Коллин Хоук - В поисках тигра (ЛП)
Предоставив ему самому открывать её, я пошла в гостиную, уселась в кресло, подобрав ноги под себя, и скрестила на груди руки. Я прекрасно понимала, что такая поза означает защиту, но мне было откровенно плевать.
Я услышала, как он открывает дверь, снимает пальто и вешает его на вешалку в коридоре. Завернув за угол, Рен, наконец, вошел в комнату. Через мгновение он нашел моё лицо, откинул назад волосы и сел прямо напротив меня. Его волосы заметно отрасли. Словно шелковые, черные пряди спадали ему на лоб, и он раздражённо смахивал их. Он казался каким-то более мускулистым и массивным, чем я помнила.
«Наверное, питался намного лучше, нежели раньше».
Несколько секунд мы смотрели друг на друга в абсолютной, звенящей тишине. Мне пришлось заговорить первой:
— Так… ты мой новый сосед.
— Да, - мягко выдохнул он. – Я больше не могу быть вдали от тебя.
— Я не думала, что ты пытался оставаться далеко.
— Ты попросила меня. И я честно старался исполнить твоё желание. Хотел дать тебе время подумать. Проветрить голову. Послушать… своё сердце.
«Определённо у меня было время подумать. Да, только мои мысли были настолько спутанными, насколько это вообще возможно. С тех пор, как я уехала из Индии у меня нисколько не получается ясно мыслить. И я не слушала своё сердце с того момента, как проснулась тогда с Реном в Кишкиндхе. Я захлопнула моё сердце, отрезала его от разума несколько месяцев назад».
— Ох. И твои чувства не… изменились?
— Мои чувства сильны как никогда.
Его синие глаза внимательно изучали моё лицо. Снова убрав волосы с лица, он подался вперед.
— Келси, каждый день, проведенный вдали от тебя, был мучительной агонией. Это сводило меня с ума. Если бы мистер Кадам не пытался занять меня каждую минуту, я бы уже летел в самолёте через неделю. Я терпеливо выполнял его инструкции, к тому же я был человеком лишь шесть часов. Остальное время, час за часом, я проводил, лёжа на коврике в спальне, будучи тигром. Однажды мистер Кадам чуть не пустил в ход ружьё с транквилизаторами. Я не мог успокоиться, превратился в неуправляемое, дикое животное, без… его помощи.
Я заволновалась и завозилась в кресле.
— Я сказал Кишану, что мне нужно тренироваться с кем-нибудь в паре, чтобы вернуть утраченные боевые навыки. Мы сражались и как мужчины и как звери, тренировались с оружием, потом рвали друг друга когтями и клыками, бились голыми руками. Только это и помогало мне оставаться нормальным. Каждую ночь я валился на свой ковёр окровавленный, измотанный и истощённый. Но всё равно… всё еще чувствовал тебя. Ты была так далеко от меня, на другой стороне мира, но я постоянно просыпался посреди ночи, ощущая твой запах, затапливающий меня. Я болен тобой, Келлс. Неважно как сильно Кишан бил меня, это всё равно не заглушало ту боль, что причинила потеря. Я видел тебя во сне, каждый раз безуспешно пытался коснуться тебя, но ты была лишь моей недосягаемой мечтой, призраком, ощущением внутри меня. Кадам убеждал меня, что так будет лучше, и что есть множество вещей, которым я должен научиться прежде, чем смогу приехать в Орегон. Он, может быть, и был прав, но я не хотел даже слушать об этом.
— Но если ты хотел быть со мной… почему же ни разу не позвонил?
— Я хотел. Было так мучительно слышать твой голос каждую неделю, когда ты звонила Кадаму. Я всегда был поблизости, отчаянно надеясь, что ты спросишь обо мне, попросишь меня поговорить с тобой, но ты так и не сделала этого. Я не хотел давить на тебя, вынуждать. Я пытался уважать твои желания. Хотел, чтобы это было твоим решением.
«Насколько иронично. Так часто я хотела попросить его поговорить со мной, но просто не могла заставить себя сделать это».
— Ты что подслушивал наши телефонные разговоры?
— Да. У меня отличный слух, забыла?
— Точно. Ну и… что изменилось? Почему ты приехал именно сейчас?
Рен сардонически засмеялся:
— Это всё Кишан. Однажды, когда мы дрались, он, как обычно, бил меня, а я не мог даже нормально сражаться с ним. Я хотел, чтобы он сделал мне больно. Это ненадолго помогало. Но внезапно он остановился. Обойдя вокруг, он оглядел меня с головы до ног. Я стоял там, желая продолжить схватку. Тогда он сжал кулак и врезал мне так сильно, как только мог. Молча, я просто стоял там и терпел, вовсе не стараясь защититься. Дальше он ударил меня в живот, но я разогнулся и опять встал напротив него, ничего не предпринимая. Он зарычал и закричал мне в лицо.
