Барбара Вуд - Звезда Вавилона
— И это?
— Религиозный шантаж, — ответила Джессика.
Фило удивленно моргнул.
— С какой же целью?
— Мировое господство. Если контролируешь все религии, то можешь считать, что весь мир в твоей власти.
— Ты сделала этот вывод, основываясь на фрагменте из Евангелия?
Еще одна виноградинка оказалась между ее красных губ, белые зубы впились в нее, бледно-лиловая слюна стекла к уголку рта.
— Если об этом фрагменте станет известно, католики по всему миру поймут, что их дурачили на протяжении двух тысяч лет. И если они будут сомневаться в основополагающей истине, то что уж говорить об остальной католической догме? Готова поспорить, что где-то в замке или в твоей частной коллекции, Фило, находится документ или письмо, которое может изменить Коран, или доказать, что Будды никогда не было, или назвать Кришну обыкновенным мифом. Развенчай мировые религии — и воцарятся хаос с анархией. Лидеры религиозных организаций сделают что угодно, лишь бы скрыть эту информацию.
— Ты просто умница, моя дорогая.
Джессика расплылась в улыбке. Все оказалось проще, чем она предполагала. Фило придется согласиться на ее условия. Править миром… Что ж, к этому она привыкнет.
— Ты сделала интересное умозаключение, — сказал он. — Но оно ошибочно. Да, мы являемся тайным орденом и называем себя александрийцами. Но позволь мне рассказать тебе об истинной цели александрийцев.
И он поведал ей историю об Александре и тайном жречестве, сожжении Великой библиотеки, двух тысячелетиях поисков и сохранения древних текстов.
Джессика была озадачена.
— И это все только для того, чтобы иметь самую большую в мире библиотеку?
— Это лишь первая часть. Ты когда-нибудь задумывалась, моя дорогая, зачем ты была мне нужна? Александрийцы — коллекционеры. Однако процесс собирания шел у них слишком медленно. Я хотел его ускорить, но мне было необходимо сохранить это втайне. Еще надо было сделать несколько приобретений, которые александрийцы бы не одобрили, для моих собственных целей.
Она нахмурилась.
— Твоих целей?
И он рассказал ей правду, о которой не знал никто, даже его жена Сандрин.
Когда его голос наполнил полуденный воздух, смешиваясь с гулом и потрескиванием, исходившими от золотого пламени в камине, и слова, произнесенные с приятным южным акцентом, раскрыли Джессике план, который она даже не могла себе представить, она почувствовала, как липкий страх пробрал ее до костей. Фило был серьезен, предельно серьезен, пока говорил о задуманном им разрушении.
— Послушай, — сказала она, когда он замолчал и отложил трубку, так и не закурив ее. — Но ведь это безумие.
Он спокойным голосом ответил ей:
— Нет пророка в своем отечестве. Иисус понял это. И я был обречен нести этот крест. Но скоро мир узнает правду.
Джессика только сейчас осознала, какую ужасную ошибку совершила, насколько недооценила Фило, и недоумевала, как же она не заметила его безумия за все годы их совместной работы. Теперь она помышляла лишь о том, чтобы уйти, сбежать отсюда и подальше от него, когда вошел один из его вездесущих подхалимов с красной отметиной на лице — мистер Росси.
— Сэр, контакт установлен.
Фило закрыл глаза. Контакт. Последний кусочек встал на свое место. Начало закончилось, и конец начался.
— Немедленно вылетаю, — сказал он, направившись к двери. Он махнул рукой в сторону Джессики. — Разберись с этим.
Росси отвел полу пиджака и достал пистолет. Джессика посмотрела на него широко раскрытыми глазами, полными удивления.
— Фило?
Он обернулся к ней.
— Ты предала меня. Ты собиралась раскрыть мои цели до назначенного часа. Если бы я не заманил тебя сюда, то мог бы уже навсегда распрощаться с шансом снова встретиться с Ленорой.
— С кем?
— Никто, — сказал он, и его седые брови сдвинулись над горящими глазами, — не помешает мне исполнить мое предназначение.
Росси сделал шаг в ее сторону.
— Фило, нет! — закричала она.
— Не здесь, — сказал Тибодо своему человеку, указав на дорогой ковер из меха белого медведя. — На веранде.
— Нет, Фило! — снова крикнула она, когда Росси взял ее за руку и потащил за собой к веранде. — Нет, Фило, я клянусь, — проговорила она в третий раз, подобно Петру, отрекающемуся от Христа.
Выстрел, словно раскат грома, эхом отразился от горных пиков.
Квартира Яна Хоторна располагалась в Блумсбери на небольшой улочке между Британским музеем и Медицинским колледжем Лондонского университета. Напротив, в нише дверного проема книжного магазина, Гленн и Кэндис следили за зданием, чтобы удостовериться, что оно не находится под наблюдением.
Им удалось попасть на рейс из Салерно до Рима, а там пересесть на самолет до Лондона. Поскольку в их паспортах были проставлены недавние таможенные печати ближневосточных стран, их обыскивали и строго допрашивали охранные службы в каждом аэропорту, и только потом пропускали. Теперь из-за этой задержки они переживали, опасаясь того, что Фило или его агенты успели устроить засаду в квартире Яна. Но, похоже, все было в порядке. Они вошли внутрь, открыв дверь ключом, найденным в дорожной сумке Яна.
Находясь дома у Яна и вспоминая его трагическую смерть в пустыне, Кэндис испытывала странное чувство, смешанное с печалью. Квартира была завалена книгами, артефактами, керамикой, скульптурой, древними монетами; на стенах висели фотографии, письма в рамках, новостные вырезки о сэре Яне Хоторне; на креслах лежали личные вещи. В двух комнатах была собрана вся жизнь этого человека.
На борту «Афины» Гленн и Кэндис прослушали пленку с надписью «Страховка», которую обнаружили в сумке Яна. Но запись была плохого качества и местами неразборчивой, поэтому они приехали в его жилище, надеясь выяснить, какое же послание хранилось на пленке. Пока они осматривали комнаты, Гленн вставил кассету в автоответчик и нажал кнопку «Проиграть».
На этот раз воспроизведение прошло чисто и без щелчков, и раздавшийся голос Яна из его квартиры в Аммане, где он и записал эту кассету, был громким и четким. Они выслушали, как Ян делал ставки на скачки, собачьи бега, футбольные матчи, говорил кому-то, что отправил чек по почте, запрашивал дополнительные средства для финансирования своих раскопок.
И затем голос Кэндис: «Ян? Это Кэндис. Вы разрешили позвонить вам, если мне потребуется услуга…» — С тех пор прошло всего несколько недель, но казалось, что минула целая вечность.
Теперь они слушали внимательнее. Следующий звонок. «Мистер Хоторн, мы хотим, чтобы вы поработали на нас. — Мужской голос, но не Фило. — Как мы понимаем, Кэндис Армстронг попросила вас помочь ей попасть в Сирию. Мы бы хотели, чтобы вы сопровождали ее, куда бы она ни поехала».