Евгений Полищук - На районе
— Че врубать-то? Ну, навалим мы одной комнате, они потом соберутся и всем толпяком нахлобучат нас.
— Ничего они не сделают — вдруг встрял Муха — Я тут утром, пока курил в туалете, познакомился с чуваком с первого отряда. Вроде серьезный такой чувак. Я его сигаретой угостил. Он, короче, сказал обращаться, если что. Вот и обратимся, если что. Не сидеть же очковать, правильно?
— Ну и? — спросил я — Что порешали? Ты, Костян, что-то конкретное предлагаешь или так просто тему завел?
— Более чем конкретное — твердо ответил Гвоздь — У меня уже план готов. Вы только слушайте внимательно.
Иван плотнее закрыл входную дверь. Мы расселись по кроватям и начали слушать план по уничтожению второго отряда.
— В общем так, парни, тут главное — неожиданность! — вещал Гвоздь — Они ничего про нас не знают, ничего от нас не ждут. На этом и сыграем. Ломимся в комнату, где живет тип, с которым я рамсанул. Их там четверо. Орем что-нибудь угрожающее, они ссутся, так?
— Ну, предположим… — промычал Иван.
— …Хуй в рот тебе положим — мгновенно отреагировал Гвоздь — Они стопудово ссутся, без вариантов. Если начинается серьезная катка — бьемся до последнего. Как только видим, что, не дай бог, начинаем проигрывать, бежим обратно в комнату, берем клюшки и пиздим их клюшками. Клюшками-то мы их по любому запиздим. НУ?
— Ну… — без особой охоты протянули все — В принципе, нормальный план. А когда это будем делать?
— Когда, когда. Да прямо, блядь, сейчас пойдем и сделаем. Че кота за яйца тянуть. Поехали!
Мы нерешительно поднялись с кроватей. Гвоздь заражал всех своей злостной энергией. Иван слегка понакидывал в стенку, я тоже размял кулаки. Муха зачем-то полез в шкаф.
— Вот, пацаны, смотрите, у меня что есть — протянул он связку потрепанных желтых бинтов — Это мне мамка от растяжения положила. Может, пригодятся?
Мы расхохотались.
— Русь, ты что там гвозди вколачивать собрался? — сквозь смех спросил Гвоздь.
— Да причем здесь гвозди? — обиделся Муха — Это же от растяжения. Дашь ты чуваку в зуб неудачно, а у тебя костяшки сместятся или руку выбьешь. У меня, знаешь, сколько раз так было?
— Сколько? Ноль?
— Ну не много. Было разочек, в общем. Приятного мало. Я тебе говорю, с бинтами баче будет. Да и просто бить удобнее. Как в кино.
Смотреть без смеха на куски потных бинтов было невозможно, но Муха оказался убедителен. Через пять минут мы стояли в коридоре напротив вражеской двери.
Разгоряченные, с бинтами на кулаках, все на взводе.
Перешептывались: “Ну че? Че? Давай? Давай… А че я-то? А я че?”.
Стук наших сердец можно было услышать на другом конце пятидесятиметрового коридора.
Немного подташнивало, и подкашивались коленки.
Наконец Иван не выдержал и постучал в дверь.
Просто постучал, тихонько так. За дверью послышался шум и какой-то неровный смех.
Гвоздь посмотрел на Ваню как на тронутого, развернулся к двери и сильным ударом ноги распахнул ее настежь. Как заправские боевики мы ворвались в комнату и начали громко орать:
— ТАК БЛЯДЬ! ВСЕ СЕЛИ ПО СВОИМ КРОВАТЯМ! БЫСТРО БЛЯДЬ, Я СКАЗАЛ! БЫСТРО! ТЫ ЧЕ НЕ ПОНЯЛ!
Гвоздь сходу закатал своему обидчику хлестким ударом с правой, тот рухнул на кровать. Мы сгрудились в центре комнаты вчетвером, как сраные мушкетеры, и нависли над остальными. Парни вообще не понимали, что происходит. Неудивительно.
— Короче, бля — жестким и хриплым голосом начал Гвоздь — Вы, парнишки, что-то охуели слишком. Рамсите не по теме. А мы с друзьями такой хуйни не привыкли терпеть, понятно?!
Иван хмыкнул. Оккупанты удивленно переглядывались. Один отважился спросить:
— Пацаны, а что случилось-то? В чем дело?
— В чем дело, говоришь? — усмехнулся Гвоздь — В чем дело, да?! А ты друга своего спроси — ткнул пальцем он на зажимавшего разбитую губу паренька. — Больно широкий у тебя друг. В коридор не помещается.
— А мы-то причем здесь? — упорствовал парнишка.
— А ты ваще че, блядь, умный что-ли? Или тоже широкий? — наклонился над ним разъяренный Гвоздь.
Непонятливый парнишка примолк.
— КОРОЧЕ! Вообщем еще одна залупа, один косой взгляд в нашу сторону — входил в раж Гвоздь — мы просто берем в руки свои клюшки и пиздец вам! Костей не соберете, уебки. ПОНЯТНО?! — рыкнул он в сторону худенького паренька в задрипанной каштановой майке.