— И что он сказал?
— Много чего, но большую часть я повторять не буду. Суть в том, что мне нужно как-то разобраться со своими проблемами, если из-за этого я так несчастен… Почему я не встал и не попытался сделать что-нибудь?
— Ох.
— Он дразнил меня, говоря, что принц Муджулайнской Империи, Высший Защитник людей, чемпион битвы Тысячи Лошадей, наследник на трон повержен молоденькой девчонкой. Сказал, что нет ничего более жалкого, чем съежившийся тигр, зализывающий раны. Тогда его слова не произвели на меня никакого впечатления. Ничего не задело меня, пока он не заверил меня в том, что наши родители постыдились бы меня, что они опозорены, что вырастили труса. Вот тогда я и принял решение.
— Решение приехать сюда.
— Да. Я понял, что быть рядом с тобой необходимо для меня, как воздух. Я решил, что даже если ты всё еще хочешь лишь дружбы, то здесь я буду счастливее, чем в Индии, вообще без тебя.
Рен встал, а затем опустился на колени передо мной, и взял меня за руку.
— Я решил найти тебя, броситься к твоим ногам и умолять простить меня. Я приму всё, что бы ты ни решила. Честно, Келси. Только, пожалуйста, не проси меня жить без тебя снова. Потому что… я не могу.
«Как могла я так долго упорствовать?»
Слова Рена проникли сквозь слабые, безосновательные барьеры вокруг моего сердца. Я старательно возводила преграду из колючей проволоки, но шипы были из зефира. Он проскользнул прямо насквозь, через мою защиту. Рен прижал мою руку к своему лбу, и моё сладкое сердце растаяло.
Я обвила его за шею руками, обнимая, и прошептала на ухо:
— Индийский принц никогда не должен стоять на коленях и умолять о чём-либо. Хорошо. Ты можешь остаться.
Он вздохнул и прижал меня к себе сильнее.
Я криво усмехнулась:
— Но после всего мне как-то не хочется, чтобы PETA приехали ко мне по поводу злоупотребления тиграми.
Рен легонько засмеялся.
— Подожди здесь, - сказал он и вышел через дверь, соединяющую наши дома. Он вернулся с коробочкой, перевязанной красной лентой. Она была черного цвета, длинная и узкая. Когда я открыла её, то увидела браслет. Цепочка была из белого золота, а к ней прикреплён овальный медальон. Внутри кулона помещались две фотографии: Рен-принц и Рен-тигр.
Я радостно улыбнулась:
— Ты знал, что я хочу запомнить и тигра тоже.
Рен застегнул браслет на моём запястье и вздохнул.
— Да, даже если я ужасно ревную и завидую ему. Он может проводить с тобой намного больше времени, чем я.
—Хм… Но все-таки не так много, как раньше. Я уже скучаю по нему.
Он с досадой поморщился:
— Поверь, тебе еще много раз придётся увидеть его в ближайшее время.
Его тёплые пальцы погладили мою руку, и моё сердце сразу застучало с невероятной скоростью. Рен поднял мою руку к своим глазам, зачарованно поразглядывал её и поцеловал внутреннюю сторону моего запястья.
Его глаза задорно блеснули и он произнёс:
— Тебе приятно?
— Да, спасибо. Но… - я отвела глаза. – Я ничего тебе не подарила.
Он снова обнял меня, обвивая руками талию, и ответил:
— Ты и так уже подарила мне самый волшебный подарок. Ты подарила мне сегодняшний день. О большем я и мечтать не мог.
Я засмеялась и поддразнила его:
— Ну и ужасная обёртка у моего подарка.
— М-м… ты права. Может, я сам оберну тебя как следует.
Рен схватил бабушкино одеяло с кресла и закутал меня в него прямо как мумию. Я попыталась пинаться и завизжала, когда он легко поднял меня на руки и усадил к себе на колени.
— Давай что-нибудь почитаем, Келлс. Я готов к новой пьесе Шекспира. По правде говоря, дома я и сам пытался что-нибудь прочесть, но часто запинался на произношении многих слов.
Я шумно прочистила горло из своего кокона.
—Между прочим, если вы не заметили, мой коварный похититель, руки-то у меня в ловушке.
Склонившись ко мне, Рен провёл носом по моей шее до уха и неожиданно напрягся.
— Здесь кто-то есть.
Прозвенел дверной звонок. Рен вскочил, резко поставил меня на ноги и вытащил меня из одеяла прежде, чем я успела даже моргнуть. Какое-то время я стояла сконфуженная и с кружащейся головой, а потом покраснела, смутившись.
— Что случилось с твоим супер чутким тигриным слухом? – зашипела я на него.
Он гоготнул:
— Ничего, только кое-кто здорово отвлекал меня, Келлс. Но ладно, полностью беру вину на себя. Ты кого-то ждешь?
