Кей Хупер - Смысл зла
— Он попал ей в спину, — сказала она, — потом развернул ее за запястье и стал бить ножом в грудь. Первый удар заставил ее отступить назад, второй сбил ее с ног. Она теряла кровь так быстро, что не имела достаточно силы, чтобы бороться с ним. Она уже почти умерла, когда он начал резать ножом ее гениталии. Или ее юбка поднялась, когда она упала, или он убрал ее, когда начал кромсать, так как материя не повреждена. Он опустил юбку вниз, когда закончил. Странно это. Заботился о ее скромности или накидывал вуаль на собственные желания и потребности?
Рэйф нахмурился. — В медицинском отчете говорится, что она умерла слишком быстро, чтобы появились синяки, но лично он мне сказал, что ему кажется, что ее держали за запястье и развернули. Этого не было в заключении.
Изабелл посмотрела на него, оценивая его, потом улыбнулась. — У меня бывают озарения.
— Да? — он сложил сильные руки на груди и испытующе посмотрел на нее.
— Ладно, это несколько больше озарений.
— Вот тут выходит на сцену особое в Отделе Особых Преступлений?
— Вроде того. Вы читали брошюру ФБР по нашему подразделению, верно?
— Читал. Она неясна, но я понял, что ваше подразделение вызывают, когда приходят к мнению, что совершенные преступления необычно сложны для местных органов правопорядка. Что агенты ООП пользуются как традиционными, так и интуитивными методами в расследовании, чтобы разгадать подобные преступления. Я так понимаю, что интуитивные — это ваши озарения?
— Ну, они же не могли сообщить, что ООП создан в основном из экстрасенсов. Это бы плохо отразилось на делах с большинством полицейских, принимая во внимание, насколько… гм… уравновешенными вы, ребята, стараетесь быть. Мы обнаружили это на горьком опыте, который показал, что мы можем работать намного эффективнее с вами, ребята, не заявляя о своих способностях.
— Так почему вы мне об этом говорите?
— Я подумала, что вы в состоянии с этим справиться. — Она изогнула бровь. — Я была не права?
— Я дам вам знать, когда приму решение.
— Достаточно справедливо.
— Так я правильно понял, что вы обычно не сообщаете об этом органам правопорядка?
— Не всегда. Это остается на наше усмотрение. Я имею в виду, присланной команды. Бишоп говорит, что нельзя всё планировать заранее, сообщать или не сообщать, — и когда это сделать. Я была на заданиях, где местные копы и не догадывались, а другие, когда мы уезжали, были убеждены, что это своего рода магия.
— Но это не так, — скорее утвердительно заметил Рэйф.
— О, нет. Совершенно обычные человеческие способности, просто их нет у всех. Это как математика.
— Математика?
— Да. Мне не дается математика. Никогда не давалась. Сводить баланс по чековой книжке — ужасно стрессовое занятие, вы просто не поверите. Но мне всегда нравились естественные науки, история, английский язык. Они мне легко давались. Могу поспорить, что вам прекрасно дается математика.
— Для меня математика — не стрессовое занятие, — признал он.
— Разные способности. У людей есть свои сильные и слабые стороны, и некоторые способности кажутся удивительными, потому что они редкие. Не так уж много Моцартов или Эйнштейнов, так что люди удивляются их способностям. Парень бросает мяч в бейсболе со скоростью сто миль в час и попадает в яблочко три раза из пяти бросков, и он, вероятно, устроится в жизни, потому что очень немногие люди это могут. Дар. Редкостный, но совершенно человеческий.
— А ваш дар?
— Предвидение. Способность ощущать вещи и события вне обычного сенсорного контакта. Скажем так, я знаю. Знаю то, что я не должна была знать, — согласно всем законам традиционной науки. Факты и другая информация. Разговоры. Мысли. События. Прошлые и настоящие.
— Всё это?
— Всё это. Но часто обычный набор, как беспорядок на чердаке. Или как множество голосов в другой комнате: ты слышишь всё, но на самом деле понимаешь только пару слов, может быть, фразу. Вот тут включаются практика и опыт, помогает разобраться в смятении. Умение видеть важные вещи в бардаке чердака или выделить один важный голос, говорящий в другой комнате.
— И вы используете эту… способность? В расследовании преступлений?
— Да. Отдел Специальных Преступлений был организован для подобной работы. Большинство из нас, став частью подразделения, впервые не чувствовали себя ненормальными.
Рэйф подумал, что это имело смысл. Он мог понять, как люди, обладающими дополнительными чувствами помимо «обычных» пяти, могут чувствовать себя отверженными от общества. То, что они нашли полезную и стоящую работу и место, где их считают совершенно нормальными, вероятно, изменило их жизни.
Изабелл не ждала его ответа, просто продолжала слегка рассеянно. — Не так уж много исследований в сфере паранормального, но мы ведем собственные исследования и опыты. Мы придумали собственные определения и классификации внутри ООП, а также определили степени способностей и навыков. Я — ясновидящая седьмого уровня, что значит, что у меня достаточно способностей и контроля.
Рэйф смотрел, как она стала на коленях и коснулась земли, не далее, чем на дюйм от того места, где лежали светлые волосы Триши Кейн. — Прикосновение к земле помогает? — осторожно спросил он.
— Иногда прикосновение к земле помогает, да. Предметы, люди. Лучше, когда область закрыта, заключена, но работаешь с тем, что есть. Земля — практически единственное, что здесь осталось, так что… — Она посмотрела на него и улыбнулась, хотя ее глаза были отстранены. — Никакой магии. Может быть, мы просто сильнее привязывались к этому миру и друг другу, чем думаем.
Было жарко, как сейчас. Но меньше света. Она могла чувствовать запах жимолости. Но это всё… всё, что она могла получить, по крайней мере, от убийства. Это и ее уверенность в том, что что-то темное и злое пригнулось, прыгнуло… Но только это. Изабелл была почти не удивлена. Открытое место, и с ними всегда было тяжелее всего.
Он настойчиво смотрел на нее. — Что вы имеете в виду?
Она подумала, что у него очень темные глаза. — Мы, проходя, оставляем следы. Клетки кожи, волоски. Запах нашего одеколона висит в воздухе. Может быть, мы оставляем несколько больше. Вероятно, мы оставляем энергию. Даже у наших мыслей есть энергия. Измеримая электромагнитная энергия. На сегодня наука это признает.
— Да. И что?
— По нашей теории экстрасенсы способны прослушивать электромагнитные поля. У земли они есть, у каждого живого существа, а многие объекты, кажется, умеют их поглощать и удерживать. Представь это своего рода статическим электричеством. Некоторые люди чаще поражаются электрошоком, чем другие. Я много раз такое испытывала.
