Трейси Гузман - Райская птичка
Финч не сомневался, что в разговоре с Натали самым надежным путем к недостающим панелям будет незамедлительный переход к финансовому аспекту. А вот дочка Томаса – дело другое. Она теперь молодая женщина, лишь на несколько лет старше Стивена, и одному Богу известно, что ей наговорили об отце сёстры. Возможно, они выставили его монстром или незаинтересованной стороной, а может, рассеяли его образ как дым. В любом случае этот разговор потребует деликатности. Финч содрогался при мысли, что ему придется вмешиваться в семейную политику, тем более что подробности предполагаемых проступков всех сторон были покрыты мраком. Но дочь не могла быть проступком. Она была живой ниточкой к Томасу, а поскольку Томас не мог сам за себя говорить, какая альтернатива оставалась Финчу?
Он потянулся за сумкой, которую засунул под сиденье, и вытащил из нее карту Теннесси. На ней он еще дома отметил маркером их маршрут, предпочитая осязаемую бумагу фантомному голосу с британским акцентом, до тошноты повторяющему фразу «делаю перерасчет». Орион был крошечной точкой на карте. Финчу пришлось надеть очки, чтобы отличить ее от пометки, которую он оставил карандашом. Как сестры очутились в этом месте и вообще нашли его, оставалось для него загадкой.
Пилот объявил, что они идут на посадку в Мемфисе, и Стивен потянулся на сиденье, сбросив упаковки от арахиса и пустые пластиковые стаканчики, которые распределил по четырем углам своей подставки, в проход. Проигнорировав сигнал «Пристегните ремни», он забрал вещи с верхней полки и затолкал их под сиденье впереди себя. Стюардесса бросала на него испепеляющие взгляды, и Финч был уверен, что упал в ее глазах так же низко, хотя бы потому, что находился рядом со Стивеном.
– Ты как торнадо, – сказал он.
– Цвет лица у вас гораздо лучше. Должно быть, браслетики подействовали, – Стивен выглядел довольным собой. – Есть идеи, как нам быть дальше?
– Ни единой.
* * *Они приземлились под моросящим дождем, и аэропорт в Мемфисе ничем не отличался от остальных аэропортов, в которых приходилось бывать Финчу. Он хотел как можно скорее выбраться из терминала и поспешил к стойке проката машин, где его ждала очередь других усталых с дороги пассажиров, – они надели дождевики и мяли в руках свои компьютерные распечатки. Стивен выглядел самым помятым (что кое о чем говорило) в своей пятнистой накидке от дождя, с рюкзаком за плечом и затертым портфелем в руках.
Из благодарности за заботу, которую проявил Стивен, и памятуя о том, что чеки оплачивает Крэнстон, Финч заказал им машину покрупнее. Они дожидались автобуса под дождем, но когда Финч вошел в салон и рухнул на очередное пластмассовое сиденье, он почувствовал огромное облегчение, как будто участвовал в страшной битве и сумел выйти из нее целым и невредимым.
На парковке для арендованных машин Стивен забросил рюкзак с портфелем на заднее сиденье предназначенного им авто и, почти не жалуясь, уселся впереди, тут же настроив вентиляцию и кондиционер и завозившись с радио.
– Много станций в стиле кантри.
– Мы в Теннесси, – сказал Финч.
– Не самый любимый мною стиль музыки.
– Тогда стоит задуматься о том, чтобы выключить радио.
Они стартовали позднее, чем он планировал. Нужно было еще заехать в мотель в Дайрсбурге, а Финчу хотелось быть в Орионе засветло, пока Кесслеры не сели ужинать, пока та капля энергии, которую он еще сохранил, не испарилась окончательно.
Вместо того чтобы выключить радио, Стивен принялся ему подпевать.
– Вы пытались представить, как она теперь выглядит? – спросил он, прерывая свое ударное соло на приборной панели.
Финч знал, кого он имеет в виду. Их разговоры всегда кружили вокруг Натали, не Элис. Натали была красивой девушкой, но властной и расчетливой. Финчу казалось вполне вероятным, что с возрастом характер все ярче проступал на ее лице, прочерчивая неглубокий канал между бровями, пуская нити разочарования вокруг рта.
Когда Финч нашел фотографии в бумагах Томаса, его первой мыслью было, что гневное послание Натали: «Я знаю, что ты сделал», – вызвано обидой за Элис, желанием ее защитить. Но, изучив главную панель триптиха и рисунок в доме Эделлов, он пришел к выводу, что это не так. По крайней мере на картинах между сестрами не видно было связи, они вращались по разным орбитам, будь то вокруг родителей или вокруг Томаса.
С Элис было меньше ясности. Финчу почему-то хотелось видеть в ней только хорошее. Возможно, из‑за снимка, где она была беременна. Элис настолько явственно излучала радость – Финч мог бы поклясться, что каждый раз, касаясь пальцем ее образа, он чувствовал изменение температуры. Или потому, что хотя бы в юности она казалась невосприимчивой к чарам Томаса. А может, дело было в уме, который Финч видел в ее светло-голубых глазах. Если в Элис и было что-то острое, так это интеллект, а не характер. В любом случае, когда Финч думал о ней, у него поднималось настроение.
– Думаю, она из тех, кто не жалеет сил, чтобы держать себя в форме. Как по-вашему? – спросил Стивен.
– Мы здесь, чтобы узнать о картинах и, если боги нам улыбнутся, хоть что-нибудь о дочери Томаса. А не для того чтобы предаваться фантазиям о миссис Робинсон[54].
– Только не говорите, будто вам не любопытно, как они теперь выглядят, – Стивен позволил потоку воздуха толкнуть его руку к краю открытого окна. – Зачем они вообще сюда переехали? Тут так много пространства. Так много… пустоты.
– Многие находят в этом прелесть.
– И вы? Будь вы молоды и красивы, как они?
– Нет. Пожалуй, нет.
При мысли об этом Финчу сделалось не по себе. Они действовали без толкового плана, оперировали огромным количеством неизвестных, и он чувствовал себя в проигрышном положении. Ему хотелось покончить со всем этим. Вернуться домой и отмечать праздники с родными. И как бы приятно ни было преподнести Томасу собственную семью, аккуратно перевязанную бантиком, шансы на то, что это случится, стремились к нулю.
– До Дайрсбурга еще пятнадцать миль. Когда поселимся, предлагаю привести себя в порядок и как можно скорее отправляться в Орион.
– Хотите быть уверенным, что мы произведем хорошее первое впечатление, да?
– Второго шанса тут не бывает, – отозвался Финч. Его подмывало указать Стивену на чрезмерную пестроту его накидки. – Думаю, для нас никакая помощь не будет лишней.
Они припарковались на стоянке мотеля и получили ключи от своих комнат у пожилой женщины с волосами цвета испанского лука. Покивав в ответ на ее строгое предупреждение не курить в комнатах, они втащили чемоданы по пролету наружной лестницы и синхронно захлопнули двери в смежные номера.
