Ильгиз Хабибянов - "Ярмо" для жулика
- Цыган какой-то из Москвы,- ответил дед,- что, шляпа понравилась?
- Да нет, одного шизика мне напомнил, ходил у нас по Чирчику...
- По чему? - переспросил дед.
- По Чирчику, это что на Керегетасе...
- Ты что мне дуру гонишь? Сопляк паршивый.
- Да брось, дед, сердиться, поговорить-то надо о чем-нибудь, и, вообще, не лишайте меня детства, дайте подурковать.
- Дурковать будешь у хозяина, когда срок придется отбывать, а здесь свою идиотскую рожу сделай посерьезней.
В этот момент пригласили к столу.
Подойдя к игрокам, дед произнес:
- Хочу представить Илюшу Интенданта, сегодня он будет вместо Графа. Это его отпрыск, несмотря на молодые годы, мы его рекомендуем.
Илья состряпал идиотскую физиономию и, расположившись на свободном стуле, выложил на стол все десять тысяч. Игроки рассматривали его с любопытством, возле каждого из них лежало не больше пятисот рублей.
- Может, возражения есть? - спросил дед.
- Какая разница, деньги, главное, есть, а кто их будет проматывать, я думаю, все равно,- ответил сосед напротив, рыжеватый мужчина лет тридцати с приплюснутым носом.
Илья, изобразив идиотскую улыбку, ответил ему легким поклоном, слегка нагнув голову.
- Ну и отлично,- закончил дед и поставил на стол только что принесенную Жатым хрустальную вазу величиной чуть ли не с тазик, на которой возвышалась горка нераспечатанных колод.
Первым начал метать седой, как пепел, игрок справа. Раздав всем по три, он небрежно бросил колоду на центр стола. Илья, приподняв карты, медленно стал вскрывать: дама треф и семерка бубна. Трое игроков спасовали, бросив свои карты на центр, остальные прошлись по червонцу.
- Ну что? Заварим на четырех по четвертному,- предложил цыган.
Игроки по очереди поддержали. Илья также бросил на кон четвертную банкноту. В банке теперь было двести десять рублей. Семьдесят четыре, сорок проходка и сто заваренные. Неигравшие тоже вварились в игру, поставив по сто пять рублей, ровно половину стоявшего на кону.
- Итого в банке триста двадцать пять рублей,- сказал цыган,- и, взяв игранную колоду, порвал пополам, по четверть колоды за четыре раза, которую тут же Жатый, обслуживавший игру, бросил в рядом пылающую буржуйку.
Далее цыган, так как он предложил свару, выбрал новую колоду и, распечатав, раскинул на туза между вварившимися. Туз выпал Илье, и он, взяв карты, тщательно их перемешал.
Раздав, свои карты не поднял, подождав, пока все пройдутся, лишь после этого, подняв, открыл две, третью ему глядеть было не обязательно, так как он и без того знал, что у него двадцать один, а у остальных по двадцать, и, бросив шестьдесят рублей в банк, заявил:
- Прошел, и полета сверху.
Двое пасанули, третий, а им был цыган, накрыл пятьдесят и бросил сто сверху. Остальные также спасовали.
Илья открыл его сто и кинул двести под цыгана. Тот, взглянув на Илью, предложил:
- Варим?
Илья, покачав головой, отказался. Тогда цыган, покрыв двести рублей, вскрыл карты.
- Двадцать,- объявил он.
- Очко,- сказал Илья и, вскрыв карты, загреб банк.
После этой сдачи, как и после предыдущих, колода также была порвана и сожжена. Снова сдавал Илья.
- Дал пятьсот,- сказал седой и, подняв кейс, стоящий возле его стула, извлек оттуда две пачки сторублевых купюр и, отсчитав пять банкнот, бросил на банк. Следующий спасовал, цыган накинул еще пятьсот, двое других также спасовали. Рыжий под Илью кинул тысячу, не считая тысячи, которой покрыл ход. "Ага,- сообразил Илья,- вот где собака зарыта, рыжий с цыганом в парях. У цыгана, естественно, очей нет, а у рыжего два туза". Сам же Илья держал с трех, даму, короля и семерку червей.
В помещении от пылающей буржуйки стало жарко, и Илью пробил пот. Воспользовавшись этим, он сделал растерянную физиономию, глядя на свои карты и прекрасно зная, что игроки не сводят с него глаз. И после некоторого замешательства покрыл то, что было брошено, но сверху ничего кидать не стал.
Сосед слева, давший пятьсот, спасовал, остались цыган и рыжий. Цыган покрыл проход и бросил сверху две тысячи, рыжий накинул еще пять. Лица игроков в ожидании развертки застыли.
"Поднимаете, суки,- решил Илья,- ну, я вам преподам урок",- и, покрыв все, дал сверху десять тысяч и тут же распорядился: - Дед, тащи сормак.
Дед Михей, сидящий в углу с Жатым, встал и, прихватив сверток, медленно подошел к играющим, дрожащими руками, развернув, положил последние десять тысяч, принесенные для игры, и тут же удалился обратно, так как во время игры посторонним подходить к столу строго запрещалось.
Цыган пасанул, и рыжий предложил свару, на что Илья сразу же согласился. Присутствующие попросили посмотреть их карты и, увидев, что Илья согласился варить на трех, изумились до предела.
Дед вместе с Жатым, подошедшие, чтобы сжечь эту колоду и дать на выбор следующую, опешили. Бедному деду Михею стало не по себе, и он отпустил в сторону Ильи злобный пожирающий взгляд.
- Итак, в банке сорок две тысячи двести рублей,- произнес цыган,- кто врубается?
Вварился только седой, а остальные пасанули. Теперь в банке было шестьдесят одна тысяча триста рублей. Рыжий, перетасовав новую колоду, раскинул на двоих между варившими на туза, и, естественно, туз попал ему, и рыжий сдал карты.
- Пять штук,- произнес Илья и, отсчитав пятьдесят сотенных, бросил в банк.
Пока он отсчитывал деньги, седой и рыжий внимательно всматривались в его лицо, пытаясь вычислить, что это не голый понт.
Но лицо Ильи осталось бесстрастным, и седой, предложивший заварить вновь, на что Илья резко отказал, Дрожащими губами произнес:
- Пас,- и бросил карты.
Рыжий, взглянув на Илью, предложил:
- Делим?
- Нет,- ответил Илья,- только варим.
Рыжий, подумав несколько секунд, согласился и тут же попросил:
- Засвети карты, хоть посмотрим, на что я подписывался,- и вскрыл свои: туза и десятку бубей.
Илья, еще раз взглянув на свои две семерки червонные и крестовую шестерку, сложил их на ладони, сказав:
- Ваши бы не плясали,- и вскрыл двух тузов с дамой. Цыган, сидевший в напряжении, тяжело вздохнул. Теперь раскидывал на туза Илья и, конечно, открыл его себе.
На этот раз никто не вварился, и Илья раздал на двоих.
- Штука под тебя,- произнес рыжий и кинул деньги в банк.
- Пять сверху,- спокойно положив деньги, сказал Илья.
Рыжий беспокойно посмотрел сначала на свои карты, потом на Илью, положил пять тысяч и вскрыл двух тузов.
Илья улыбнулся и разложил трех шестерок.
Игроки замерли, а цыган, положив локти на стол, схватился двумя руками за голову, рыжий же неотрывно, и не дыша, смотрел на шестерок.
