаскать воды, расчистить снег, прибраться или хотя бы подогреть ужин, пока Лена занимается с клиентом… Этим, видно, и объяснялось то, что Порочестер легко перешёл на моногамный режим и решительно дал от ворот поворот Эмме, Кате и Марго - своим прежним подругам, трём весёлым дамам - блондинке за двадцать, шатенке за тридцать и жгучей брюнетке за сорок, - чьими платными услугами пользовался много лет. Вот только мне эти "послушания" почему-то не помогали. Даже наоборот. Здоровый образ жизни, свежий воздух и постоянный физический труд привели к тому, что во мне, напротив, начали бродить греховные желания и мысли - те самые, что не мучили меня уже лет десять. Пока что я одолевал их, как мог - и, возможно, именно поэтому предпочёл поселиться в фургончике, расположенном шагах в десяти от страшного и влекущего дома. Но долго ли я смогу держаться - я не знал. Хорошо ещё, что обычно я, намахавшись лопатой на морозце, засыпал мгновенно - падал головой на подушку и отрубался. Но порой меня начинала мучить непонятная бессонница, и вот тогда-то и начинался кошмар. Обособленность, которой я так настойчиво добивался, сыграла со мной злую шутку. Ворочаясь на кровати без сна, я ощущал себя этаким бедным родственником, работягой, чуть ли не гастарбайтером, для которого выделили отдельное местечко, чтоб не портил интерьер. Странное дело: разумом я понимал, что сам настоял поселиться именно здесь. Но мерзкое ощущение не проходило. Мне хотелось плакать. В эти минуты я чувствовал себя страшно одиноким, отрезанным от жизни, заброшенным и бездомным. Тосковал по московской квартире, в которую не мог вернуться - чтобы поскорее погасить кредит, я на полгода сдал её знакомому знакомых. Силясь хоть как-то унять тоску, почувствовать связь с миром, я поднимал железную створку небольшого люка напротив - но видел снаружи лишь тьму да жёлтое окошко дома, в котором праздновали победу надо мной мои мучители, чужие, посторонние люди, с которыми невесть как и зачем связала меня судьба. Я ненавидел их. В мозгу вставали мрачные и разнузданные картины, которые я не мог отогнать. Порочестер виделся мне уродливым клопом-вампиром, которого я не знал, как придавить, Елена - развратной, хохочущей стервой. В конце концов я не выдерживал: с кряхтением садился на кровати, включал ноутбук - и, погружаясь в хоть и виртуальную, но привычную, знакомую и уютную реальность, понемногу успокаивался. Иногда я обнаруживал, что Лена или Порочестер, а то и оба вместе - тоже в Сети. Видно, им тоже не спалось. Из озорства я слал кому-нибудь из них смайлик или писал на форуме какую-нибудь ерунду. А иногда и не слал, а просто наблюдал со стороны - за их баталиями в прежнем качестве или мирным флудом в новом. Так постепенно и засыпал. В общем, интернетзависимость цвела у нас пышным цветом. К концу марта я понял, что больше положенного здесь не останусь. Уже сейчас бы уехал, да некуда. Хорошо тем, кто может пожить у родителей. Но мои уже не первое десятилетие жили своими семьями, и, боюсь, не оценили бы жест по достоинству, если б я пришёл к ним "навеки поселиться". Но ничего, я вернусь домой сразу же, как только освободит квартиру мой жилец - приехавший на стажировку профессор из Казани, у которого вроде бы уже почти решился вопрос с общежитием МГУ. А Порочестер, если хочет, пусть остаётся. Неясно, правда, как он будет без меня добираться на работу, но это уж его дело. Приняв решение, я сразу почувствовал себя довольным и почти счастливым. Даже друзья временно вызвали у меня чувство давно позабытой симпатии. А пока - чтобы хоть как-то скоротать время - я завёл себе дневник в "Живом Журнале". Туда я мог смело заносить все свои мысли, чувства и переживания, ибо хорошо знал, что мои друзья никогда его не найдут. Они просто не знают, где искать. И что вообще надо что-то искать. Потому что они обо мне и думают-то довольно мало… "Неаристократические развлечения. 16 Мар, 2011 at 11:25 PM. Tags: свечи, ненависть, ревность, жизнь Сегодня вечером было очень славно. Собрались все вместе за круглым столом, пили чай, болтали о всякой ерунде. Снаружи мороз, а у нас тепло, уютно. Идиллия!.. И как же странно, что я предпочитаю совсем иные минуты, вроде недавней, - когда в доме внезапно кончается сразу вся вода, у Лены болит голова, машина не заводится от мороза, а Порочестер ссылается на то, что у него, дескать, ноги короткие, - и меня гонят к "святому источнику" пешком. Туда-сюда, по нескольку раз. Мокрый снег сечёт лицо, я поскальзываюсь на заледеневшей дорожке, разбиваю до крови колено, хромая, продолжаю путь. С пустыми баклагами, затем с полными, потом опять с пустыми, - пока эти гады, радуясь принесённой