Наталья Матвеева - Аквамарин
— Жив. И Блейк тоже. Потеряли много людей, но Мартинес потерял больше, он оказался не готов воевать на чужой территории. Не обижайся, белоснежка, это констатация факта. — добавил он для Лив, но та лишь устало пожала плечами. — А так… Он собирает экстренную сходку, будет продумывать план действий. На время вам лучше не высовываться. Я постараюсь запутать след и указать чужой адрес, по которому вы меня якобы держали… Но этого хватит ненадолго. Мне пора! Будь на связи, дружище! — и Макс отключился.
— Ну, вот видишь! Макс живее всех живых. И для человека, который пытался порвать с ним отношения, ты как-то чересчур беспокоишься… — хитро улыбнулся Джонни.
Лив посмотрела на него, как удав на кролика, и, бросив: «Ты слишком много анализируешь, Джонни, твоими анализами можно заполнить все пять этажей Центральной городской больницы», — отвернулась к окну, чтобы скрыть свое волнение от только что звучавшего в машине голоса Макса.
Петляя по улицам Нью-Йорка, помятый и искореженный «Эскалэйд» подъехал к дверям клуба «Иль чьело Стелато», где в самом разгаре было все веселье ночи.
— Ну и зачем ты меня сюда привез? — раздосадовано спросила Лив. Джонни снял пиджак и накинул девушке на плечи, окутав ее тонким и таким знакомым ароматом морского бриза, и спокойно проговорил:
— Потому что мы договаривались с твоим отцом, Оливка. Идем.
— Я домой хочу… — протянула Лив, чувствуя неимоверную усталость и головокружение.
Джонни успокоил ее, что это ненадолго, и она беспрепятственно вошли в клуб. Охрана на входе и у двери в берлогу Эйдена лишь молча кивнула и посторонилась, и через несколько минут они уже входили в просторное и пустое помещение с таким знакомым дубовым столом и кожаными диванами.
Лив плюхнулась на один из диванов, накинув пиджак Джонни на себя, как одеяло, и задрав ноги в пыльных и грязных замшевых туфлях на его спинку. Джонни спросил, не хочет ли она есть, и Лив с удовольствием приказала ему сгонять за картошкой фри. Парень лишь тепло улыбнулся и следом приказал сгонять за картошкой одного из охранников у двери.
Через полчаса в помещение ввалился отец, гневно громыхнув:
— Ублюдок!!! Вертолеты!!! Да я его уделаю так, что его кишки от мусорного контейнера отскоблить не смогут!!! Тридцать восемь человек! Моих человек полегло, Брайан!!! Я его размажу… Он… — отец немного приутих, заметив умиротворенно лежащую с задранными ногами Лив с тарелкой картошки у себя на груди и весело о чем-то болтающую с Джонни, в развязной позе развалившимся на кресле позади нее, и облегченно выдохнул:
— Оливия… Дочь, ты в порядке? Боже мой, я так волновался! — он держался за руку, но Лив видела и другое ранение у него в левом боку, но отец, похоже, не хотел замечать его или демонстрировать слабость. Резко бросившись к ней, он присел на край дивана около нее, и его строгие глаза действительно светились облегчением.
— Мистер Мартинес! Осторожнее! Вы ранены! — услышала Лив знакомый голос и заметила семенящего следом за отцом доктора Калеба и Брайана, который, однако, прошел за его стол и сел, тут же зарывшись в какие-то бумаги, как будто не вернулся пять минут назад с битвы века.
— Да брось, Калеб! Я в порядке! — отмахнулся отец. — Лив, ты цела? Как вы оторвались от преследователей??
— О, это был просто у… — начала было Лив, но на слове «улет» ее прервал Джонни.
— Мы просто уехали, мистер Мартинес, просто уехали. Наш «Кадиллак» оказался быстрее. — он бросил грозный, предупредительный взгляд на девушку, и только сейчас до Лив дошло, что отцу, наверное, не очень понравится история, в которой его единственную дочь чуть не размазало живьем между двумя тягачами. Лив кивнула.
Отец выдохнул и посмотрел на Джонни:
— Спасибо, сынок. Ты не представляешь, что это для меня значит…
Лив, тем временем, с любопытством уставилась на доктора Калеба, который дружелюбно ухмылялся в бороду, глядя на нее.
— Да это же наша беглянка! Так-так… Улизнуть из койки через пять дней после операции на селезенке! Невероятно, просто невероятно!! Хотя… я не удивлен. Вы — дочь своего отца. Мистер Мартинес, сядьте, наконец, на стул, я должен поработать с вашими ранами! — возмущенно обратился доктор к Эйдену и Лив хмыкнула.
Эйден тяжело вздохнул и вскочил, показав пальцем на Лив:
— Калеб, все, что угодно, но сначала осмотри ее и Джонни.
Лив и Джонни в голос запротестовали:
— Нет, я в порядке, ничего не нужно, отец, не будь занудой! — последнее добавила, конечно, Лив, скинув ноги на пол и продолжая набивать рот картофелем.
Но Эйден был непреклонен, и под негодующие ругательства доктор Калеб все же осмотрел лицо Лив, заглянул ей в глаза фонариком, за что получил картофелиной, брошенной ему в бороду, и, наконец, ощупал внутренние органы девушки, которая сгорала от стыда перед Джонни, отцом и Брайаном, с интересом следящими за действиями Калеба.
Наконец, доктор оставил ее в покое, констатировав сотрясение мозга, ушибы и ссадины, не считая разбитой губы, и переключился на Джонни. Вскоре и юноша уже сидел с довольной физиономией супергероя с забинтованной рукой в районе плеча, куда угодила пуля, и даже сам Эйден сломался перед его напором и сел на стул, скинув рубашку и обнажая свои кровавые раны и крепкое, не по годам подтянутое тело.
Закурив, он завел разговор с Джонни и Брайаном, а Лив снова легла на спину, уложив голову на ручку дивана и установив себе на живот тарелку с картошкой, почти не вникая в их серьезный, перемежающийся ругательствами, треп.
— Как он вообще посмел??? — громыхал Эйден, метая искры своим яростным взглядом. — Вызвал мою дочь, сказал явиться одной, а сам устроил засаду из полсотни подготовленных солдат! И вертолеты! Вер-то-ле-ты!!! Да если бы Оливия мне не позвонила, вы были бы уже мертвы!
Эйден зарычал и грохнул кулаком по столу.
— Тише, тише, мистер Мартинес! — приговаривал Калеб, обрабатывая его раны.
Джонни кивнул и вскочил с кресла, стремительно зашагав из угла в угол.
— С другой стороны, — начал он, — если бы Уолш был уверен, что Лив приедет одна, он бы не собрал целую армию… Значит он думал, что за всем этим стоите вы…
Эйден нахмурился.
— Похоже на то… Но почему? Мы же собирались соединить семьи? Его сын мог получить мою… Не хочу даже думать об этом… Зачем он пошел против меня?
Джонни остановился.
— Может быть, он не верил в соединение? Может, он подумал, что вы готовите подставу, потому что Лив дала отпор этому треклятому… Блейку, и он решил, что это ваш план? Уничтожить его изнутри, усыпив бдительность?
— Он же сказал, что не знал о намерениях сына отправить четверых убийц к Лив и Джессике домой! — гневно воскликнул Эйден.
