Стефани Майер - Новолуние
Мужчина, одетый в форму, двигался лениво, не уделяя никому особого внимания. Эллису нажала на газ, пролетела мимо него и достигла ворот. Он что-то закричал в нашу сторону, но не покинул своего места, отчаянно махая следующему автомобилю, чтобы препятствовать ему проследовать за нашим плохим примером.
Мужчина в воротах тоже носил соответствующую униформу. Мы приблизились к нему. Рядом, переполняя тротуары, шли толпы туристов, любопытно смотря на настойчивый, роскошный Порше.
Охранник вышел на середину улицы. Элис тщательно развернула автомобиль прежде, чем подъехала к нему. Солнце светило в мои окна, а Элис находилась в тени. Она стремительно наклонилась на заднее сидение и что-то достала из лежащего там мешочка.
Охранник раздраженно подошел к автомобилю и сердито нарисовался в окне.
Элис наполовину опустила стекло, и я наблюдала, как охранник приложил кончики пальцев к фуражке, когда увидел лицо позади темного стекла.
— Мне жаль, только сегодня в городе разрешено ездить только автобусам, мисс, — сказал он по-английски, с сильным акцентом. Теперь его лицо отражало примирительное выражение, как будто ему было жаль, что он вынужден сообщать такие не очень хорошие новости поразительно красивой женщине.
— Это — частный тур, — сказала Элис, сверкая очаровательной улыбкой. Она вытянула свою руку в окно, в солнечный свет. Я обмерла, пока не поняла, что на её руку до локтя была натянута коричневая перчатка. Она взяла его руку, все еще прижатую к фуражке, и затянула её в автомобиль. Затем Элис что-то вложила в его ладонь и сомкнула ему пальцы.
Он был полностью ошеломлен, когда вытащил руку и уставился на толстую пачку денег, которую он держал. На этикетке пачки значилась сумма — тысяча долларов.
— Это — шутка? — пробормотал он.
Улыбка Элис ослепляла. — Только если вы думаете, что это смешно.
Он посмотрел на неё широко раскрытыми глазами. Я нервно поглядела на часы. Если Эдвард придерживался своего плана, у нас осталось всего лишь пять минут.
— Я немного спешу, — намекнула она, все еще улыбаясь.
Охранник дважды моргнул, и затем пихал деньги в жилет. Он быстрыми шагами отошел подальше от окна и махнул нам разрешающе. Ни один из проходящих людей, казалось, не заметил тихий обмен. Элис въехала в город, и мы обе облегченно вздохнули.
Улица была очень узкая, мощеная с теми же самыми цветными камнями, из которых были выложены увядшие здания коричневого цвета корицы, которые затемняли улицу своими тенями. Улица напоминала узкую дорожку. Красные флаги украшали стены, разделенные между собой всего лишь несколькими ярдами, они колебались, движимые ветром, который свистел через узкий переулок.
Улица была переполнена, и людской поток замедлил наше продвижение.
— Нам всего лишь немного проехать дальше, — подбодрила меня Элис; я обхватила ручку двери, готовая броситься на улицу, как только она скажет.
Она то утапливала педаль газа в пол, то совершала внезапные остановки, а люди в толпе замахивались на нас кулаками и сердито кричали что-то вслед, я даже была довольна, что не понимаю их. Элис выехала на небольшую дорожку, которая, возможно, была не предназначена для автомобилей; потрясенные люди должны были заскакивать в дверные проемы, когда мы по ней неслись. В конце мы нашли другую улицу. Здания здесь были более высокими; они словно сверху наклонялись друг на друга для того, чтобы никакой солнечный луч не коснулся тротуара — на ней тоже алели победные красные флаги с обеих сторон, в ряд почти без промежутков. На этой улице толпа была плотнее, чем где либо. Элис остановила автомобиль. Я распахнула дверь прежде, чем мы окончательно остановились.
Она указала туда, где улица расширялась в яркую открытую площадь. — Сейчас — мы — в южном конце площади. Побежишь прямо поперек, затем свернешь направо от башни с часами. Я найду путь вокруг —
Ее дыхание внезапно участилось, и когда она снова заговорила, ее голос был шипением.
— Они — всюду?
Я заморозилась на месте, но она подтолкнула меня из автомобиля. — Забудь о них. У тебя всего две минуты. Иди, Белла, иди! — кричала она, поднимаясь из автомобиля, чтобы следовать в обход.
Я не остановилась, чтобы посмотреть, как Элис тает в тени. Я не останавливалась, чтобы закрыть дверь позади меня. Я отпихнула тяжелую женщину с моего пути и побежала, полуопустив голову вниз, и обращая мало внимания на что — нибудь, кроме неровных камней под ногами.
Выбегая из темного переулка, я была ослеплена блестящим солнечным светом, заливавшим площадь. Ветер устремился в меня, бросая волосы в глаза и ослепляя меня. Неудивительно, что я не видела стену из плоти, пока не натыкалась на кого-нибудь.
Не было никакого прохода, никакой щели между стоящими вплотную людьми. Я неистово расталкивала их, борясь с их руками, которые отпихивали меня назад. Я слышала раздраженные возгласы и даже причиняла боль, так как пробивала себе дорогу, но ни один не говорил на понятном мне языке. Все лица сложились в одно гневное и удивленное пятно, окруженное вездесущим красным. Белокурая женщина хмурилась на меня, и красный шарф, намотанный вокруг ее шеи, напоминал ужасную рану. Ребенок, поднятый на плечи мужчины, чтобы смотреть над толпой, усмехался ко мне вниз, и его пухлые губы, казалось, скрывают клыки вампира.
Толпа толкалась вокруг меня, устремляя меня в неправильное направление. Я была рада, что часы были настолько хорошо видимы, иначе я никогда бы не нашла нужный курс. Но обе стрелки на часы указывали к безжалостному солнцу, и, хотя я злобно распихивала толпу, я знала, что буду слишком поздно. Я не собиралась сдаваться. Я была глупой, медленной и всего лишь человеком, но пыталась сделать всё, что в моих силах.
Я надеялась, что Элис тоже тут. Я надеялась, что она увидит меня, стоя в тени от какого-нибудь здания, и поймет, что я потерпела, так что она может ехать домой, к Джасперу.
Я прислушивалась к сердитым восклицаниям, пробуя услышать звук, выражающий открытие: безмолвие, возможно крик, после того, как народ увидит Эдварда в солнечном свете.
Но вот в толпе образовался небольшой проход — я увидела впереди немного места. Я срочно протолкалась туда, не понимая, пока не ушибла колени об кирпичную кладку, что это был широкий, квадратный фонтан в центре площади.
Я почти плакала от облегчения, когда перебросила ногу через край и побежала по колено в воде. Всё вокруг меня сияло брызгами, когда я неслась в водоеме. Даже на солнце, ветер был ледяным, и влажное тело сделало холод болезненным. Но фонтан был очень широким; это позволило мне пересечь центр площади и оставить мне несколько секунд времени. Я не сделала паузу, когда приблизилась к другому краю фонтана — я использовала низкую стену как трамплин, бросаясь прямо в гущу толпы.
