Анна Малышева - Нежное дыхание смерти
«Впрочем, в этом платье я всюду буду выглядеть ужасно… Тем лучше! Убийца меня не узнает, если не будет долго присматриваться… Кто же он? Буду избегать мужчин, буду общаться только с известными мне лицами… С женщинами, конечно! Они тут хоть и с придурью, но все же не убийцы, а свои, какие-никакие…»
Девушки вошли в бар, убранный по-праздничному ради гостей. На всех столах стояли маленькие букеты живых цветов, скатерти накрахмалены, и Даше показалось, что столовые приборы из серебра. Уточнять она не стала, тем более что их с Галей сразу перехватили.
Перед ними встала женщина с необыкновенно изящной фигурой, казавшейся еще тоньше в черном вечернем платье.. Женщина эта улыбалась одними губами, беспокойно их оглядывала и пускала им в лица дым своей длинной сигареты.
– Галечка, кого это ты пригласила к нам? – спросила она, оглядывая Дашу. – Сегодня бы не стоило, ты уж меня прости…
– Да это же Даша! – расхохоталась Галя. – Дашу не узнали?! Нет, правда?
– Даша? – удивилась женщина. – Действительно, большая перемена! Садитесь за мой столик, я сегодня одна. Или Даша сядет к Ларисе?
– Даша сядет, где захочет, – ответила сама Даша, разозлившись от бесцеремонного обращения женщины. – Пока я не хочу нигде садиться.
Дама пожала плечами, отвернулась и уселась за свой столик, а Галя испуганно зашептала Даше на ухо:
– Ты что ей грубишь, она знаешь кто?! С любой женской болезнью к ней, лучший специалист!
– Неплохая профессия для члена клуба, – таким же шепотом ответила ей Даша, и Галя, оценив ее слова, прыснула. – Не хочу я с ней сидеть, и женских болезней у меня нет. Пойдем лучше к стойке, сядем на табуреты.
– Несолидно, войдут гости, а мы – как птицы на насестах, – шептала Галя, оглядывая зал. – Слушай, вон Люба! Она такая милая, пойдем к ней!
Даша, вспомнив, как та от нее шарахалась, возразила:
– Не понимаю, почему тебе все время хочется с кем-то сесть! Я не хочу сидеть с твоей Любой! Сама с ней сиди! А я буду одна, у стойки!
– У тебя ужасный характер! – Галя, казалось, обиделась. – Ну и сиди одна, я же как лучше хочу… Сейчас сюда набежит толпа народа, тебя затолкают у стойки! Я к Любе пошла.
С этими словами девушки разминулись – Даша взобралась на высокий табурет у стойки бара и попросила у барменши стакан воды. У нее пересохло в горле, язык казался ватным, ноги изредка начинали дрожать.
«Я простудилась вчера в саду, – думала она, зябко ежась в своем легком платье. – Зачем я сняла кофту… Зачем я пошла сюда, сидела бы у себя спокойно, а после десяти отправилась бы прямо к Ларисе… Голова болит…»
Барменша заметила ее состояние и тихо спросила, наклонившись:
– Тебе что – плохо? Дать чего-нибудь?
– Нет-нет, спасибо… – быстро отвечала Даша. – Немного холодно, вот и все!
– Здесь жарко! – возразила барменша, глядя на нее еще внимательней. – Тебе лучше пересесть за стол. Здесь неудобно. Ты вся дрожишь, я через стойку чувствую.
Хорошо, я сейчас, – согласилась наконец Даша. Она осмотрелась… Вокруг еще были свободные столики, хотя почти все знакомые ей члены клуба уже расселись по местам. Она видела Надежду Степановну, вырядившуюся в невообразимое платье и настоящие жемчуга, и с ней – вертлявую девчонку в простом белом платьице.
Видела врача-гинеколога в черном и дым сигареты, клубившийся вокруг ее головы. Видела Любу, спокойно разговаривающую со смеющейся, оживленно болтающей Галей.
Люба повернула голову и, как показалось Даше, слегка кивнула ей. Но это могло ей только показаться.
Часы над головой барменши показывали девять без нескольких минут. Даша уже собиралась слезть с табурета и пойти поискать себе место, как в коридоре послышался гул приближающихся голосов и шагов, и в дверях бара появились сначала Лариса и Лера, обе в почти одинаковых белых платьях, за ними следом – гости: женщины и мужчины.
ГЛАВА 17
– Сегодня мы нарушаем традицию, сложившуюся в нашем клубе, и зовем к себе гостей после установленного часа. Многие назовут это забвением обычаев. Я же назову это новым стилем жизни. Консервативность никогда не была мне присуща… – Тут Лариса вежливо улыбнулась и переждала редкие хлопки, раздавшиеся с мест.
Дольше всех аплодировала Люба. Она сидела очень прямо и равномерно била в ладоши, глядя на Ларису с издевательской улыбкой. Эти хлопки, раздававшиеся в тишине, заставили всех обернуться в ее сторону. Некоторые с трудом подавили злорадный смех, мельком глянув на Ларису. Иные поморщились, словно осуждая такое поведение в присутствии гостей.
Сама Лариса и бровью не повела. Она встретила взгляд Любы и раздвинула губы в улыбке еще шире, дожидаясь тишины.
Наконец та опустила руки и сложила их на коленях. Она была в очень простом розовом платье, открывающем плечи и колени, волосы были туго стянуты в узел и заколоты шпильками из слоновой кости, пальцы без колец сами сверкали, как драгоценности. На Дашу она не смотрела, словно не узнавая ее. А Даша, совсем забыла о своем маскараде, удивлялась, почему Лариса так беспокойно на нее поглядывает.
«Напрасно я взгромоздилась на этот табурет. Выставилась на всеобщее обозрение, словно для того, чтобы меня получше разглядели… Она привела с собой пятерых мужчин и трех женщин. Отгадай загадку: кто из них хочет тебя убить и хочет ли кто-то это сделать вообще?»
Чтобы удержаться на табурете, который, казалось, медленно поворачивался под ней, она положила локоть на стойку и приняла далеко не торжественную позу. Девушка чувствовала на себе взгляды гостей и членов клуба и говорила себе, что смотрится просто скандально.
Лариса наконец кончила речь. К этому времени ее перестал занимать вопрос, что это за блондиночка качается на табурете у стойки бара. Дашу она узнала не столько по лицу, сильно измененному макияжем и париком, сколько по очертаниям ее фигуры, которую успела основательно изучить за прошедшие ночи.
А Даша тем временем слезла с табурета и неверными шагами пошла куда-то в глубь бара. Наткнувшись бедром на чей-то столик, она машинально присела за него. Перед ней оказался бокал с чем-то шипучим. Она выпила и узнала вкус шампанского. Пузырьки защипали горло и язык, и это немного привело ее в себя.
«Мне нужны аспирин и постель… – – подумала она, ежась в своем легком платье. – Как тут шумно. В ушах ломит. Как они все кричат! Неужели нельзя говорить потише, потише…»
– Здесь очень уютно, – раздался рядом чей-то голос.
Она подняла глаза и увидела сидевшего рядом мужчину. На вид ему было лет тридцать пять, он был худощав, смугл и элегантен. Даша впервые сидела рядом с человеком в смокинге и заинтересовалась им, несмотря на то что ей было так плохо.
