Галина Зарудная - Яд иллюзий
М-м-м, классика! Слюнки текут…
Накупить гору сладостей… Словом, пробездельничать весь день. Или ночь. Может, роман подождет с переводом?
Крышка ноут-бука притензийно сверкнула в центре письменного столика, всем своим видом демонстрируя боевую готовность. И, скорее всего, он прав: наступит полночь и как по мановению волшебной палочки, из бездельника я все равно превращусь в переводчика…
А ведь еще предстояло побеседовать с руководителем «Молодой сцены», надеюсь, сегодня мне это удастся. И с той девушкой, Алисой, самолично изъявившей желание поделиться сведениями про убитую.
Ну, и как же – самое главное событие дня – день рождения деда, принятое праздновать много лет спустя, после его смерти.
Что ж, не выйдет из меня бездельника…
В трубке послышался громкий вздох:
– Не забудь, что ужин в шесть. Мы тебя ждем.
* * *Тучи тем временем спускались все ниже и ниже, близоруко изучая меру своего воздействия на захваченную среду, в результате чего все живое было вынужденно непременно дрожать и прятаться.
Выглянув в окно, я получила подтверждение неутешительной догадки: выходить на улицу – равносильно безумию, кругом сплошная вода.
С мыслями о постели так или иначе пришлось расстаться. Высыпав остатки кофе в кофеварку, я подумала, что если бы ко мне в дом нагрянули случайные гости (что, в принципе, исключено!), их наверняка удивило бы количество напоминашек, облепивших мой холодильник: синие, розовые, желтые клочки бумаги пестрели на нем, как гирлянды на елке. «Купить еду», «Фильтры для кофеварки», «Пакеты для мусора», «Молоко и специи»… Удивила бы в первую очередь моя забывчивость, отнюдь не присуща двадцати пяти годам, и отделаться от вопросов банальным детским стишком «Жил один рассеянный…» оказалось бы не просто. Но никакие гости, к счастью, меня не беспокоили. Единственным спутником, не веселым и навязчивым, в последнее время оставалась лишь сама рассеянность.
Писать однако новую напоминашку о покупке кофе не возникало нужды: старая висела на дверце холодильника уже многие месяцы.
Неизменной блажью для тела могу назвать холодный душ. Начинать без него новый день казалось также немыслимо, как без чашечки благоухающего темного напитка. Исключением из правил могут считаться только такие редкостные дни, как этот, когда ледяной душ проникал отовсюду, готовый вымыть не одну тебя, но и весь город в придачу. В подобные моменты предпочтительнее думать о купании в горячих водах, а уж покидая их ласковые объятия, тащиться куда-то в дождь выглядит в высшей степени глупо и неестественно.
Но через два часа я была одета в синий костюм из нежного шелка – классическую юбку до колен и короткий приталенный жакет - невообразимо смело для такой погоды, но достаточно красиво, чтобы решиться пожертвовать им, потому что мне страшно захотелось впечатлить молодых людей из труппы Мирославы Липки, явив вместо типичного журналиста в заплатанных джинсах привлекательную молодую особу, близкую им по духу и возрасту.
Зеркало порадовало успешным результатом. Но уже через минуту, выйдя с зонтом под продырявленное небо, я успела пожалеть о своей затее. Для того, чтобы проскочить под дождем и спасти свои старания, мне пришлось буквально пробежать все триста метров «Белой площади» - от моего дома к театру. Оглядываться в поисках такси не имело смысла, и без того безлюдный город, в виду последних событий, словно вымер вообще…
В холле театра приветствовали все те же портреты актеров.
Проявив на этот раз чуть больше внимательности, я смогла распознать среди них уже знакомое мне лицо.
Длинные волосы – жгуче-черные, как смола, взгляд завороженный, отстраненный…
Нет, это была не типичная девочка-сирота! Даже через фото в Мирославе Липке ощущалась сверхмощная, прошибающая энергия – харизма, если выражаться театральным языком. Нестандартный дух, нестандартное отношение к жизни.
«Так что же произошло в ту ночь?» – Спросила я у портрета мысленно. – «На тебя охотился маньяк? Отвергнутый кавалер? Или все гораздо сложнее?»
На мгновение показалось, что в глазах молодой красавицы заискрились таинственные, едва уловимые огоньки, а губы дрогнули в легкой усмешке. В душе возникло странное смятение, я решила, что долго вглядываться в это лицо опасно. Как будто оно владело тайным гипнозом или мистической силой, заставляющей робеть и подчиняться. Наверняка сюда подключилось и мое воображение. Но все же я поспешила отвести глаза от портрета.
Из вахтерской кабинки доносился громкий расслабленный храп. «Снежная королева» сидела там же, в своем стеклянном замке, на коронном месте. Лишь голова ее была откинута назад, а рот широко открыт. Я пробралась мимо нее на цыпочках, чтобы не спугнуть такой уютный, «сладкоголосый» сон и не нарваться на праведный гнев своим вторжением.
Прежде всего я планировала поговорить с руководителем «Молодой сцены», но вместо нее застала в кабинете команду молодых актеров, которая состояла из трех ребят и четырех девушек. Яркая симпатичная блондинка, сидящая в кресле руководителя, представилась той самой Алисой, что звонила мне накануне.
– Она неважно чувствует себя после вчерашних событий, – поведала девушка, когда я спросила про руководительницу. – Кстати, – обратилась она к своим коллегам. – Кто не в состоянии репетировать, может валить домой. Так Лариса сказала…
Но они ее не слушали, приковав все свое внимание к моей особе. Выдержав несколько секунд оценивающие взгляды и разглядев в них откровенное восхищение, я, наконец, облегченно вздохнула и принялась объяснять им суть своего визита.
– С вашей подругой произошло несчастье… Милиция ведет расследование, но за прошедшие сутки пока ничем не порадовала. В городских газетах – только банальное сообщение о трагедии. Но, полагаю, вряд ли кто-то знал ее столь же хорошо, как вы. Расскажите мне о Мирославе.
– Так дико думать, что ее больше нет, - отозвалась одна из девушек.
– Точно. Бред какой-то, – подхватил молодой человек, которого я видела здесь вчера. Бледность уже заметно спала с его лица. Немного подумав, он добавил:
– Она была необычным человеком.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… просто не такая, как все. Я думаю, в Мирке было что-то гениальное. Практически всегда на своей волне, вроде сама по себе, но в то же время – всегда отзывчивая, понятливая…Нам будет страшно ее не хватать.
– И хоть частенько прогуливала репетиции, но только на сцене – ни единой запиночки…
– А меня постоянно все спрашивали: «Эта девушка участвует в спектакле? Если да, то мы придем…»
