Алексей Вилков - Запад–Восток
Привычным движением Андрей погладил раскритикованную бороду и уселся на табуретку.
– Зря стараешься, я все равно не буду злиться. Сейчас не тот случай. Стоило разводиться, чтобы начать трезво относиться друг к другу! Хоть сейчас я не совсем трезв, но эта мысль вполне здравая, не находишь?
– Здравая только для тебя, а для меня она не имеет никакого значения.
Она с детства часто без особой причины ворчала на друзей и родителей, по поводу и без повода, с утра и до вечера. Дурная склонность передалась по наследству от матери. Отец мало уделял времени дочери, почти не занимался ее воспитанием, предпочитая самоустраниться. Таня злилась на холодного папу, но ее тянуло к нему. Она желала душевной близости, хотела поведать ему свои секреты, прижаться к нему, поцеловать в небритые щеки. Но отец не одобрял ее порывов и при первых же проявлениях нежности находил повод, чтобы уйти прочь или обвинить дочь в чем угодно, лишь бы она не приставала к нему с глупостями.
Так Таня и росла, копила комплексы и переносила их на отношения с другими мужчинами. Папа ушел из жизни молодым, не перенеся инфаркт, не дожив семь лет до пенсии. А проблемы остались и не торопились уходить вслед за ним. Напротив, их пагубное действие только усиливалось. Таня страдала, но не понимала отчего. Она возненавидела отца и старалась найти себе мужчину совершенно на него не похожего, абсолютно противоположного и внешне и внутренне. Но получалось наоборот. Почти все кавалеры как две капли воды походили на ее отца. В противном случае Таня в два счета расставалась с ними. Она никогда не задумывалась, похож ли Андрей на ее одновременно любимого и ненавистного папочку. Теперь поздно думать, они уже порознь.
Смирившись с недостатками своей внешности, Андрей попробовал сменить тему:
– У Ксюши все хорошо в школе?
Таня нахмурилась:
– А ты не заметил? Она же первым делом бросилась рассказывать тебе о своих успехах. Нормально учится, учителя не жалуются.
– Если нужно помочь классу, школе – позвони, я перечислю деньги, – предложил Андрей, рассматривая фартук бывшей супруги.
– Пока нам на это не намекали. Мы и так за последний квартал сполна отвалили. В конце концов, они должны иметь совесть, иначе я устрою Ксюшу в лицей подешевле.
– Это мелочи, – возразил Андрей. – Я против ее перевода. Зачем травмировать? Она привыкла. Ты знаешь, какой стресс для ребенка оказаться в новом коллективе с совершенно незнакомыми людьми? Даже взрослым дядям сложно сориентироваться в непривычной обстановке, а детям с их впечатлительной психикой и подавно.
– Ты меня за кого принимаешь? – возмутилась Таня. – Не стоит меня учить, как правильно, а как нет. Ты вольная птица. Прилетел, надавал умных советов и упорхнул, куда глаза глядят, а я с дочерью двадцать четыре часа в сутки. Мне ее воспитывать, я за нее в первую очередь отвечаю!
– Ты устала? – с опаской спросил Андрей. – Пусть она пару недель поживет у меня.
– Смеешься? Это станет для нее невыносимым стрессом! Ксюша будет предоставлена сама себе. Тебя днем с огнем не сыщешь. И не дай бог, ты приведешь каких-нибудь теток! Нет, ты совершенно не думаешь о ребенке.
Краснов осознал свой полный провал, как его предложение неосуществимо. Какой из него отец? Формальный, мистифицированный. Сегодня он заехал к дочери, а когда навестит ее в следующий раз – неизвестно. Мать для ребенка важнее. Ей карты в руки, так Ксюша находится под постоянным присмотром. В свете последних событий ему не стоит привлекать внимание недоброжелателей к семье. Лучше отправить их за город или даже за границу. Он бы легко все устроил, но согласится ли привередливая супруга? Посвящать ее в свои приключения он не станет – знание гораздо опасней незнания.
– Вам с Ксюшей не помешает развеяться, – осторожно начал он.
– Что ты имеешь в виду? – не поняла Таня, ставя на стол заварочный чайник.
– Устройте себе каникулы, посетите дом отдыха или санаторий.
– Учебный год в разгаре, как мы все бросим?
Внезапно на кухню влетела Ксюша с книжкой-раскраской в руках:
– Я устала ждать! Я хочу чаю!
– Положи книжку и садись за стол, – строго сказала мама. – Я уже наливаю.
Таня взяла чайник и наполнила три чашки.
– Тебе разбавить? – обратилась она к Ксюше.
– Я сама, – звонко ответила девочка, хватаясь за графин с кипяченой водой.
– Осторожно, не облейся!
– Мам, отстань, – буркнула девочка. – Пап, скажи ей, чтобы она ко мне не приставала!
