Яна Егорова - Аня де Круа
Я постаралась рассказать жаждущей правды подруге, историю недавних событий. О киллере, о том, как меня спасали братья Ягудины и что Мирослав на самом деле герой положительный. О том, как получила пулевое ранение и как меня перевезли сюда.
– Так у вас с французом настоящие отношения?! С ума сойти! Так это он из-за тебя устроил авиакатастрофу, разбил самолет, стоимостью в миллион евро! Так, по крайней мере, по тв говорят. Анька! Этого не может быть! А потом еще схватка под Москвой! Ты знаешь, сколько там солдат пострадало? Тридцать человек! Восемнадцать из которых убиты! Аня, там море крови… Это надо видеть.
Меня передернуло от ужаса. Восемнадцать погибших… Руки по локоть в крови… Нет. Это уже не по локоть.
– Ты понимаешь, что если бы не он, ты была бы девятнадцатой? – прикрикнула на меня подруга, сделав вывод из своей же собственной тирады.
– Понимаю…
Хотя, не понимала. Это не поддавалось моему сознанию. Ужас какой-то… Но, Ира права, если бы не Гай, я была бы следующей. Они все шли убивать нас. И не остановились бы… Как океан в шторм… Я почувствовала, как слезы предательски покатились из глаз.
– Ладно, подруга, не плачь, – одноклассница осторожно обняла меня, – все уже прошло. Тебе очень повезло. Ты здесь, в таком красивом месте. За тобой ухаживает самый желанный жених нашего времени! Что ты разревелась? Лучше скажи, как долго тебе еще восстанавливаться? Когда ты вернешься в школу? Учителя беспокоятся.
– Никогда, – раздался голос Гая.
За разговором, мы не заметили, как он вошел в комнату. Видимо, он услышал Иринин вопрос. Де Круа приблизился и поцеловал меня в макушку.
– Простите, я случайно услышал ваш вопрос, Ирина.
– Как это никогда? – переспросила, совсем ошалевшая от увиденного, подруга.
– Никогда. Совсем. Там небезопасно. И, боюсь, это ваша последняя встреча перед весьма длительным расставанием. Мы не можем позволить себе так часто возить вас сюда – велика вероятность, что вы приведете за собой нежелательных людей.
– Но, я никому не скажу. Честно! Это же моя подруга! – запротестовала Ира.
– К сожалению, дело не в вас. Вы подруги, и об этом теперь известно всем, особенно, после ваших активных выступлений по телевизору.
– Но… я хотела как лучше!
– Я отлично понимаю это. Повторюсь, к сожалению, нам не повернуть время вспять. Пожалуйста, наслаждайтесь общением, не буду вам мешать. Завтра вы вылетаете обратно в Россию.
Гай еще раз поцеловал меня, кивнул гостье и покинул спальню. Еще одна новость, приведшая меня в состояние шока. Да, почему? Что значит “никогда”?! Надеюсь, он пошутил!
Внутри меня все кипело! Как он может решать за меня такие вещи?!
Я поднялась с постели и попросила подругу подождать меня внизу. Настроение у меня было ни к черту. Я должна поговорить с Гаем! Но, не в таком виде. Так, ему легче на меня давить, уверяя, что я еще больная.
Я прошлепала в ванну и сняла повязки. Посмотрела на шов выше груди – ткани уже практически срослись. Выдохнув, залезла в душевую кабинку. Аккуратно обходя рану, я, наконец, привела себя в порядок. Если отстаивать свое мнение, то только в боевом настрое!
Тщательно вытеревшись – залепила пластырем рану, который нашла в оставленном доктором Гастоном чемоданчике. Подошла к шкафу и выбрала дерзкое черное платье с глубоким вырезом – отлично. Расчесала волосы и надела туфли на шпильке, которые тоже обнаружились в необъятном шкафу.
Строго осмотрела себя в зеркале – теперь можно начинать! Подумать только, оставить меня навсегда здесь! И даже не спросить моего мнения!! Я что, в тюрьме?!
Решительно открыв дверь, спустилась в гостиную. Там уже собрались все. Они над чем-то смеялись. Но, обнаружив мое появление, разом замолчали.
– Мадмуазель! – испуганно бросился ко мне доктор Ибер.
Я остановила его решительным жестом. Подошла к Де Круа и, взяв его за руку, вывела на улицу. Меня трясло от возмущения и, поэтому я даже не заметила, насколько было холодно.
– Анна, что случилось? – в недоумении спросил он меня.
И он еще смеет строить из себя невинность, удивляясь моему поведению! Сам, как рабовладелец, решил заточить меня здесь! Против воли!
– Что значит “никогда”?! – выпалила я, не сумев даже на чуточку усмирить свой гнев.
Гай медленно снял с себя пиджак и надел мне его на плечи. Только тут я поняла, насколько низкая температура снаружи.
– Ты действительно хочешь здесь и сейчас это обсуждать?
– Да! Здесь и сейчас!
– Анна, что ты сделала со своей повязкой? Тебе нельзя ходить без нее.
– Гай, я сейчас не о повязке говорю.
– Хорошо, – тяжело выдохнул он, – похоже, другого выхода нет. Анна. Тебе нельзя возвращаться в Россию. Тебя там чуть было не убили. Здесь ты под надежной охраной. Здесь никому до тебя не добраться. На территории же чужой страны, я не смогу быть уверен в этом. Я уже начал оформление новых документов для тебя. У тебя начнется новая жизнь. Новое имя. Новая судьба. Ты окончишь колледж, потом поступишь в университет во Франции – я уже нанял лучших преподавателей, они только ждут твоего полного выздоровления. Я обещаю тебе, здесь не о чем волноваться.
Я ловила широко распахнутым ртом воздух. Моему возмущению, удивлению не было предела! Он уже все… все распланировал! Вплоть до моей учебы… Новые документы… Новая жизнь… Во Франции… Больше никогда не возвращаться в Россию…
– Ты не можешь так со мной поступить! – выкрикнула я.
– Анна, уже поступил. Пожалуйста, успокойся. Тебе нельзя волноваться. Со временем ты поймешь. Я понимаю, такое трудно принять. Но у нас нет других вариантов.
– У нас? Нет других вариантов?! – меня уже было не остановить, – У меня есть вариант!
– Какой? – поднял брови Де Круа.
– Завтра я лечу в Россию вместе с Ирой!
– Анна…
– Нет, Гай! Мы не можем строить отношения на заключении меня в неволе. Я лечу домой. Вернусь к маме. И потом, когда закончу школу, решу, как поступить дальше!
– Анна, не надо этого делать.
Я развернулась и решительно зашагала внутрь дома.
Глава 4
На следующий день после обеда я уже смотрела в иллюминатор на парящие под нами облака. Помимо меня в самолете летела Ирина, насупившийся и разобиженный на мое решение доктор Лугажин, Борис с Любашей, Валентин Ростов и… Гай. Вот он как раз был мрачнее тучи. Со вчера я отказалась с ним общаться.
Он не хотел слышать меня. Просто увез во Францию и запер в замке. Оборвав мою жизнь. Нет, я не могла этого допустить. Во мне кипела тяжелая обида на него.
Похоже, своим решением, я расстроила планы на отдых всем – доктору, Борису с девушкой, Валентину. Но… я не могла поступить иначе.
Иначе просто невозможно.
