Светлана Петрова - Беспамятство
Есаулов? Говорящая фамилия... Казак?
Так точно. Из-под Ростова-иапы.
Захотелось покорить столицу?
Максим впервые подумал: и, правда, чего ему нс хватало в Ростове, большом, длинном и пыльном, как все речные города, но понятном, а понадобилась эта суматошная непредсказуемая Москва, где устроиться гораздо труднее? Но в самом этом слове, которое в провинции произносят с завистью и надуманным пренебрежением, заключалась магия первородства, когда многие десятилетия жизнь остальных российских городов, лишённых элементарных благ и внимания властей, тянулась сонно и была несомненно вторичной. Уже простая принадлежность к Москве давала смутную надежду выделиться из бесконечного пространства необъятной родины и утолить естественное тщеславие. У себя в Ростове он бы нс согласился стать бухгалтером, а здесь это выглядело как способ проникнуть внутрь более высокого организма, освоиться в нем, прижиться, а там - в городе таких возможностей - что-нибудь интересное да подвернётся. Поэтому он нисколько не смущался названия будущей профессии. Оно ему даже нравилось.
Почему бы и нет? Немало великих так начинали,
Ляля потрогала выпуклую родинку над губой мужчины и засмеялась:
Великий казак-бухгалтер. Тогда отчего бы не сказать более современно - финансист?
Потому что я бухгалтер. Кстати, удобно проверять знакомых на вшивость. Девушки с амбициями чураются будущих работников сберкасс и в любовники нс берут.
А в мужья?
Тем более. А вы что, хотите замуж?
Не так, чтобы сильно и только за вас, мой бухгалтер, или дворник, или дипломат - мне все равно.
Максим зорко посмотрел на новую знакомую, поцеловал, и они снова занялись любовью с еще большей страстью. Лицо мужчины и в экстазе оставалось прекрасным. Ляля блаженствовала.
Через час в дверь постучали:
Эй вы, Ромео с Джульеттой, скоро там?
Ляля, нс меняя положения, нащупала рукой в сумочке деньги, протянула Максиму:
Передай. Пусть потерпят.
Вернувшись домой, она бросила маме бумаги — «рассказы потом! устала!» — из последних сил заставила себя смыть под душем дорожную грязь и заснула мёртвым сном, как человек, совершивший работу, превосходящую его нравственные силы.
Утром мать нашла на кухонном столе записку: «Вернусь через два дня. Без паники. Вес о'кей».
- Безобразие, - вслух рассердилась Надя, комкая бумажку. - Как будто я пустое место!
Почему дочь так же, как и муж, отстраняет её от своей жизни? Что за наказание? На правах матери, хотя и тайно, стараясь запомнить, как они лежали, и вернуть на место в точности, Надежда Фёдоровна копалась в девичьих вещах. Разгадывала пометки на календаре, читала дневники, которые Ляля то начинала вести, то бросала, перебирала книги, бельё, примеряла шарфики и шляпки. Чужая жизнь (а жизнь дочери давно стала ей чужой) вызывала жгучее любопытство, хотелось понять, что в ней такого особенного, позволяющего быть счастливой? Но тайна нс поддавалась.
Вот сегодня Ляля исчезла, ничего не объяснив. Теперь сиди и переживай - что там случилось? И посоветоваться не с кем - Виталий опять в командировке. Подозрительно часто он стал отлучаться, как будто послать некого. А главное — безразличен, равнодушен, даже слезы его перестали трогать. Господи, что она сделала не так? Воротятся ли когда-нибудь золотые дни ее короткого счастья? Настоящее пугало. Вся надежда на будущее. Правда, дочь говорит, что смешно рассчитывать на будущее, в котором нас нс будет. А если доживём, оно станет настоящим. Поэтому настоящее важнее.
Надя не знала, что и думать.
Глава 6
Первой мыслью, живой картинкой в прояснившемся поутру сознании Ляли было безграничное, невероятное блаженство, которое она испытала в объятиях мужчины, ненароком встреченного на дороге. Им обоим было хорошо, она уверена. Похоже, они нашли друг друга и не расстанутся. Но прежде чем к нему вернуться, нужно кое- что предпринять. Дитя Романа, уютно пристроившееся внутри, мешало физически: как будто она проглотила муху, и хотелось поскорее её вытошнить. Спасибо папе - заложил в любимую дочку потребность к свободе, ответственность за собственные поступки и смелость.