Паренек жалобно затряс головой. Мол, все понятно.
Жесткий базар Гвоздя придавал нашим действиям невероятную уверенность и какую-то правомерность. Вроде как мы были правы, а парни ужасно провинились. Перестали трястись колени, кулаки казались крепкими как сталь.
— А сейчас в знак примирения угостите-ка нас, друзья, сигаретами — добил Гвоздь.
Парни поспешно начали шарить по карманам и сумкам. Мы стояли и ждали.
— Вот — протянул мне помятый Bond чувак в каштановой майке.
— Спасибо — недовольно буркнул я — Дай-ка еще одну, а то они быстро кончаются.
— Ну… на… — дал он еще одну и посмотрел на меня из-под бровей. Я прикинул, что в случае чего, ему-то я точно навешаю.
Собрав трофеи, мы осторожно выползли из комнаты, стараясь не подставлять спины.
— Бля, ну пиздеццц…. — давясь хохотом, прошептал Муха, и мы побежали в свою комнату, громко топая и стуча кулаками по слазящей со стены штукатурке.
Запыхавшись, добежали до комнаты и плотно забаррикадировали входную дверь.
— Не, ну ты видел, как они обоссались со страху?! — закатывался Гвоздь на своей кровати — Они ж вообще, походу, никакие, лохи просто позорные. Никто даже пикнуть не посмел. Второй отряд, тоже мне.
— Да, Костян… надо признать, это был охуенный план — улыбался во весь рот Иван — В лучших традициях третьих героев. Проработали стратегию, настроились на сражение и выиграли в одни ворота. В нашем деле главное — это план.
— Ага, мне кажется, они как бинты увидели, так сразу на очко сели — загоготал Муха.
Весело заржали. Ослабленные бинты уже съезжали с кулаков. Все сорвали их и побросали в угол.
— Пойдем, покурим? — предложил Муха — А то адреналин зашкаливает, аж руки трясутся.
— Руки трясутся? — иронически спросил Гвоздь — Приссал что ли? Да ты че? У них же вообще шансов не было. По нулям. Девочки, а не второй отряд.
— Да ниче я не приссал. Просто курить охота. Адреналин же как-никак. Пойдете?
Вышли в туалет покурить. Руки тряслись не только у Мухи. Первый кураж уже отошел. Иван помалкивал. Такой вкусной сигареты я не курил уже давно. Взъерошенный Гвоздь посматривал на нас с видом победителя. Глаза его сверкали черным огнем, и выглядел он более чем уверенно.
— Короче, пацаны — напутствовал он — сейчас главное — закрепить положение. Они нас теперь боятся. Думают, что мы отморозки полные. Так что в случае любой агрессии со стороны второго отряда откладываем башню в дальний угол и включаем отморозков. Ага?
Реально, сейчас главное — не сломаться. Они это так просто не схавают, я вам базарю, впереди еще целый сезон в две недели. Так что надо закрепить преимущество.
— Слышь, а может мы это… Зря это, в общем, сделали… — неуверенно вступил Иван, затягиваясь сигаретой и глядя в боковое окно, выходившее на густой лес — Мы же сюда вроде как тренироваться приехали, отдыхать. А теперь в напряге ходить надо будет, через плечо оглядываться каждый раз…
— Да не ссы ты, Иван — раздраженно ответил Гвоздь — Все нормально будет. Зря — не зря… Что сейчас рассуждать? Сделали — то, что должны были сделать. Чувак сам полез — первый толкнул, не захотел извиняться. Я терпилой быть не хочу. Вы мои друзья, вот считай мне и помогли. У нас другого выхода не было, понял? Тут, блядь, так — чуть оступился и тебя сразу с говном сравняют…
Неожиданно распахнулась дверь и зашли двое перцев из второго отряда. Мы молча докурили, выкинули окурки в вонючую дыру унитаза, вырезанную прямо в кафельном полу блевотно-красного цвета, и вышли наружу.
— Видел, как они на нас уставились? — тихонько сказал Муха — Стопудово уже что-то знают.
— Да ничего они не знают. Не ссы, все в порядке будет — без особой уверенности ответил Гвоздь.
Через полчаса начиналась тренировка. Опаздывать не рекомендовалось.
Наш тренер — Марина Валерьевна и по совместительству Ванина мама соблюдала очень жесткие правила относительно расписания тренировок и не стеснялась вводить штрафы и наказания за любые проступки.
Опоздание на пятнадцать минут — пятьдесят отжиманий. Опоздание на полчаса — тридцать подъемов в горку. Пропустил тренировку — будь добр пробежать пять километров по лесу.
Сначала мы думали, это все шуточки. Но после парочки подъемов в длиннющую деревянную горку ноги становились ватными и на следующий день болели так, будто их не меньше часа непрерывно били резиновой дубинкой. Ослушаться же Марину Валерьевну было невозможно — как никак это была Ванина мама и наш тренер.
