Тесса Доун - Кровавая судьба (ЛП)
— Я знаю, что ты планируешь сделать со мной, ясно? — она протараторила слова, как будто это был единственный способ их произнести. — И я говорю тебе, что не смогу вынести это. Ты понимаешь то, что я говорю? Я не смогу вынести это!
— Что ты думаешь...
— Почему ты это делаешь? — в ее голосе чувствовалась боль. — Давишь на меня вот так. По крайней мере, сейчас, в этот момент, я могу притвориться. Немного дольше я могу притвориться, что все хорошо. Но когда все это выплеснется наружу... — ее глаза потускнели, и она медленно отвела взгляд.
Натаниэлю стало неловко, хотя он попытался продолжить проектировать уверенность.
— Джослин, я не собираюсь делать что-либо без твоего разрешения.
— Ты не слышишь меня, Натаниэль, — произнесла она с нотками отчаяния. — Я знаю.
Натаниэль откинулся назад и сделал глубокий вдох.
Великие Небесные Божества, что, по мнению этой женщины, он собирается с ней сделать? Этого не могло быть — никак не могло — чтобы она знала о Проклятии Крови. И даже если и так, у него не было намерения принуждать ее.
У него было больше веры в нее. Больше веры в предусмотрительность богов. В правильность их союза.
— Ладно, — он поднял обе руки, уговаривая ее как напуганного ребенка, — тогда мы могли бы вместе столкнуться с тем, что ты знаешь… верно?
— Пожалуйста, не надо, Натаниэль... просто остановись.
Джослин резко замолчала и уронила голову на руки, длинные волосы, спадали вперед, защищая ее от его взгляда.
Она казалась настолько уязвимой, что это заставило что-то сжаться внутри Натаниэля, и он рассеянно потер грудь.
— Ты правда не можешь рассказать мне?
— Нет, — прошептала она,— я правда не могу.
Натаниэль мягко убрал ее руки с глаз и начал массировать ее виски. Он легко пропустил пальцы сквозь шелковистые волосы, а затем поднял ее подбородок, вынуждая встретить его пристальный взгляд.
— Посмотри на меня, Джослин.
Она скривилась.
— Посмотри на меня.
Ее глаза встретились с его.
— Я собираюсь попросить твоего разрешения для кое-чего.
— Нет.
— Джослин, просто послушай.
Она покачала головой.
— Пожалуйста...
— Выслушай меня.
Она вздохнула.
— Я хотел бы войти в твой разум и посмотреть твои воспоминания.
— Нет! — ее глаза широко распахнулись, и она резко втянула воздух.
Натаниэль не отступал.
— Это позволит мне видеть все, что ты непосредственно видела сама. Ты понимаешь, что я говорю? Я могу увидеть воспоминание сам, и тебе не придется говорить мне ни единого слова, но я прошу твоего разрешения.
Джослин выглядела бледной... усталой.
— А если я не дам его тебе? — ее голос дрогнул.
Он расслабился и посмотрел на нее прямо.
— У нас есть вся ночь, ангел. Если ты скажешь нет, то мы будем ждать, — он сел прямо и сжал ее плечи. — Но, рано или поздно, мы столкнемся с этим.
Глаза Джослин наполнились слезами, и крошечные капли начали катиться одна за другой вниз по ее тонким скулам, оставляя следы глубокого горя. Неохотно она кивнула.
Натаниэль удивленно приподнял брови, затем обхватил ее лицо руками.
— Значит, да?
— Да, — зажмурившись, прошептала она.
И задержала дыхание.
Глава 8
Впервые, с того момента как они встретились, Джослин казалась действительно потерянной, словно ветка, уносимая бесконтрольным течением реки. Ее страх был очевиден, и Натаниэль ощутил, что она ненавидит собственную уязвимость.
Он начал проникать в ее разум, распутывая воспоминания. Углубляясь в память, от недавних событий к моменту, когда она впервые вошла в дом.
Ему была невыносима мысль, что Джослин думала о его жилище как о тюрьме, почти как о камере смертников в ожидании приговора. Натаниэль чувствовал неприкрытый ужас, испытываемый ею из-за их противостояния с Маркусом, абсолютное отвращение при виде его животной натуры и изменений в теле. Он неловко заерзал на диване и вопреки тому, что видел, заставил себя улыбнуться, внушая ей спокойствие.
Продвигаясь дальше, в воспоминания, когда они были в лесу и шли по тропе, он узнал, как в ней зарождалось доверие. И с восхищением увидел, что, несмотря на все ее худшие опасения, она испытывала сильное физическое влечение.
Ему стоило усилий не улыбнуться от приятного открытия: Джослин находила его невероятно сексуальным. Это было естественно. В конце концов, эта женщина создана для него, даже если сама не понимала их связи.