Взяв побольше денег, дочь Большакова отправилась в гинекологическую клинику и через сутки вышла оттуда вполне готовая к повой любви. Период неопределённое™ и смутного неудовлетворения интимной жизнью завершён. Теперь она точно знала, что не случайно откладывала свадьбу, хотя вопрос «почему?» ответа нс имел. Кто-то вне сё, возможно, и вне зримого пространства направлял, подсказывал правильные решения. Она была атеисткой, но не агрессивной, а по образу бытия, поэтому улыбнулась: неважно, где есть добрый покровитель, видим он или нет, можно даже относиться к нему в меру скептически - важно, что он есть.
Любовники встретились на пустынном Алексеевской холме неподалеку от Финансового института. Спрятавшись от глаз редких в этом месте прохожих на ступенях полуразрушенного храма Во имя Тихвинской иконы Божьей Матери (табличка чудом уцелела), они целовались до потери сознания. Сбивчиво рассказывали о себе и снова млели в объятиях.
Пусти, - сказала Ляля через час. — Мне надо идти, отменять собственную свадьбу.
А наша когда?
Это не обязательно, Я вчера просто так сказала.
Заметив, что Максим нахмурился, поспешила добавить:
Впрочем, как хочешь.
Хочу. Штамп в паспорте, по крайней мере, гарантирует, что ты не исчезнешь, как мираж в пустыне, — пояснил Максим. — Если честно, боялся - не придешь. Я ведь ничего про тебя не знаю, кроме номера машины, а люблю, как младенец мамку, и панически боюсь потерять.
Он говорил просто и очень искренне. Ляля подумала, что не способна передать словами то, что испытывает. Люблю - слишком общо. Люблю - было раньше, с Ромой, а сейчас это что-то грандиозное, неисчерпаемое, может быть, самое главное из того, что нам дано испытать. Оно отделяет жизнь от смерти. Звучит немного напыщенно, но невозможно выразить по-другому силу нового чувства. Мужчине об этом сообщать опасно, надо продержаться сколько получится, и если не быть, то хотя бы выглядеть независимой. Страсть уже и так крепко схватила ее за горло.
Теперь нс потеряешь. Я не позволю, — решительно объявила Ляля. - Будешь жить в столице и не вернёшься прозябать в провинцию. История России делается здесь. Так было во все времена. Москва даже из республик всегда высасывала лучших людей, а оставшиеся поставляли стране хлеб и солдат. Много ли москвичей служит? Тут все или студенты, или отмазаны. Столица - вполне самодостаточное государство.
Да у нас на Дону всё как у всех, - обиделся Максим. — Девки тоже туфли на платформах носят.
Барахла теперь везде хватает, главная беда — маргинальное сознание. Провинциал - агрессивно невежествен, он нс знает о существовании большого мира за пределами своего ограниченного пространства, поэтому его мышление заужено.
Теперь уже знает, поэтому терпеть не может москвичей.
— А как же я? - кокетливо задала Ляля провокационный вопрос.
Ты нс москвич, ты москвичка, - улыбнулся Максим. - И очень красивая, хоть и заносчивая.
Он прижал её к щербатой стене храма сильным телом, чтобы она почувствовала восставшую мужскую плоть, и на прощание крепко поцеловал в губы. Расставались, будто разрывали на две части сросшуюся живую ткань.
Роману неприятную новость Ляля сообщила по телефону:
Извини, свадьбы не будет.
В городе эпидемия бубонной чумы?
Я люблю другого.
А.
Пауза длилась, Ляля ждала. Хорошо, что она не видела собеседника.
Наконец он признался недрогнувшим голосом:
Это для меня серьезная катастрофа. Почти глобальная,
Для меня тоже.
О! Тогда я почти счастлив.
И он как-то несерьёзно добавил:
Этот... другой... Намного лучше меня?
Откуда я знаю?
Тоже обнадёживает. Какую искреннюю женщину мне довелось любить!
Любовь многолика. Найдешь другую.
Вряд ли. Настоящая любовь слишком иррациональна, чтобы поддаваться манипуляциям. Она — сила необоримая. Чёрная дыра обратно добычу не отдает. Но это уже не твои проблемы. По крайней мерс, мы останемся друзьями?
Во всяком случае, я бы хотела. Ну, пока. Встретимся в аудитории .
Ну, вот это вряд ли! — с облегчением воскликнул Роман, - Единственная польза от того, что ты меня бросила, — можно оставить ненавистный институт,
С ума сошёл? До госэкзаменов месяц! II что ты будешь делать?
А ничего. Я всегда мечтал ничего не делать. Сбылось. Не зря говорят: нет худа без добра. Сам бы не решился. Радикальные перемены всегда напрягают, по течению плыть удобнее. Считай, ты мне здорово помогла. И еще - спасибо, что нс пришла, а позвонила. Я бы тебя не отпустил.
Каким образом? - засмеялась Ляля. — Связал?
