Борис Худенко - Здравствуй, сапиенс!
Там, где стоял ангар, пылал огромный костер, высоко и весело выбрасывая в темноту мягкие языки пламени.
«Кленов»… «Кленов»… «Кленов»
Лена зябко поежилась и привычным движением поправила на плечах мамину мягкую шаль. Лето было в разгаре, дни стояли жаркие, но ей все равно было холодно.
Когда ей вчера принесли телеграмму от Виктора, она немного, конечно, поплакала, но, к ее удивлению, тревога в ней не утихала, наоборот, становилась все сильнее, хотя это казалось уже невозможным. Всю ночь она просидела у приемника, держа настройку только на западных станциях. Предчувствия не обманули ее. Сообщения к утру становились все туманнее, все сдержаннее.
Под утро ей позвонил Дорошенко и разрешил не выходить на работу. Она обрадовалась и просидела у приемника весь день в этой старушечьей позе, согнувшись и устроив ноги на маленькой скамеечке, с книгой на коленях, в которой за все это время ей не удалось понять ни строчки.
Наконец музыка сменилась короткой паузой. И Лена услышала уже знакомый голос.
— Внимание! Передаем сообщение об исчезновении русского космонавта и космического гостя из Симбаленда.
Лена не поняла, испугалась она или обрадовалась. Ей только стало совсем холодно, она плотнее натянула шаль и прибавила громкость.
Равнодушный, хорошо поставленный голос долго говорил о мерах, которые были приняты властями Симбаленда для безопасности русского космонавта, поскольку космический аппарат приземлился в районе озера Магода, где сконцентрированы основные силы повстанцев.
Лена слушала, боясь проронить хотя бы один звук, — что скажет голос о Викторе? Но он говорил о красоте обаянии и привлекательности юной Сюзанны Эдвин.
«Что это? — с тоской спросила себя Лена. — Зачем они это говорят?»
— Повстанцы попытались проникнуть в дом Роберта Эдвина. Во время перестрелки космический аппарат взлетел, разрушив ангар, к этому времени уже оборудованный администрацией картеля «Вест-Уран» для открытых бесед космического гостя с людьми. Под пепелищем разрушенного и сожженного ангара обнаружено тело Роберта Эдвина. Выяснить судьбу Сюзанны пока не удалось. Официальные лица отказываются комментировать события, Советский посол, прибывший сегодня из Блэк-Одана в Симбаленд для встречи с Виктором Кленовым, получил разрешение генерал-губернатора посетить район озера Магода и встретиться с командованием повстанцев.
Лена побежала к телефону. Отец, как всегда, был недосягаем, и сейчас говорить с ней не мог. Лена нашла другую станцию и замерла:
— Слушайте сообщение нашего специального корреспондента в Симбаленде, только что полученное редакцией.
Советский посол в Блэк-Одане, посетив сегодня днем штаб повстанцев в районе озера Магода, сообщил генерал-губернатору Симбаленда, что мисс Эдвин находится в расположении войск повстанцев. Посол доставил генерал-губернатору письмо Сюзанны Эдвин с объяснением событий, которые произошли в доме мистера Эдвина. Генерал-губернатор отказался опубликовать содержание письма. Кленов вместе с гостем из космоса находился на борту катера, когда тот покинул Землю.
Лена решительно сбросила шаль и выбежала из квартиры. На лестничной площадке немного постояла. Куда она бежит?.. К кому?.. Ни к кому! Просто на улицу!
Привычная Петровка ошеломила ее. Люди здесь всегда спешили, разбегаясь по тротуарам, как муравьи в жаркий полдень, по дороге, мягко шурша, проносились легковые машины, ярко раскрашенные грузовики с хлебом, колбасами, мороженым. Сейчас улица была до неузнаваемости неподвижна. Только витрины магазинов привычно сверкали. Посреди улицы, уткнувшись друг в друга, стояли машины. Пешеходов на тротуарах не было. Они большими группами толпились у легковых автомашин. Лена подошла к одной из групп.
— Что случилось? — шепотом спросила Лена вихрастого юношу.
— Сейчас будут передавать сообщение ТАСС о Кленове, — тоже шепотом, не оборачиваясь, ответил тот.
Лена все поняла. Петровка, столица, страна, весь мир, все люди сейчас остановились, чтобы услышать правду о Викторе… Она уткнулась лицом в плечо этого юноши и, обняв его за плечи, прижалась к его спине щекой.