И затем он увидел страх, почувствовал страдания, когда она убегала из каньона... но от чего? — ее мысли путались, и картинки рассеивались.
Отчаянно пытаясь найти рациональное объяснение тому, что не могло быть таковым, она, не имея точки отсчета, с которой можно начать, просто потеряла контроль, погружаясь в ужас и недоверие.
Но что вызвало такое разрушение?
Натаниэль мысленно следовал за ней дальше, глубокими бесконечными лабиринтами тоннелей с их заплесневелыми и влажными проходами, пока, наконец, не оказался в зале.
В зале для жертвоприношений Темных.
Почти вскочив на ноги, в последнюю секунду он остановил себя, не желая напугать ее еще больше. В зале была вода покрытая плесенью с сильным запахом серы, который въелся в ее одежду и волосы, холодное твердое дно пещеры ощущалось под животом, а над головой возвышались тяжелые влажные скалы. Он чувствовал, что она задержала дыхание и дрожала, сопротивляясь желанию закричать. Ей хотелось убежать. Ее мышцы были напряжены, живот скрутило.
А затем Натаниэль увидел развращенного сына Джегера: Валентайна Нистора. Его сердце словно окаменело, а дух стал холоднее льда на зимней дороге от того, что произошло дальше. Жадные руки смерти забрали первенца с черно-красными волосами. Прозвучал отвратительный смех монстра, который упивался болью от пыток. А красивая, беспомощная женщина с ниспадающими темными волосами и глубокими зелеными глазами, лежащая на... Далия!
Далия Шелби.
Разрывая телепатическую связь, Натаниэль дернулся назад абсолютно шокированный. Отвращение накатило на него, как приливная волна на берег.
Он вскочил на ноги и отвернулся от Джослин, чувствуя, как удлиняются клыки во рту, и изо всех сил пытаясь вернуть контроль.
Она не должна увидеть его таким.
Не сейчас. Когда ему почти удалось успокоить ее. Когда в ней еще остался страх.
Его начало бесконтрольно трясти.
О Господи, увидеть такое преступление. Неудивительно, что она испугалась и даже не догадывалась, насколько личным случившиеся было... для него.
Натаниэль глянул на нее мельком: Джослин ни слова не произнесла. Не смела даже пошевелиться.
Изменив свой образ с помощью маскировки и проведя пальцами по густым волосам, он ждал, когда клыки втянутся, обеспокоенно вышагивая взад и вперед по деревянному полу перед камином и пытаясь сложить кусочки головоломки вместе: Рамзи Олару, один из трех стражей, охранявших Лунную Долину, сообщил непосредственно Наполеану, что Валентайн убил Далию. Забрал ее у Шелби во время поездки в соседний город Сильвертон. Стражи нашли тело спустя несколько дней, небрежно выброшенное позади колючих кустов на краю ручья. Труп был изуродован и обескровлен.
Наполеан сразу же отдал приказ о кремации Далии, чтобы ее душа освободилась от осквернения Темного и отправилась в другой мир. Шелби никогда не должен был увидеть ее тело покрытое синяками и побоями. Несмотря на всю свою силу, Шелби не победил бы Валентайна в одиночку, и Наполеан знал, что все братья Силивази пришли бы к нему на помощь, развязывая войну между вампирами ради личной кровной мести. Слишком много людей попало бы при этом под раздачу.
Натаниэль обратил свое внимание на Джослин, которая все еще сидела в оцепенении в дальнем конце дивана и пристально смотрела на него. Не колеблясь, он начал читать ее мысли: она анализировала ситуацию как компьютер, его очевидную внутреннюю борьбу, чтобы сохранить контроль... даже несмотря на собственные страхи. Напуганная... и ожидающая ответа... не имеющая понятия, почему он так расстроен.
Джослин оставалась обеспокоенной тем, что, зная природу своего вида, он, безусловно, и прежде видел такое. Эта каменная плита впитала слишком много крови, чтобы та женщина была первой. Она думала, что он злился из-за увиденного ею зверства, которое каким-то образом разрушило его планы... на нее.
О боги! Натаниэль выругался себе под нос. Вот чего Джослин боялась все это время, что он сделает с ней то же самое, что и Валентайн с Далией. Его желудок начало крутить, и ему пришлось бороться, чтобы сдержать свой гнев.
Он был в ярости, потрясенный своим открытием, хотя и не мог винить ее за такие выводы. Далия была осквернена Темным, и теперь Джослин, его судьба, не видела разницы между ним и злобным сыном Джегера. Ним и Валентайном Нистором. Но словно всего этого было мало, она боялась, что ее ожидала та же участь в его руках.
