Ирина Арбенина - За милых дам
— Представь! — Марина Вячеславовна сделала три быстрых шага по дорогому ковру своего кабинета, как будто разбегаясь, — и вдруг встала на руки! И прошлась этаким манером — вниз головой. — Ну как?! — раскрасневшаяся, она вернулась в нормальное положение.
— Здорово! Вот это да-а! — изумленно протянула Анюта. А про себя непочтительно подумала: «А на потолке вниз головой лунными ночами вы, Марина Вячеславовна, случаем, не висите?!»
— Это еще что! — продолжала довольная и разрумянившаяся от акробатических упражнений Волкова. — Нам по силам самые что ни на есть сложные йоговские упражнения: «випарита», «плуг-халасана», «супта», «царь рыб», «змея»…
— Вы — змея?! — осторожно переспросила Анюта.
— Да, змея, — честно призналась Волкова. — Не гадюка, — она усмехнулась, — а всего лишь змея. Ну, это упражнение такое — на гибкость… Впрочем, они почти все в йоге на гибкость. Человек молод и здоров, пока у него эластичные, разработанные суставы, гибкий позвоночник… Главная задача — не окостеневать… Поэтому йога, йога и еще раз йога! А питание?! Мой незабвенный бывший муж там, наверху, — Марина многозначительно подняла глаза к потолку, что означало намек на высшие правительственные сферы, — даже повара, который прежде Микояну готовил, приучил стряпать вегетарианские блюда. Представляешь, угнетенный народ думает, что «зажравшиеся властные структуры» ананасы и рябчиков жуют, а мой доблестный советник — капусту, как зайчик… Зайка моя! И просто капустку, и морскую, конечно… Безусловно, зерновые… Гречку, овсяночку… Сок свекольный… Правда, заметь, пополам с морковным — это усиливает оздоровительный эффект… Мы для этих самых соков, когда вместе с моим советником жили, специально женщину нанимали — чтобы соки свежие готовила целый день… Их вообще лучше пить каждый час… Только соками старушенция и занималась… В самых фантастических оздоравливающих комбинациях и пропорциях готовила… Да вообще, мой советник и бывший так и говорит: «Единственное, Мариночка, за что я тебе благодарен — так это за то, что научила меня правильно питаться…»
— А больше, что же, ни за что не благодарен? За прожитое вместе?.. — удивилась Аня.
— Пятнадцать лет, — уточнила Марина и вздохнула. — Да… Видно, считает, что благодарить больше не за что… Все в прошлом. Вообще все в прошлом: и йога, и пробежки… Мы теперь больше… — она невесело кивнула на бутылку со скотчем, — по этому делу… Тут приходится выбирать: или свекольный сок, или это… Смешивать не получается! И потом, знаешь, все эти ухищрения…
Она невесело махнула рукой:
— Все равно время идет. Даже не идет, а… бежит сломя голову, и если тело еще можно довольно долго продержать в идеальном состоянии, то лицо… Невозможно ведь с утра до ночи совершать пробежки под мелким дождиком…
Марина Вячеславовна грустно усмехнулась:
— Нынче мы уж не те… Выберешься лишь иногда в «Фитнесс-клуб». Так что, — она опять задумчиво провела ладонями по своему телу, — и складочки, и морщиночки… И у меня отнюдь не «все в порядке»… И не льсти мне, дорогая Анюта, и не подлизывайся к старушке…
— Я не подлизываюсь… Нет, правда, зачем вам в Москву? Здесь же в Стародубском все есть: и бассейн, и спортивный центр…
— Да, да, и конюшня, и боулинг… Все это не то. В клубе система, научно разработанная… Одно посещение, и — минус пять лет… И потом, видишь ли, этот клуб принадлежит одной моей подруге…
— Подруге?
— Ну да… Кстати, Ань, ты не посидишь тут одна, не в службу, а в дружбу? А то Лорд, когда один остается, выть от тоски начинает… Мне его почему-то жаль до смерти. Я-то теперь знаю, что такое быть одной… Посиди с ним, а? Я тебе хорошо заплачу.
Аня подумала и кивнула.
— Хочешь, спи тут, хочешь, ешь. Только никуда не уезжай. А я скоро вернусь.
До вечера Аня, как все студенты, вечно страдающая от хронического недосыпа, честно спала. А когда проснулась, Волковой все еще не было. Она ждала, когда хозяйка вернется из этого своего клуба свежая после бассейна, массажей и солярия и отпустит ее, бедную студентку, в Москву… Но Волковой все не было.
Пора было подкрепиться, и она отправилась на кухню…
Здесь было все, о чем может мечтать женщина, если всего этого у нее… нн-да…
«Первым делом, когда смогу, я, конечно, куплю себе такую посудомоечную машину… И это будет первый шаг из кухонного рабства в нормальную жизнь… — мечтала Анна. — И непременно такую плиту, к которой никогда не прикипает «насмерть» убежавшее молоко, да так, что никакой «Комет» не отчистит… И нет на поверхности этой плиты ни единой щелочки, в которую забивались бы жир и грязь: идеальная поверхность — махнул кухонной губкой, и она опять девственно чистая…
Намечтавшись, она приступила к изучению холодильника…
Разглядывая пластиковые коробочки с готовыми салатами внутри и с ценниками супермаркета снаружи, Анна осуждающе ахала и качала головой… Ну и цифры, ну и цены… И это при том, что внутри — даже не омары… Самая заурядная свекла с майонезом, купленная в супермаркете «Седьмой континент», превращалась просто в золотую… Да купить на рынке одну свеколку, сварить, натереть, добавить чеснок и майонез… Сколько это получается? Она быстренько посчитала… Батюшки! Цена на свеклу из супермаркета в десятки раз превосходила эти затраты. Нет, как говорил один спортивный комментатор, «такой хоккей нам не нужен»… Нет уж, такую свеклу ешьте сами… Даже если когда-нибудь у нее и будет возможность платить такие деньги, — что маловероятно! — она лучше приготовит сама. Тем более что…
Аня попробовала содержимое квадратной пластиковой коробочки и долго плевалась… Дрянь несусветная! Дорого и противно… И зачем богатые так себя мучают?! Нет, домашняя еда — это все-таки домашняя, ни за какие деньги ее не купишь, ни в каком супермаркете.
Поужинав наконец кружкой чая и гигантским сандвичем с копченым угрем, Аня отправилась в путешествие по дому, все представление о котором ограничивалось у нее пока Марининой спальней, Марининой ванной и Марининым кабинетом…
Аня не стала пересчитывать, сколько спален и ванных комнат было в доме… Их было много.
Волкова говорила, что все здесь устроила сама, по своему вкусу… И Ане любопытно было разглядывать выбранные ею картины, книги, игрушки — огромное число мягких пушистых кошек (или котов?)…
Они расположились на диванах уютно и по-домашнему, как настоящие, живые, некоторые свернулись клубочком…
Рыжие, серые, голубые, оранжевые… Огромные, крошечные, маленькие, большие…
Аня присела рядом — утонула среди них в глубине мягкого дивана.
