Анна Малышева - Отравленная жизнь
– Когда она ушла от мужа?
– Пятнадцатого вечером. Приехала ко мне без всякого багажа, только на другой день забрала какие-то вещи. Лариса что-то натворила? – не выдержала она, когда следователь попросил показать ему семейные альбомы. – Зачем вам ее снимки? Ведь она умерла! Если это просто самоубийство – зачем вся эта суета? Или вы считаете, что Лару убили?!
Ее голос зазвенел и оборвался. Следователь как можно мягче пояснил, что, как только они выяснят все обстоятельства, родителей Ларисы первых поставят в известность. А сейчас ему необходимо посмотреть фотографии.
Здесь были совсем другие снимки. Фотографии старые, десятилетней, двадцатилетней давности, детские снимки, в основном черно-белые. У Дениса не было ни одной фотографии, изображавшей покойную жену в младенчестве, в детстве, в школьном возрасте, в ранней юности. И это сразу удивило следователя – обычно женщина держит при себе свои давние снимки. Он подумал, что покойная не слишком любила вспоминать прошлое или же была совершенно не сентиментальна. Здесь, в альбомах ее родителей, была обратная ситуация – почти не оказалось современных Ларисиных снимков, все старые. Просматривая их, он обратил внимание, что на многих фотографиях Лариса была снята рядом с другой девушкой, видимо сестрой. Между ними было несомненное фамильное сходство. Выяснилось, что сестру зовут Виктория, она замужем и уже три года живет в Германии – с мужем и двоими детьми.
– Скоро у них кончится контракт, они приедут… – Мать вдруг вскочила и прижала ладонь к губам:
– Боже! А Вика еще не знает! Надо ей позвонить!
Следователь с трудом убедил ее, что позвонить можно и позже. Он спросил, не было ли у Ларисы длинного темного пальто, узкого, стесняющего движения. Мать изумила его, сообщив, что никогда не видела всех вещей дочери. Даже теперь, когда Лариса решила бросить мужа, она не успела перевезти всех вещей. Может, такое пальто и было. Точно так же она не вспомнила ни грубых ботинок, ни бежевого шарфа.
– Это самоубийство? – упорно спрашивала она. – Или ее убили? Почему вы ничего мне не говорите? Зачем вам ее фотографии? Я с ума сойду!
Я сойду с ума! Она даже записки не оставила!
Записки Лариса Васильковская действительно не оставила. И вообще не было никаких признаков того, что женщина готовилась умереть. Мать сообщила, что в последний день своей жизни – а именно восемнадцатого ноября – Лариса была спокойна, выглядела даже лучше, чем в первые дни после ухода от мужа.
Казалось, она пришла в себя после этого потрясения.
Позавтракала и ушла. Куда – не сказала. Только вот что странно – она возилась с какой-то тряпкой…
– Ах да, вспоминаю… Она выкопала среди вещей какой-то старый купальник и пыталась его постирать, – всхлипнула женщина. – Я еще подумала, что Лариса себя странно ведет. Если бы вы знали, как она всегда обходилась с вещами! Небрежно, небережливо… Вот Вика – та аккуратистка. Да и то до известных пределов. Стирать тоже не любит, зато хорошо шьет…
И женщина пустилась рассказывать о своей старшей дочери, ученом зяте и внуках. Как она сообщит им такую страшную новость? И хоть бы какая-то определенность! Хотя бы точно им сказать, что именно случилось с Ларисой. Убийство это или все-таки самоубийство? Прощаясь, женщина, заговорщически понизив голос, посоветовала следователю внимательнее присмотреться к Денису. Она подозревает его.
– Они же хотели развестись, так вот, я думаю, вдруг ему жалко было разменивать такую шикарную квартиру? Они ведь не так давно ее купили.
Сам Денис охотно принимал следователя и откровенно беседовал на любые темы. Он рассказал, что они с Ларисой были женаты двадцать лет.
В марте отмечали двадцатилетие супружеской жизни. И надо сказать, что это была хорошая жизнь.
Без особых страстей, без надрыва. Он, во всяком случае, не жалуется. Напротив, сейчас, когда Лариса умерла, ему самому не хочется жить. Как она могла это сделать? Да, в последние дни Лариса была сама не своя. Ушла к родителям. Раньше такого не было. Она даже не пожелала ему сообщить, в чем причина обиды. Ну и что, что он вернулся домой в три часа ночи? Да, был в клубе с друзьями, отмечали чей-то день рождения. Выпил. Мучился с желудком, спал у себя в кабинете, а не в спальне.
Кажется, ничего преступного тут нет? А вот она вспылила. Через два дня взяла да и не вернулась домой. Он позвонил ее матери. Ларисы, слава Богу, дома не было. А Ларисина мать сказала, что Лариса живет у них. Ну и что он мог сделать? Не ехать же туда, не силой же ее тащить домой…
– Другие причины вашей ссоры можете назвать? – поинтересовался следователь. От коньяка он по-прежнему отказывался, хотя коньяк был прекрасный, дорогой, устоять было нелегко. Сам Денис тоже не пил, по-прежнему не доверял желудку.
– Какие уж там причины, – вздохнул Денис. – Если женщина захочет, она и без причин поскандалит. А главная причина, я думаю, – бездетность.
– Кстати, почему у вас не было детей?
Денис сразу посерьезнел, замкнулся:
– Это к делу, наверное, не относится?
И следователь согласился, что это, конечно, его личное дело. Денис также рассказал, что Лариса начала потихоньку перевозить от него свои вещи. Делала это так, чтобы с ним не встречаться. Попросила домработницу. Светлана не скрывала это от него, а он и не возражал, чтобы Лариса взяла свои вещи. И вообще не собирался изображать из себя Отелло, бросаться на жену с кулаками. И уж тем более – убивать ее!
– А вы, наверное, меня подозреваете, – мрачно сказал он. Это был даже не вопрос, а утверждение. – Конечно! Обманутый муж. Жадный тип, который не желает делить имущество. Если хотите знать, мы с Ларисой обсудили вопрос раздела имущества и вообще развода. И пришли к соглашению, что я куплю ей квартиру в том районе, где она ее подберет. Так-то! И машину я ей оставлял, хотя, понятно, она на мои деньги куплена.
– Значит, жена действительно решила уйти, если вы даже развод обсудили? Почему же она вернулась?
Тот только руками развел:
– Понятия не имею. Восемнадцатого, днем, она вдруг позвонила мне на работу и сказала, что ждет меня дома. Наш разговор слышала одна из продавщиц, она может подтвердить. Вам нужно ее имя?
Следователь записал имя и фамилию продавщицы и попросил продолжать.
– Ну, я и поехал, – вздохнул тот.
– И что же, вы так сразу бросили работу и поехали?
– Да, – твердо ответил Денис. – Все бросил и поехал. И вы бы тоже поехали, если бы были на моем месте. Я не хотел развода и надеялся помириться. Я ее любил. Это кто угодно может подтвердить. Ни разу, слышите, ни разу за двадцать лет я не думал о разводе! Многие мужики могут этим похвалиться? Хотя мне-то жилось не больно сладко!
