Анна Малышева - Ночь опасна
– Нет, один мой друг.
– Тогда почему вы не посмотрели на книгу сами? Могли бы потом сравнить, раз уж оказалось два экземпляра. У нас точно подлинник. А теперь придется все делать со слов Тамары.
– Ничего-ничего, – ответила та. – Я хорошо все рассмотрела.
Она явно торопилась. Наскоро закруглила разговор, в двух словах распрощалась с Александрой. Дряхлый вахтер на выходе снова попросил показать сумочку, и она раскрыла ее так резко, что старик даже отшатнулся. Даже на улице Тамара продолжала спешить. Она шла так быстро, что Олег с трудом догнал женщину, подстраиваясь под ее широкий шаг.
– Что случилось, можешь сказать? – спросил он, хватая ее за локоть.
Тамара пошла медленнее. На углу, возле розовой неоновой вывески кафе, она остановилась и повернула лицо к Олегу. Его поразило, что женщина старательно избегала его взгляда – все время отводила глаза, будто старалась рассмотреть что-то у него за плечом.
– Эта проклятая книга… – глухо сказала она. – Не могло же у меня быть галлюцинаций! Я заметила это сразу, как взглянула на обрез. Там, в самом центре, не хватает нескольких страниц!
И, встретив наконец его взгляд, Тамара еле слышно добавила:
– Кажется, не хватает именно десяти—пятнадцати карт. Специально раскрыла книгу, чтобы убедиться. Срезы совсем свежие. Олег, я больше ничего не понимаю…
Глава 19
Услышав по телефону голос Семена Федоровича, Олег немедленно положил трубку. А после отключил и мобильник, и домашний телефон – просто на всякий случай.
– Что он тебе сказал?
– Ничего. Просто не успел. Наверняка хотел продолжить торг.
Тамара в отчаянии воскликнула:
– Он знает, что карты у тебя! Как ты подставился! И меня подставил…
– Может быть, это к лучшему, – мрачно сказал Олег. – Во всяком случае, теперь мы кое-что знаем. Например, стало известно, откуда были украдены карты. Прости, но нам больше не удастся выгораживать твою свекровь.
– Она не могла…
– Значит, Нина смогла, – отрезал он. – Во всяком случае, они провернули это дельце, когда спускались в подвал. Не спрашивай меня, как им это удалось и зачем было нужно. Вопрос явно упирается в деньги.
Тамара промолчала. Она еще некоторое время сидела в постели, беспомощно уронив на одеяло обнаженные руки. Потом легла, закутавшись до подбородка и плотно закрыв глаза. Олег присел рядом. Звонок раздался около полуночи – и он понимал, что Семен Федорович не оставит его в покое, раз уж начал звонить в такое неподходящее время.
«Итак, байка о несчастном старичке – ложь, от начала до конца. Зачем он солгал? И вообще, каким образом оказался причастен к этому делу? Разве они с Ниной были знакомы? Скорее уж, с Марией – та чаще бывала в магазине. Что за странное дело! У этих двух женщин оказываются краденые карты, причем краденые явно не без их участия. Зачем они идут на такой риск, на преступление? Только из-за денег – не вижу другой причины. Обе гибнут. А Семен Федорович, едва заслышав о старинной книге, круто берется за дело и немедленно сводит меня с каким-то коллекционером. Слишком быстро он нашел книгу, мне это сразу показалось подозрительным! Возможно, он вовсе ее и не искал, а сразу понял, о чем идет речь. Да и вообще, этот тип оказался слишком осведомленным – знал даже количество украденных карт, а это уж явно говорит о его причастности к делу. И все же – какое странное совпадение… Ведь я обратился к нему совершенно случайно!»
Тамара наверняка не спала, но не подавала признаков жизни. Он даже не слышал ее дыхания. Олег осторожно встал, погасил свет и вышел на кухню. Прикрыл за собой дверь, поставил чайник. Уснуть он все равно не смог бы. Он вспоминал.
Где произошло знакомство с Ниной? В книжном магазине. Где он впервые увидел Марию? Там же. Правда, все это происходило в другом отделе, но магазин был тот самый, где многие годы работал Семен Федорович. Есть ли в этом какой-то смысл? Прежде ему не приходило в голову его искать.
Никакого обокраденного коллекционера не существовало. Обокрали государственное книгохранилище, и это сделали две милые, безобидные женщины, которые позже поплатились за это жизнью. А Семен Федорович обо всем этом знал. Знал настолько хорошо, что попытался перекупить у Олега карты. У него не было никаких сомнений, что постоянный клиент причастен к этим дамам и к этой краже, а не просто интересуется старинными редкостями. Иначе не стал бы вести себя так нагло и чуть ли не в глаза называть Олега вором.
Во всяком случае, он страстно хочет заполучить листы истрепанного пергамента и постоянно набавляет цену. Зачем ему карты? Смешной вопрос – перепродать. Ведь Семен Федорович ничем иным и не занимается. До какой цены он в конце концов дойдет? Или – до какой черты? Ведь женщины погибли.
Олег вспомнил смешную пузатую фигурку, небрежно-задушевный голос. Убийца? Невероятно! И как он мог оказаться за рулем Нининой машины? Нет, здесь что-то не так. Хорошо бы встретиться с Николаем, спросить, был ли букинист среди знакомых Нины. Но тот не пожелает с ним говорить и будет прав.
Дверь открылась так неожиданно, что он едва не подскочил на табурете. Тамара – заплаканная, несчастная, склонилась над ним и крепко обняла. Торопливо целуя его висок и шею, женщина зашептала, что они немедленно, немедленно должны пойти к следователю, который ведет дело ее свекрови. Ее ласки так резко расходились с трезвыми, деловитыми речами, что Олег едва не улыбнулся, хотя ему было не до смеха.
– Прямо сейчас? – спросил он. – Ночь на дворе.
– Завтра же, с утра! Теперь мы должны все рассказать. Все вообще!
– И ты больше не будешь…
– Нет. – Она зажала ему рот горячей соленой ладонью. – Больше ни слова против не скажу. Ты прав, нельзя так слепо верить в чью-то непогрешимость. Ты прав, молчи!
* * *На этот раз их принял сам следователь. Он уже был знаком с Тамарой, Олега же видел впервые. Но судя по всему, слышал о нем.
Тамара сразу взяла инициативу в свои руки. К утру она успокоилась настолько, что теперь производила впечатление какой-то древней воительницы, готовой идти по своему тернистому пути до конца. Она говорила четко, связно, совершенно бестрепетно. И умудрилась изложить долгую историю, связанную с картами, за какие-то двадцать минут.
У следователя был ошалелый и вместе с тем серьезный вид. И он стал еще более серьезен, когда на стол легли сами виновники происшествия – пятнадцать пергаментных листов. И вид у них был такой внушительный, что не последовало ни единого возражения или вопроса. Некоторое время мужчина благоговейно рассматривал карты. Наконец попросил повторить историю, связанную с визитом к глухому Кирюше. Особенно он заинтересовался адресом загадочной избушки.
