Анна Малышева - Каждый любит как умеет
Как-то само собой вышло, что брат с сестрой стали жить на новой квартире вместе. По крайней мере, днем. Лена находилась там под тем предлогом, что она готовит, стирает и убирается. Спать она возвращалась в родительскую квартиру. Мать была довольна – отношения у детей снова наладились. Толе исполнилось шестнадцать. Он должен был получать паспорт. Отец прописал его в квартиру бабушки – чтобы в будущем не потерять ту жилплощадь. У брата и сестры в паспортах значились разные места прописки. Документы были выданы в разных районах Москвы. У них были разные фамилии и разные отчества. Они были совершенно друг на друга не похожи. Об – их родстве мог узнать только тот, кто взглянул бы на свидетельства о рождении и прочел имя их матери.
Они везде появлялись вместе. У Лены друзей не было, зато у Толи они водились в избытке. В компаниях он всегда представлял ее: «Лена». И не добавлял к этому – «моя сестра». Толя смело обнимал ее при всех, танцевал с ней, следил, чтобы девушка не напилась – у Лены была к этому некоторая склонность. Ни одной девушке и в голову не приходило кокетничать с ним – ведь сразу были видно, как этот парень влюблен в свою рыжую спутницу.
На этой съемной квартире они сломали последний барьер, разделявший их. Никто не храпел за стеной. Дверь была закрыта на два замка. Когда все было кончено, Лена встала и молча отправилась в ванную. Там она застирала испачканное кровью постельное белье. Накинула халат, развесила простыни на балконе. Она действовала хладнокровно, как опытная женщина. Толя следил за ней с каким-то пришибленным видом.
– Слушай, у нас крыша поехала, – сказал он наконец. – Кажется, за это судят…
Но как всегда, сестра переубедила его. Никто за это не судит. Никто и не узнает! Главное – забыть о том, что они родственники. Ведь всем все равно.
– Мы даже пожениться можем, – высказала она свою давнюю мысль.
Толя даже отшатнулся. Видно было, что об этом он даже и не думал. Но Лена сунула ему под нос паспорта. Убеждала, сравнивала, объясняла, даже слегка припугнула:
– Ладно, можем в ЗАГС не ходить, если боишься. Но в таком случае ты туда ни с кем не пойдешь!
Он виновато улыбался. И кажется, воспринимал все, как нелепую шутку. Однако, спустя два года, она добилась своего.
К тому времени Лена закончила институт и устроилась на работу в фирму, продававшую оргтехнику и компьютеры. Умерла бабушка, завещавшая внуку квартиру. Едва вступив в право наследства, Толя стал искать обменный вариант. Разумеется, с подачи Лены. Он многое делал только с ее слов. Родители были в некотором недоумении. Они видели, что дети все больше отдаляются от них, живут какой-то своей жизнью. Но они все еще не понимали, в чем тут дело.
Квартирный вопрос был благополучно разрешен. Бабушкина однокомнатная хрущевка превратилась в двухкомнатную квартиру улучшенного типа. Конечно, тут постарался папа Юра. И он был ошеломлен, когда сын отказался выдать ему запасной комплект ключей от квартиры.
– Мы будем тут жить с Леной, – сказал сын. – К нам ходят гости. Вам ключи ни к чему.
Однако гости к молодым ходили редко. Именно в это время у Лены стали случаться какие-то нервные срывы. на боялась общаться со старыми знакомыми. Боялась заводить новых. С родителями говорила не больше двух слов, да и то по телефону. Она чувствовала себя плохо, как никогда в жизни. Толя насильно потащил ее к врачу. Потом она сама зачастила в поликлинику. И однажды пришла домой с тортом и каким-то загадочным видом.
– Нас можно поздравить, – довольно сдержанно сказала она.
– С чем это? – Толя поднял глаза. Он в это время ползал по полу, оттирая резинкой пятна на эскизе витража.
– Я беременна. У меня будет ребенок, Толечка. От тебя.
Карандаш выпал у парня изо рта. Он сел, бессмысленно уставился в пол. Потянулся за сигаретой. Тихо спросил:
– Но его же не будет, нет?
– Он будет, – пообещала Лена. – И даже довольно скоро. Месяцев через пять.
– А если… – Он чуть не задохнулся. – Если урод?! Но Дима родился совершенно нормальным мальчиком, доношенным, полноценным. В ЗАГС Лена пошла уже с заметным животиком. Молодые стояли перед регистраторшей и очень заметно волновались. Парень просто паниковал – лицо у него было мертвенно-серое. У девушки на шее горели алые пятна – то ли от волнения, то ли от токсикоза. И вместе с тем в этой паре не было ничего странного. Разве то, что невеста старше на два года… Но в конце концов, такая разница в возрасте значения не имела.
– Узнают! – твердил Толя, выйдя на улицу и закурив. – Все узнают!
– Никогда не узнают, никогда, – шептала Лена, взяв его под руку. – Главное, наши свидетельства о рождении. Вот только они не в порядке. Никому их не показывай.
Толя закончил училище, и его забрали в армию. Он пошел туда охотно, тем более что часть располагалась под Москвой – снова постарался папа Юра. Лена с ревностью отметила этот патриотизм – значит, он готов на что угодно, чтобы избавиться от нее. Она писала ему письма, слала фотографии ребенка. Несколько раз приезжала к мужу в гости.
К тому времени их мать уже все узнала. Она несколько раз приходила на квартиру с папой Юрой. Папа Юра хотел выбить дверь. Мать плакала и кричала в щелку, что немедленно их разведет! Лена с сыном сидела в дальней комнате и не открывала. Только раз она впустила мать, когда та пришла одна. Разговор получился короткий.
– Сука… – У матери даже голос пропал. – Кто это придумал?! Ты?! Господи, как… В голову тебе это как пришло?!
– А теперь слушай меня, – перебила ее Лена. Она держала на руках младенца, от которого мать с ужасом отводила глаза. – Никуда ты не пойдешь и жаловаться не будешь. И разводить нас – тоже. Я тогда пойду в милицию и скажу, что Толя меня насиловал с четырнадцати лет. А твой муж – с девяти. Я убью и себя и ребенка! И тебя убью, если еще раз сюда явишься. Забудь о нас! Уходи! И молчи!
С тех пор она с матерью не виделась. И с отчимом, конечно, тоже. Пока Толя не вернулся из армии, девушка вела полуголодное существование. Сидела в декрете, не могла нанять няньку, лишний раз выйти на улицу – ребенок отнимал все время, силы и деньги. Она скрывала сына от чужих глаз, и сама не знала, чего боится. Возможно, она сама побаивалась сына. Помощи Лена ниоткуда не ждала. Ждала только мужа.
Он вернулся к ней. Именно к ней – не заходя к родителям. Они писали ему в часть письма, но он не отвечал – так велела Лена. Все отношения были порваны. И Лена с упоением рвала любые связи, оставшиеся с прежних времен.
– Настрое, – говорила она. – Об остальных надо забыть. Пусть будут новые друзья, новая работа, все новое.
