Энн Стюарт - Красив и очень опасен
– У тебя, похоже, уже вырабатывается привычка бить женщин, – сердито пробурчала Кэссиди.
Ричард оглянулся.
– Больше мне такая возможность не представится, – сухо сказал он и двинулся к двери. – Уведи ее.
– Пойдем, Франческа! – позвала Кэссиди. Превозмогая боль, она, стиснув зубы и опираясь на трость, проковыляла к кровати и помогла сестренке встать. – Нам нужно выбраться отсюда, прежде чем вернется генерал.
– Хорошо, – послушно пробормотала Франческа и, пошатнувшись, чуть не упала. Поддерживая друг друга, сестры, прихрамывая и спотыкаясь, с трудом приблизились к застекленной двери и, отодвинув ее, выбрались на веранду. Кэссиди обернулась посмотреть, что делает Ричард, но того уже и след простыл. Даже не попрощался, с горечью подумала Кэссиди.
Дождь вновь сменился снегопадом. Лужайка перед домом почти скрылась под снегом, да и веранда была засыпана. Но ни Кэссиди, ни Франческа этого не замечали; они помышляли лишь о том, как побыстрее достичь опушки пролеска, отделяющего лужайку от края обрывистого склона.
Внезапно что-то обожгло плечо Кэссиди и, словно от удара тяжеленного кулака, она, не выпуская из руки генеральской трости, отлетела от Франчески на заснеженную землю. В следующее мгновение она услышала какой-то грохот и, почувствовав, что плечо онемело и намокло, поняла, что ранена.
– Зря вы так со мной! – прокричал генерал, направляясь к ним. Франческа, стоя на коленях, пошатнулась, и Кэссиди потянулась к ней, пытаясь ее поддержать, но в эту минуту генерал снова выстрелил.
Тоненькая и хрупкая Франческа резко дернулась и, опрокинувшись навзничь, покатилась по обледенелому склону. К самому краю утеса.
Кэссиди, истошно закричав, устремилась было за ней, но Франческа катилась слишком быстро. Она отчаянно выбрасывала руки, пытаясь хоть за что-нибудь зацепиться, чтобы задержать падение, но склон был слишком крут, а на пути ее не оказалось ни крупных камней, ни хотя бы выступа. И вот, на глазах ошеломленной от ужаса Кэссиди, худенькое тело ее сестренки налетело на каменистый гребень на краю утеса и скрылось из виду, провалившись в пропасть.
Воцарилось гробовое молчание. Кэссиди, казалось, окаменела от горя. Однако оцепенение ее длилось недолго. Превозмогая боль в лодыжке и в простреленном плече, обливаясь кровью, она стиснула набалдашник тяжелой трости и начала надвигаться на генерала.
– Вы убили ее! – прошептала она.
– Это все ваш Ричард виноват, – невозмутимо ответил генерал. – Если бы он оставил нас в покое, все вышло бы замечательно. Теперь же, боюсь, мои планы меняются. Я уже не могу ждать, пока он появится. Вы должны умереть прямо сейчас, голубушка, хотя мне это и неприятно. Сами знаете, я преклоняюсь перед вами, – добавил генерал, медленно и неуклонно надвигаясь на Кэссиди с пистолетом в руке. – Все в вас восхищает меня: преданность отцу, слепая вера в Ричарда, боевой дух. Как я уже говорил, из вас бы вышел отличный солдат. А уж дочь – просто непревзойденная.
– Я ведь вас, кажется, совершенно не возбуждаю, – напомнила Кэссиди, нетерпеливо дожидаясь, пока он подойдет поближе.
– Кто знает, как все повернулось бы, будь я вашим отцом, – со вздохом промолвил генерал Скотт, приближаясь. Еще пара шагов, и он окажется совсем рядом. И всего в нескольких смертоносных ярдах от обрыва, где прервалась жизнь ее сестренки. – Но, увы, это невозможно. Недотепе Эсси никогда не удалось бы породить такую бравую амазонку, как вы. Пределом ее способностей оказалась Диана. Прехорошенькая, конечно, была девочка, но – не моего класса. Мне нужны были сыновья.
Внимание Кэссиди привлекло едва заметное движение за спиной генерала, и ее вдруг охватило сверхъестественное спокойствие.
Ричарду все-таки удалось разыскать оружие. И вполне подходящее. Он бесшумно возник на заснеженной веранде, а рядом с ним вяло переминалась с ноги на ногу одурманенная Эсси Скотт.
– Вы считаете, что от этого что-нибудь изменилось бы? – спросила Кэссиди, повысив голос, чтобы ее услышали на веранде. – Вы бы и сыновей своих насиловали так же, как единственную дочь?
– Разумеется, – невозмутимо ответил генерал, останавливаясь. – Я не хочу, чтобы вы ударили меня этой тростью, милая, а застрелить вас отсюда мне пара пустяков. Вы уж извините. – С этими словами он поднял пистолет и прицелился.
Больше Кэссиди себя не контролировала. Резко размахнувшись, она изо всей силы запустила в генерала тростью, а сама одновременно с выстрелом метнулась на землю и перекатилась в сторону. Откуда-то послышался нечеловеческий вопль, а в следующее мгновение, когда Кэссиди подняла голову, она увидела, что Ричард и генерал, сцепившись, катаются в грязном снегу уже на самом краю обрыва в том самом месте, где сорвалась Франческа. А вот Эсси Скотт куда-то исчезла.
Кэссиди попыталась встать, но не смогла. Снег вокруг был забрызган кровью, ее кровью, и силы вконец изменили ей. Распростершись на снегу, она с замершим сердцем наблюдала за смертельной схваткой.
Ни в кино, ни по телевидению она никогда не видела ничего подобного. С невероятной, звериной жестокостью противники словно одержимые наносили удары, царапались, кусались, и, несмотря на молодость и недюжинный атлетизм Ричарда, они были равны по силам, ибо на стороне генерала были фанатизм и силы зла. Подкатившись к краю утеса, враги тяжело рухнули прямо на каменистый гребень, отделявший их от пропасти. Сердце Кэссиди оборвалось. Не в силах шевельнуться, она следила за ними в немом ужасе.
Генерал с трудом встал, а Ричард, видимо оглушенный ударом о камни, остался лежать на окровавленном снегу. Из груди генерала торчала рукоятка кухонного ножа.
Эмберсон Скотт ухватился за рукоятку и одним рывком извлек нож из раны. Кровь хлестала фонтаном, но, генерал, не обращая на нее внимания, надвинулся на Ричарда, который тщетно силился подняться.
– Вот тебе и конец, Ричард, – зловеще произнес генерал. – Не следовало лезть ко мне. Сейчас я вырежу твое сердце, а потом сброшу тебя в пропасть. Если твой труп и найдут, то подумают, что тебя растерзали волки.
Склонившись над Ричардом, он взмахнул ножом и вдруг, нелепо дернувшись, стал падать вперед. На лице его отразилось ошеломленное изумление. В следующий миг, перевалившись через гребень, генерал сорвался вниз, но Кэссиди успела заметить, что у него недостает половины черепа.
Эсси Скотт с разметавшимися седыми волосами стояла на снегу, сжимая в руках винтовку.
– Он меня обманул, – сказала она. – А я так ему верила! – И, повернувшись, возвратилась в дом. Кэссиди показалось даже, что она напевала себе под нос.
И вдруг она услышала совсем другой звук. Негромкий девичий возглас:
