Ани Сетон - Гнездо дракона
И вот наступил момент, когда Джефф, наполовину закатившийся под софу, почувствовал на своей шее сильные тонкие пальцы, и ему оставалось только подумать: «Вот и все, мой друг. Защити, Господи, Миранду».
И некоторое время, когда смертельная схватка на его горле ослабла, он не мог поверить в это. Кровь вновь прилила к его лицу.
Он открыл глаза, с трудом вглядываясь в темное лицо над собой. В глазах Николаса он прочел совершенно невероятное чувство — ошеломляющий страх.
Николас подался назад, потеряв контроль над собой, его глаза расширились и сверкали, словно он к чему-то прислушивался.
Джефф вскочил.
— Принеси мне шнур от звонка, — крикнул он. Николас пришел в себя, но силы уже оставили его, и Джефф выкручивал его вырывающиеся руки, пока Миранда не оторвала от карниза красивый длинный шнур от звонка и не подбежала с ним к Джеффу. Тот крепко связал Николаса, его ловкие пальцы хирурга управлялись с жестким шнуром так, словно это была простая бечевка. Человек на полу прекратил борьбу и устало закрыл глаза.
— Скорее, Миранда! — крикнул Джефф. — Наденьте свою накидку!
Джефф вытащил ключ из кармана распластавшейся на полу фигуры, и они с Мирандой вышли из высоких парадных дверей Драгонвика — в последний раз.
Лошадь Джеффа, терпеливо пощипывающая свежую майскую травку, стояла, привязанная к коновязи.
— Садитесь позади меня! — крикнул Джефф, поднимая молодую женщину. Лошадь Джеффа, несмотря на двойную ношу, резво затрусила на север по дороге вдоль реки. Рассветало. Лилово-розовый свет стер звезды на востоке.
— Что мы будем делать, Джефф? — тихо спросила Миранда.
Нахмурившись, он размышлял несколько минут, а затем ответил:
— Я хочу посадить вас на утренний пароход на Шодакской пристани. Мы уже подъезжаем к ней, потом вы отправитесь в Нью-Йорк, как мы и планировали, и пойдете к доктору Френсису. А я поспешу в Олбани, к губернатору. Когда он услышит о документе и о событиях сегодняшней ночи, я уверен, он к завтрашнему вечеру или, в крайнем случае, на следующий день примет меры.
— Николас может бежать, — слабо возразила она.
— Знаю. Но он не сможет избавиться от своих пут, если кто-нибудь ему не поможет. А этого долго не случится, так как все слуги заперты. Но в любом случае, я собираюсь отправить одного ловкого парня, которого я знаю в Шодаве, присматривать за Драгонвиком. Если Николас освободится, мальчишка проследит за ним. Далеко он не уйдет. Но я уверен, что Николас не бросит Драгонвик. Скорее всего он запрется в доме и будет всех игнорировать. Это на него больше похоже. Он так уверен в своем всемогуществе.
— Не думаю, — ответила она. — Не теперь.
— Он очень даже силен. Чуть не прикончил меня, — мрачно сказал Джефф и потрогал свое горло. — Не знаю, прости Господи, что вдруг на него нашло, когда он отпустил меня. Должно быть, это все опиум.
— Нет, — ответила она. — Дело не в этом. Это Азильда. Он вновь услышал ее смех. Я не знаю, слы— шал ли он именно ее, или то было эхо темной стороны его души. Но он испугался. Он испугался, как никогда и ничего не боялся, этого символа их родового несчастья. О Джефф, — ее голос оборвался от наплыва чувств. Она тесно прижалась к молодому человеку, устало опустив голову ему на плечо. — Это Небеса спасли нас.
Он повернулся в седле и мягко ее поцеловал. Ей кое-как удалось заплести волосы и сложить их в пучок. Ее лицо выглядело очень бледным.
— Старайтесь не волноваться, дорогая, — с уверенностью сказал он.
Лошадь бодро бежала вперед. На ближайшем птичьем дворе прокричал петух, жалобно замычала корова перед утренней дойкой. Утреннее солнце залило прелестную деревушку Шодак своим светом, и для Джеффа жизнь вновь вошла в нормальную колею. Вся мрачная атмосфера Драгонвика и даже борьба с Николасом Ван Рином в маленькой Красной комнате — казалась ему теперь совершенно фантастичной и не имевшей место в действительности.
Когда они вышли на пристань и встали среди нескольких других пассажиров, которые наблюдали, как к ним приближается первый утренний пароход, Джефф уже достаточно успокоился и потому заметил, что это был новый красивый пароход в праздничной отделке, все его многоцветные вымпелы развевались на ветру, а позолоченный орел, укрепленный на мачте, ярко сиял в солнечных лучах. То был пароход «Мери Клинтон».
Когда спустили сходни, Миранда неожиданно уцепилась за руку Джеффа.
— Джефф, позвольте мне поехать вместе с вами в Олбани. Я боюсь.
Ее карие глаза умоляюще смотрели на молодого врача. Он покачал головой.
— Но мы не можем рисковать вашей репутацией. Что подумают люди, если мы поедем вместе. Теперь нечего бояться, взгляните на всех этих людей на палубе, они радуются и смеются. Сядьте среди них на солнышко. Постарайтесь отдохнуть.
Он улыбнулся ей и ободряюще пожал ее руку.
— Через несколько дней я буду с вами.
Она кивнула словно послушный ребенок, и медленно поднялась по сходням на людную палубу. Пароход сразу же отчалил и поспешил вниз по реке.
Она сделала так, как говорил ей Джефф — села в кресло в углу палубы. Когда мы будем проходить мимо Драгонвика, я не стану смотреть, решила она. Но когда пароход загудел, и «Мери Клинтон» бодро прошла мимо Хоутейлингз-Айленда, Миранда обнаружила, что не может справиться с собой. Она подошла к поручням и стояла до тех пор, пока силуэт дома медленно не пододвинулся им навстречу. Она ощутила, как скорость парохода резко упала, и он направился к пристани, потому что алый флаг, подающий сигнал к остановке, радостно бился на ветру. Затем она заметила высокую фигуру. Это был Николас Ван Рин.
Пароход остановился у причала, по-прежнему дрожа от нетерпения, и Миранда взглянула прямо в глаза своему мужу.
Что было толку бежать и прятаться среди других пассажиров, запираться в каюте и взывать о помощи? Мысль, что над всем этим довлеет судьба и беспощадный рок, принесла ей неожиданное успокоение. Колесо судьбы еще не совершило полного оборота, связывающие их узы еще крепки. Должно произойти чудо. Она знала это с глубокой внутренней уверенностью, и потому не могла бежать.
Миранда стояла совершенно спокойно, когда Николас поднимался на палубу, а затем подошел к ней.
К ним подбежал молодой капитан Холл.
— Сегодня для вас будут устроены великолепные гонки, сэр! — воскликнул он. — За нами идет «Ютика». В Олбани ее поклонники с самого рассвета кричали, что это самый быстрый пароход. Но мы вырвались вперед и обязательно побьем их у Нью-Йорка!
Пока он говорил, тонкий серый корпус «Ютики» обогнул остров, и пароход дерзко загудел.
— Мы должны нагнать время, которое потеряли, чтобы взять вас на борт, сэр. Если бы вы не были владельцем, я никогда бы не остановился.