мною первой порции "водицы", нагло, не дожидаясь меня, с мещанскими причмокиваниями попивают свой пошлый чаёк. Как я их ненавижу!.. Обоих и по отдельности! С их дружбой, любовью, идеями и авантюрами!.. И мне это нравится. Я упиваюсь этими новыми чувствами, - а, точнее, старыми, просто хорошо забытыми с детства. Я живу!.. Или когда отключается электричество и мы зажигаем свечи, одну за другой, и сидим за столом, и торжественно сопровождаем друг друга в туалет и по коридору к газовой плите, неся перед собой тройные бронзовые подсвечники, по одному в каждой руке, - и я чувствую себя настоящим средневековым Герцогом, но, опять же, не обходится без лёгкого укола ненависти, потому что всякий раз я думаю: недалеко то время, когда они заставят меня "держать над ними свечку" в прямом смысле. Зная моего друга Порочестера, не вижу в таком предположении ничего невероятного." "Гей, цыган. 17 Мар, 2011 at 00:01 АM. Tags: искусство, глупость Каждый день думаю том, какой же я дурак - столько лет прожил в Москве и почти не пользовался возможностями, о которых другие только мечтают. Сколько лет я не был в театре?!.. И ведь мог же себе позволить, так нет! Отдумывался всякой ерундой, вроде - одному как-то глупо идти… Дурак! Ну ничего, теперь дайте только выбраться из этой жуткой финансовой ямы - непременно сразу же закажу билет. Один!.. В оперетту!.. На "Сильву", а ещё лучше - на "Графа Монте-Кристо"!.. Театр, театр… Да, билет туда недёшев. Но в Третьяковскую-то галерею я и сейчас вполне мог бы сходить! Или в тот же ЦДХ… Боже, какой позор… Уже и не помню, когда я в последний раз был на выставке. А ещё искусствовед. По долгу службы слежу только за новинками актуального искусства. Ну, и, конечно, за деятельностью (не скажу - творчеством) друга и покровителя всех креативных художников - Кормильца. Наверное, вернее было бы сказать - за творчеством его "негров"… А настоящей живописи лет десять уже, наверное, не видел. Ну, всё, решено. Дождусь конца этой каторги - погуглю, планируются ли где серьёзные выставки. Может, и этих клоунов удастся вытащить… Хотя в глубине души я чувствую вполне простительное желание насладиться Искусством в одиночестве." "Придурки. 19 Мар, 2011 at 10:46 PM. Tags: клоны, флуд, зависимость Моим дорогим друзьям так полюбилась новая виртуальная игра, что они своего примирения не афишируют. Не хотят разрушать легенду. А пообщаться иногда хочется. Парадокс, но почему-то на форуме "Златоперья" у них всегда находятся темы для разговора! И одна другой интереснее. То есть именно то, что в реальности - такой дефицит… И вот они нашли-таки выход из положения - клонировались. Завели милые новые аккаунты, эдакую супружескую пару: Иван и Регина Зарегины. И треплются теперь на форуме почём зря, никто их не узнаёт. Надо будет тоже себе клончика завести, чтобы не светить их - на случай, если мне тоже захочется поболтать. Лучше даже клончиху, для большей хохмы. Я уже и ник ей придумал: Ирма Флудите… Все довольны, всем весело. Вот только по моей спине нет-нет да и пробегает холодок, когда я осмеливаюсь вникнуть в ужас происходящего. Стоило ли тащиться в такую даль, кардинально менять жизнь в отчаянных попытках убежать от самих себя, если виртуальная реальность всё равно настигла нас?.. В такие минуты я чувствую себя полным идиотом. Конечно, я чувствовал себя им и дома. Но там я хотя бы был - дома!!!" "Здесь и теперь. 20 Мар, 2011 at 05:18 АM. Tags: здесь, и, теперь Тем и прекрасна здешняя жизнь, что заставляет отдавать дань насущному дню, - а порой, когда совсем невмоготу, даже часу или минуте." "Война с ларьками прекратилась? 23 Мар, 2011 at 11:52 PM. Tags: счастье Всё чаще меня тянет в родные места. Без всякого дела, просто прогуляться. В такие дни я, подкинув Порочестера на "Бауманскую", не еду сразу обратно, как привык, - а отправляюсь к себе в Замоскворечье. Оставляю машину где-нибудь недалеко от дома, а сам иду гулять по знакомым с детства улицам. Несмотря на холод, в воздухе уже пахнет весной, солнечно. А за городом этого не чувствуется, тут у нас ещё зима кромешная. Сегодня малая родина преподнесла мне приятный сюрприз. Оказывается, обувной киоск, в котором я всегда чинил ботинки и который исчез в первые дни назначения нового мэра, всё-таки вернули населению!.. Правда, не совсем на прежнее место - чуть поодаль, ближе к трамвайной остановке. И мастер там теперь другой: пожилой, хмурый, с чёрной бородой и характерным гортанным акцентом. Но я всё равно обрадовался. Наверное, глупо, но это маленькое событие показалось мне добрым знаком. Впервые за много-много лет я ощутил иррациональное, давно забытое где-то в ранней юности предвкушение счастья."