– Видишь, как Ксюша ждала тебя! – заметила Таня. – А ты не ценишь. Наведываешься раз в год на полчаса и считаешь, что выполнил свой отцовский долг.
– Ты преувеличиваешь, – не согласился Андрей. – Ксюша, любимая моя, не хочешь съездить с мамой отдохнуть?
– Я всегда готова!
– А как же школа? – встряла мама.
– Никуда не денется. Я уже замучилась учиться!
Заразившись оптимизмом дочери, Андрей продолжил:
– Доча права, школа никуда не денется. Позанимаемся с репетиторами, если будет необходимость. Куда отправимся? Полагаю, нашими красотами тебя не удивишь. Как насчет Диснейленда? Ты там не была.
– Я согласна! – возбужденно выпалила дочка.
– Не далековато? – ухмыльнулась Таня. – Ты хотя бы имеешь в виду парижский Диснейленд?
При упоминании Франции внутри защемило сердце. Андрей ярко вспомнил последние приключения. Перед взором как кинопленка пробежали пережитые мгновения. Образ Катрин шарахнул по вискам, вызвав приступ острой мигрени.
– Никакого Парижа! Там жалкая копия оригинала. Полетите в Америку, визу оформлю в два счета, так что в выходные можно паковать чемоданы. На затравку Диснейленд, дальше позагораете на пляжах Калифорнии, посетите Лос-Анджелес, Голливуд. Никто не откажется от такого предложения!
– Вообще круто! – светилась от счастья Ксюша. – Девчонки обзавидуются! А ты разве с нами?
– Я? – растерялся Андрей, спрятав влажные руки в карманы.
– Ты, ты, – подтвердила Таня. – Твоя дочь права, как же лететь в далекую страну и без папы? Никакой разумный отец не отпустит за океан любимую дочурку одну. А у меня создается впечатление, что ты намеренно хочешь от нас избавиться. Пришел неизвестно откуда и соблазняет нас рвануть к черту на кулички.
– Как ты могла такое подумать! Избавиться! – попятился Краснов. – Я всего лишь предложил. Ты все переворачиваешь вверх тормашками, это твоя вредная привычка!
– Папа, так ты не полетишь с нами? У нас много денег. Сделай перерыв, а потом я помогу тебе заработать!
– Я верю, верю, ты у меня молодчина. Пойми, сейчас у папы сложные времена. Ему нельзя уезжать, – тушевался Андрей. Затея с турне не складывалась, а придумать что-то другое он вряд ли сейчас сможет. План лопался как мыльный пузырь.
– Значит, ты не летишь с нами, – удрученно заключила Ксюша и демонстративно отодвинула чашку. Тогда я никуда не поеду! Только всей семьей. Я не хочу, чтобы меня спрашивали американские тети: «Где твой папа? Почему не с тобой?» Я не хочу краснеть и оправдываться! Тети подумают, что у меня нет папы, а он есть, только не хочет быть с нами рядом.
Ее слова произвели неизгладимое впечатление. Он потерпел полное фиаско. Не найдя нужных слов, он обреченно посмотрел на Татьяну, ища поддержки. Сам он не в силах справиться с дочерью, его отцовский авторитет таял на глазах.
Видя его незавидное положение, Татьяна нашла в себе мужество сгладить неприятную ситуацию:
– Ксюш, ты права, спору нет. Папа у нас один, мы можем долго ругать его, но он не всегда виноват. Он много работает и сильно устает. Посмотри, какой у него утомленный вид!
– Как будто на нем целый день развозили пиццу, – язвительно предположила Ксюша, не остыв от эмоций. Ей хотелось плакать, но она держалась. Раньше она любила реветь на людях, вызывая жалость и сочувствие. В школе этот прием не работал, ее высмеивали одноклассники и корили учителя. Безрезультатно похныкав пару раз, она поняла, что ничего этим не добьется, и перестала. Ксюша поплачет позже, ночью – в подушку, ее любимое место для слез.
– Вот-вот, много всего на нем возили, – подхватила Таня. – Андрюш, что-то серьезное стряслось?
«У меня все на лице написано, и никакая пластика не поможет», – посетовал Краснов, но выдавать секреты не собирался.
– Пустяки, – кисло сказал он и сделал осторожный глоток крепкого чая. – Стало быть, вы не желаете выбраться отдохнуть. Обещаю, как только я расправлюсь с делами, мы вместе обязательно съездим. Даю слово! А пока я постараюсь чаще вас навещать. Хорошенько подумайте над моим предложением. Когда я освобожусь – неизвестно, а предлагать такое путешествие в следующий раз не стану, раз вы не цените мои усилия.
– Какие разительные перемены! – отрезала Татьяна. – Дочка, полюбуйся, как быстро наш папа меняется, когда на него немного нажать. Но стоит ли верить его обещаниям?
Ксюша порывисто прислонилась пухлой щечкой к его плечу:
