Дона Воэн - Соперницы
Леони, всхлипывая, лежала на кровати, обхватив руками живот. Когда она объяснила этому ублюдку, в чем дело, он пригрозил положить ее в мексиканскую больницу.
Леони это не устраивало. Или она ляжет в хорошую американскую клинику, или будем считать, что с ней все в порядке.
- Тогда с тобой все в порядке, - согласился Марк и ушел на танцы.
Оставшись одна, Леони, которую трясло как в лихорадке, сумела одеться, собрать вещи, сесть в такси и вылететь в Лос-Анджелес. И все это без помощи мистера Макселла.
* * *Леони почти ничего не помнила о полете, еще меньше о том, как ее из аэропорта отвезли на «скорой помощи» в больницу. Но в ее памяти навечно осталось отвращение на лице Марка Макселла, когда она лежала, корчась от боли, в Мехико.
Прощай, Марк! Прощай, колонка в газете!
Через день Леони начала ходить по больничным коридорам. К своей великой радости, она и здесь обнаружила нескончаемый поток сплетен и грязи. Из медсестер Леони выудила интересные сведения о пациентах, и уже выздоровевших, и еще находившихся в больнице. Но вся эта информация не произведет особого впечатления на Марка. А несколько минут назад одна медсестра сказала другой о знаменитом пациенте, который только что поступил в реанимацию. У Леони был большой опыт подслушивания, поэтому она поняла, о ком идет речь. К несчастью, медсестры сразу замолчали, как только Дентон попыталась задать им несколько вопросов. По опыту она знала, что вряд ли кто-то станет рассказывать при свидетелях, но у нее есть время придумать какую-нибудь хитрость.
Санитар с прыщавым лицом смотрел на Лиони из лифта.
Леони прикрыла рукой глубокий вырез. Утром она специально надела этот черный халат, позвонила Марку и попросила его приехать в больницу. Повесив трубку, она вдруг поняла, почему он так быстро согласился: он хотел уволить ее, не дав вернуться в газету. Леони уже не хотела ни выходить за него, ни даже спать с этим ублюдком. Но ей очень хотелось сохранить работу. Поэтому, догадавшись, кто лежит в реанимации, она решила не терять драгоценные минуты на переодевание.
Леони бросила взгляд на санитара. Тот смотрел на нее, глупо улыбаясь.
На пятом этаже она вышла, не обращая внимания на боль.
Слава Богу, санитар остался в лифте. Ей достаточно хлопот с Марком, а два сукиных сына - это уже слишком.
Леони быстро нашла место, откуда были хорошо видны двойные двери реанимационного отделения. Заметив женщину с длинными светлыми волосами, в темных очках, она поняла, что не зря страдала: Кетлин Меллори спешила по коридору к своему мужу. В реанимации находился Николас Пикар!
За последние месяцы в колонке Леони прошло несколько интересных статей об известном режиссере. Теперь она молила Бога, чтобы он помог ей еще раз сделать Пикара центральной фигурой ее колонки. И пусть это не будет чем-то ординарным типа сердечного приступа, если, конечно, в тот момент он не трахался с какой-нибудь знаменитостью. Леони ничего не имела против Николаса Пикара, но обычная заметка не спасет ее карьеру. Ей необходим большой скандал.
Кетлин Меллори остановилась у входа в реанимацию, нажала на кнопку и представилась как жена Николаса Пикара.
В обычном случае Леони кинулась бы вперед и начала задавать вопросы. Она всегда была уверена, что ей ответят, ведь многие важные люди больше боялись вымыслов и слухов, которые Леони Дентон может напечатать про них в своей колонке.
Кетлин Меллори сняла темные очки, и Леони увидела, как она сейчас беспомощна. Некоторые, в том числе и журналистка, считали, что Кетлин Меллори была единственной женой Николаса Пикара, которую он действительно любил. Правда это или нет, но Леони, заметив горе на ее прекрасном лице, поняла: она до сих пор влюблена в Николаса Пикара.
Леони и сама чуть не поддалась своим чувствам. Но если бы она позволяла себе человеческие эмоции, то не сохранила бы репутацию резкого критика. Об этом нельзя забывать. Она не успела сделать и шагу, как появилась Джульет Бриттани, нажала на кнопку, тоже назвала себя женой Николаса Пикара и получила тот же ответ, что и Меллори: «Ждите. К вам сейчас выйдут».
«Тем лучше», - подумала Леони. Теперь вместо одной заметки она напишет большую статью на всю колонку. Однако воспоминания об унижении, когда Джульет вылила ей на голову шампанское, удерживали Дентон от порыва броситься к ним и взять у них интервью. Расхаживающая около реанимационного отделения Джульет напоминала дикую тигрицу. Леони совершенно не хотелось, чтобы скопившийся гнев Джульет обрушился на нее. Эллисон Хиллард и Тоби Флинн прибежали почти одновременно и потянулись к звонку. «Старый и новый Голливуд», - радостно думала Леони Дентон. Колонка заполнялась сама собой.
Неожиданно Эллисон отступила. Маневр был направлен на то, чтобы заставить соперницу почувствовать себя неловко. Однако Тоби без всякого смущения использовала предоставленную ей возможность и с такой силой нажала на кнопку, что сломала ноготь. Она громко и отчетливо назвала свое имя, представившись женой Николаса Пикара, потом с насмешливой улыбкой отошла в сторону, давая дорогу Эллисон, чтобы она могла повторить те же слова.
Обеим велено было ждать.
«Маленькая сценка точно высветила характеры персонажей», - отметила про себя Леони.
С Эллисон и Тоби можно разговаривать, они сознавали силу огласки. Но со всеми вместе у Леони не было никаких шансов.
Наблюдая за ними, она поняла, что каждая из них символизирует определенное десятилетие в истории Голливуда: Джульет Бриттани была кумиром пятидесятых, а Кетлин Меллори являлась образцом женщин шестидесятых годов. Карьера Эллисон Хиллард началась в середине шестидесятых, она изменялась и росла вместе с Голливудом, став представительницей семидесятых, а Тоби Флинн - восьмидесятых.
И Николас Пикар обладал таким даром предвидения, что находил нужную женщину для каждого этапа. Принимая во внимание место, где он находится в данный момент, вряд ли ему удастся сделать это еще раз. Хотя в своей статье Леони и намекала на такую возможность, сама она не принимала ее всерьез. Зажечь на голливудском небосклоне четыре звезды - просто невероятно, а пять - невозможно. Но статья Леони о столь знаменитом человеке, с фотографиями и резюме, могла убедить многих женщин в возможности такого чуда.
Наконец в коридор вышла медсестра, и четыре женщины бросились к ней.
Ошеломленная девушка объясняла, что к пациенту допускаются только ближайшие родственники. Ее, казалось, смущал вид женщин, стоявших вокруг. Несмотря на разницу в возрасте, они были поразительно похожи.
Голоса стали громче. Экс-жены спорили о том, кто из них ближе к человеку, находившемуся в реанимации. Не в силах решить их спор, сестра позвала доктора. С его помощью разговор продолжался в более мягких тонах.