— Что с вами, девушка? — испуганно обернулся паренек
В этот момент звучный баритон из машины сказал:
— Передаем сообщение Телеграфного Агентства Советского Союза.
Юноша вытянул загорелую шею вперед, только взял ее руки в свои и молча пожал. Она не отняла рук.
— Как уже сообщалось в газетах, — говорил баритон, — Герой Советского Союза товарищ Кленов, возвращаясь с представителем космического корабля на Землю, вчера совершил посадку в Африке на территории протектората Симбаленд. Авантюристами из международного картеля «Вест-Уран» в связи с этим событием была организована крупная провокация, преследующая далеко идущие цели. В первый же день пребывания в Симбаленде товарищ Кленов оказался фактически под арестом в доме представителя администрации картеля «Вест-Уран». Сопротивляясь насилию, товарищ Кленов и космический гость вынуждены были покинуть территорию Симбаленда. По наблюдениям астрономов, аппарат, на котором Виктор Кленов и космический гость опустились на Землю, возвратился на корабль. Таким образом, затея авантюристов из картеля «Вест-Уран» постыдно провалилась. Правительство Советского Союза обратилось ко всем странам мира с предложением договориться о приеме на Земле космических гостей.
Юноша снова обернулся к Лене и восхищенно сказал:
— Ну и дела! А Кленов-то, Кленов!.. Силен!
Мы, хотим, помочь, людям
Возвращение на корабль показалось Виктору пыткой. Лихорадочный озноб внезапно, без перехода, сменялся изматывающим жаром. Жгучая боль в плече становилась нестерпимой. Непреодолимая вялость мешала двигаться. Тех десяти минут, которые он тогда провел в ангаре, в зоне облучения, оказалось достаточно, чтобы вызвать лучевую болезнь.
Сапиенсы заботливо ухаживали за ним, но лечили осторожно: человеческий организм они знали еще очень мало. Они потребовали, чтобы Виктор описал им картину ухода за больным на Земле. Через некоторое время рядом с постаментом, на котором неподвижно стоял космолет, появилась кровать, покрытая одеялом, с простынями и подушками, тумбочка, даже графин с водой и стакан. У тумбочки открывались дверцы на петельках, а из графина лилась вода.
Все было очень похоже, и все же не то…
Вода в графине была сначала безвкусной, химически чистой, потом — горькой, как в лимане, и всегда — противно теплой.
Во сне его мучили кошмары, Лена сосредоточенно старалась поставить у рентгеновского аппарата бесчувственного Роберта, он все падал, а Сюзанна, не обращая на них внимания, гневно выговаривала: «Звери! Звери! Звери! Звери!»
А когда он просыпался, перед глазами маячили в бирюзовой мгле тени сапиенсов. Они все допытывались: что же происходит на Земле?
Навещал Виктора и Луч Мысли. Сапиенсы, как и рассчитывал Виктор, сумели оказать ему немедленную и действенную помощь. Да и разрушительная работа гамма-лучей встречала в клетках живой ткани жителя далекой планеты какое-то неведомое сопротивление и шла в десятки раз медленнее, чем в теле человека. Защитный отражатель тоже значительно снизил действие облучения. И все-таки полученная им доза была очень велика.
Движения его стали вялыми, изображения, которые он пробовал передавать Виктору, — тусклыми, прерывистыми. Потом он совсем перестал передавать, только неподвижно висел у пола аквариума, выставив безжизненные белые рожки. Спасти его от этого медленного умирания могло только возвращение на их планету. Там найдут единственно верный курс лечения. Сапиенсы были совершенно уверены в этом. Во время обратного пути Луч Мысли будет в состоянии анабиоза. Но что будет с ним, Виктором? Мысли путались, едва он задумывался об этом.
Много раз Виктор пытался объяснить сапиенсам, что же произошло с ними на Земле, в центре большого материка, населенного людьми. Пришлось рассказать очень, очень многое. И когда они стали понимать его, машина-переводчик потребовала.
— Покажи, где, все, еще, властвуют, люди, хищники, противники, Необходимости.
В углу зала возник медленно вращающийся шар с контурами земных континентов.
Виктор нехотя надел тюбетейку и подумал об одной из этих стран… И сейчас же темная, почти черная краска залила кусок материка. Шар плавно поворачивался, открывая причудливо изрезанные берега, темные пятна залили изломы суши, узкой струйкой краска полилась дальше и замерла…
Пятна и полосы на поверхности Земли казались отсюда крохотными, почти незаметными на светлом фоне континентов.
— Где, еще, — спросила машина.
— Все, — ответил Виктор.
