Юлия Шилова - Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая!
— Я была здесь с Малышом.
— Наслышан, наслышан о твоей мыльной опере, но, знаешь, на скорбящую вдову ты совсем не похожа. Слишком хорошо выглядишь.
— Тебе нравится?
— В принципе ничего. Можно сказать, даже очень неплохо, — улыбнулся он.
— Мне бы хотелось, чтобы ты сопроводил свои слова решительными действиями.
Я задрала ногу и стала тереть носком туфли между ног Касьяна, затем поглаживать там же своей тонкой и высокой шпилькой. Все это происходило под столом, поэтому было недоступно для постороннего глаза. Касьян с интересом посмотрел на меня и тяжело задышал. Затем он слегка покраснел и, пытаясь совладать с собой, закурил сигарету.
— Что ты хочешь? — еле слышно спросил он.
— Тебя.
— Хитрая ты стерва, что задумала?
— Ничего.
— А что тогда во Владик летала?
— Сбежать хотела, но, видно, от судьбы не уйдешь.
— От какой судьбы?
— От тебя. Поехали ко мне.
— Ну поехали, черт с тобой, — сказал возбужденный Касьян и резко встал из-за стола. — Только смотри, если ты что задумала, я тебе башку мигом откручу.
Я взяла Касьяна под руку, и мы вышли из казино. Два охранника пошли следом. На улице нас поджидал «ягуар-соверен» темно-бордового цвета. Мы сели в машину, а охранники погрузились в припаркованную рядом «шевроле-тахо» черного цвета.
Я сидела и рассматривала тачку, в которой мы ехали. Несомненно, она была совсем свежей. Кожаный салон. Шестьдесят тысяч баксов, не меньше. Дорогое удовольствие.
— Классная машина, — сказала я, тяжело вздохнув, вспомнив при этом свой «шестисотый».
— Тебе нравится?
— Еще бы, мне нравится все дорогое и красивое.
— Ты знаешь, твой «мерин» так хорошо горел! Я сам видел, мимо проезжал. Глаз невозможно было оторвать.
— Правда?
— Шикарное зрелище.
— Очень рада, что тебе понравилось. — Я пыталась сохранить самообладание.
Когда мы подъехали к моему дому, мне на глаза попался сосед, стоявший со своей собакой прямо у подъезда.
Выйдя из машины, я радостно помахала ему рукой и послала воздушный поцелуй.
— Оставь свою охрану у подъезда. Пусть ребята расслабятся, газеты почитают. Они мне в квартире не нужны. Не пущу.
— Нет, так не пойдет. Они проверят хату, а затем уйдут.
— Но ведь когда ты приезжаешь трахать свою модель, никто не проверяет хату.
— Там другое. Я ей доверяю.
— Делай что хочешь, но, кроме тебя, в мою квартиру никто не войдет.
Касьян подошел к охранникам и что-то стал им объяснять, а я, не теряя времени даром, подошла к соседу.
— Ну что, как жизнь?
— Потихоньку. — У него явно не было желания со мной общаться. — Что-то ни тебя, ни Юрки не видно.
— Жизнь так и не научила тебя не задавать лишних вопросов.
Тут подошел Касьян и отодвинул меня от соседа.
— Что он хочет? — гневно спросил Касьян.
— Он-то как раз ничего не хочет. Хочу я. Послушай, — обратилась я к соседу, — помнишь ту ночь, когда я мыла подъезд? Ты еще спросил, что я делаю, и я ответила, что работаю тут уборщицей?
— Кто мыл подъезд, ты, что ли? — засмеялся Касьян. — На хрен тебе это надо! Тоже мне, уборщица нашлась — в туфлях за двести баксов.
Но я не обратила на его слова никакого внимания, а пристально уставилась на соседа. Тот заерзал, посматривая то на машины, то на Касьяна, то на меня, то на вход в подъезд. Мысленно он уже сидел дома и попивал крепкий чай, выглядывая во двор из своего окна.
— Ну, напряги память. Ночь. Вернее, раннее утро, — продолжила я, — ты спускаешься гулять с собакой и видишь меня, моющую здесь полы. У меня в руках тряпка. А что было на тряпке? Ну, вспомнил?
— Не знаю, — еле слышно проговорил сосед.
— На тряпке была кровь. Ну ты же сразу понял, что это кровь.
— Не помню.
— Ну как же ты не помнишь! Мы с тобой еще тогда поругались. Я сказала, что ты сильно любопытный, и пригрозила тебе хорошенько.
— Ей-богу, не помню, Яна.
— Все ты помнишь, просто врешь и не хочешь говорить! — заорала я. — Мне нужно, чтобы ты сказал этому человеку, — я показала на Касьяна, — что в ту ночь ты видел меня, вытирающую кровь. Ты должен подтвердить, что это была кровь!
Сосед испуганно посмотрел на Касьяна и затараторил:
— Ничего не видел, ничего не слышал. Клянусь!
Он резко повернул к подъезду и бросился со всех ног в открытую дверь. Здорово я его отдрессировала. Теперь хоть лопатой по голове бей, он будет орать, что ничего не видел и не слышал.
Касьян недоуменно посмотрел на меня, затем махнул охране рукой и зашел в подъезд.
— Про какую кровь ты говорила? — спросил он, когда мы поднимались по ступенькам.
— Про Юркину.
— А кто такой Юрка?
— Как кто? Мой муж.
Зайдя в квартиру, Касьян обошел ее несколько раз.
Он позвонил по мобильному кому-то из охранников сказал, что квартира чистая, и плюхнулся в большое кожаное кресло. Я налила ему рюмку водки, разбавила тоником, и села напротив.
— Ничего квартирка, мне нравится, — усмехнулся он и осушил рюмку. — Так ты что решила: будешь ее на меня оформлять или отдашь баксы?
— Именно об этом я и хотела с тобой поговорить.
Закинув ногу на ногу, я преднамеренно задрала юбку, чтобы были видны мои прелести. Верхнюю пуговицу пиджака тоже расстегнула. Лямочка бюстгальтера очень сильно возбуждает мужчин. Поймав на себе заинтересованный взгляд Касьяна, я закурила и начала беседу. Только вот к каким результатам она приведет, я, к сожалению, не имела ни малейшего представления.
— Дело в том, что по воровским законам ты вообще не должен меня спрашивать ни о каких деньгах. В криминальном мире есть одно правило — нет человека, нет долгов. Долг никогда не вешают на плечи близких людей.
— Все верно, — усмехнулся Касьян. — Только мне что-то непонятно, кого нет?
— Моего мужа.
— Вот я бы и хотел знать, где он.
— Он умер.
— Да что ты говоришь. Давно ли?
— Нет. Перед тем как ты стал требовать с меня эти проклятые деньги, я убила его. Вернее, заказала его убийство.
— И чем же он тебе так не угодил?
— Я не любила его. Меня всегда интересовали мужчины твоего типа.
— Ты хотела сказать — типа Малыша, — улыбнулся Касьян.
— Может быть, — кокетливо ответила я. — Никогда не любила коммерсов. Мать родную за копейку удушат. Мне как-то больше по душе всегда была братва, особенно ее авторитетные руководители, а увидев тебя, я поняла, что ты мне идеально подходишь. Разведен, материально обеспечен, правда, имеется одна пагубная привычка, я имею в виду твое пристрастие к кокаину, но это дело поправимое. Искореним. А я любить тебя буду. Ребеночка рожу. Да и ты меня не с голой задницей возьмешь, а с приданым.
