Юлия Шилова - Растоптанное счастье, или Любовь, похожая на стон
— Да уж. Развелось автомобилей как собак нерезаных. Гоняют и даже не смотрят, что здесь населенный пункт. Ведь табличка висит с ограничением скорости. Никакой водительской этики.
— Да о чем вы говорите! Когда она была? Сейчас такое сплошь и рядом, — поддержала я женщину крайне возмущенным голосом и открыла калитку к своему дому. — Надежда Ивановна, проходите. Вы только внимательно его посмотрите. Я вам за осмотр заплачу. Как-никак, вы свое личное время теряете.
— Да подожди ты со своими деньгами! Давай сначала посмотрим, что с твоим Игорем случилось, Пройдя в комнату, женщина поздоровалась с незнакомцем и приступила к осмотру. Я встала рядом с окном и принялась внимательно наблюдать за всем, что она делает.
— Игорь, внимательно следите глазами за движениями моего указательного пальца, — обеспокоенным голосом произнесла женщина и наклонилась над лежавшим на кровати мужчиной.
— Вообще-то меня зовут Илья.
— А Светочка сказала, что Игорь… — В голосе Надежды Ивановны зазвучало удивление.
— Она ошиблась.
— Ничего и не ошиблась, — попыталась я исправить ситуацию и отвести от себя подозрения. — Все окружающие действительно зовут его Ильей, а я всегда ласково Игорьком называю.
— Меня зовут Илья, — упрямым голосом повторил незнакомец и принялся следить глазами за указательным пальцем Надежды Ивановны.
— Да мне разницы нет, как вас зовут, — тут же ответила женщина. — Если хотите, чтобы я называла вас Ильей, то пожалуйста. Я ведь сюда только ради Светланы пришла. По ее личной просьбе.
Последние слова соседки немного меня успокоили и заставили поверить в то, что Надежде Ивановне совершенно нет дела до личности лежащего перед ней мужчины.
Проверив у незнакомца пульс и послушав сердце, Надежда Ивановна еще раз окинула его обеспокоенным взглядом и повернулась в мою сторону.
— Ну что? — заволновалась я. — Что-нибудь серьезное?
— Конечно, было бы неплохо ему полежать в больнице.
— Значит, вы нашли что-то серьезное?
— Ничего критического я не нашла. Очевидно, сотрясение мозга и сильнейший ушиб предплечья. Кстати, Светлана, ты с первого взгляда поставила точный диагноз. Тебе можно давать диплом врача.
— Ну, до диплома врача мне, пожалуй, далеко.
— Сначала мне показалось, что с предплечьем что-то посерьезнее, чем ушиб, но после осмотра мои сомнения развеялись. Хотя для страховки не мешало бы сделать снимок. Молодой человек очень сильно упал. Ссадины и царапины видны по всему телу. Сейчас я сделаю обезболивающий укол и все обработаю.
— Вы считаете, что госпитализация необходима?
— Желательна.
— А если он отлежится на даче?
— Собственно, это возможно. Вполне допустимо. Но его необходимо проколоть, а быть может, и :пару раз поставить капельницу. А уколы в течение недели просто обязательны.
— А вы бы смогли нам в этом помочь? За определенную плату, конечно.
— Ну.., в принципе.., почему бы и нет. Только нужно купить соответствующие лекарства.
— Я куплю все, что вы напишете.
После того как женщина сделала моему так называемому другу укол и стала обрабатывать его многочисленные ссадины, я подошла как можно ближе к кровати и посмотрела мужчине в глаза:
— Илья, ты сам-то как?
— В смысле?
— Что решаешь, тебе где лучше будет лежать — в больнице или здесь?
— Я как-то больницы не очень люблю…
— Вот и замечательно. — я расплылась в улыбке и заговорила уже более оживленным голосом:
— Лучше просто не может быть. Я завтра же куплю все лекарства, а Надежда Ивановна несколько дней к тебе походит и поделает уколы, а если нужно будет, то и капельницы поставит.
— Конечно, похожу, — согласилась женщина. — Я пока все равно в город не собираюсь.
Как только соседка собралась уходить, я вынула из сумочки кошелек и пошла ее провожать. Когда мы вышли на летнюю веранду, Надежда Ивановна взяла деньги и продиктовала лекарства, которые мне необходимо купить прямо завтра. Я исправно все записала, договорилась о завтрашней встрече и вернулась к Илье.
— Ну как? — я села рядом на стул и закинула ногу за ногу.
— Что «как»?
— Как тебе Надежда Ивановна?
— Надежда Ивановна как Надежда Ивановна.
Если я не ошибаюсь, то она немного в медицине шпарит.
— У нее сорок лет врачебного стажа.
— Это еще ни о чем не говорит.
— Сорок лет тебе ни о чем не говорят? — не смогла я скрыть своего удивления.
— Смотря кем она работала, а то, может, санитаркой в больнице, полы мыла да судно выносила.
— О чем ты говоришь? Неужели бы я привела к тебе санитарку?! — я была просто шокирована такой неслыханной наглостью.
— Да кто тебя знает… От тебя чего угодно можно ожидать!
— Эта женщина — врач.
— Может, и врач, — Илья откровенно надо мной издевался. — Просто я этого не заметил.
— Возможно, после того как по тебе машина проехала, у тебя случилось что-то со зрением, — сказала я разозленным голосом.
— Да нет, вижу я вроде неплохо. По крайней мере, тебя разглядеть могу. Могу сказать, что мне такие, как ты, никогда не нравились. Не в моем ты вкусе. У тебя, наверно, с женихами проблема.
— Как это?
— На тебя, наверно, еще ни один нормальный мужик не посмотрел.
Последние слова прозвучали как пощечина, и я моментально изменилась в лице:
— Послушай, ты сейчас у меня договоришься! У меня на личном фронте полный порядок. От женихов отбоя нет. Я такими фраерами огороды горожу.
— Какими фраерами? — Такими, как ты.
— Все сказала?
— Все.
— Тогда тебе повезло.
— Почему?
— Потому что у меня постельный режим.
— Надо же! Ты — на моей даче — мне — угрожаешь? — произнесла я чуть ли не по слогам.
— Я не люблю, когда меня фраером называют.
— А я не люблю, когда человек, которому я пытаюсь помочь, начинает себя по-хамски вести.
После минутного молчания я озабоченно посмотрела на часы и уже более дружелюбно спросила:
— Ты не против, что Надежда Ивановна тебя выхаживать будет?
— Я же сказал, что не против.
— Просто ты вроде бы в больницу хотел…
— Да никуда я не хотел! Уж пусть лучше твоя Надежда Ивановна, чем какая-нибудь сварливая медсестра в больничной палате.
— Она к тебе завтра придет. За несколько дней выходит.
— Будем надеяться.
— Только вот спиртное тебе нельзя. И водки ты зря выпил.
— С чего это ты такая правильная стала?
— С того, что при сотрясении мозга пить водку нельзя.
— Сама наливала.
— Наливала потому, что ты мне сказал.
— Да если бы я водки не выпил, то от боли бы загнулся. Водка — хорошее обезболивающее.
— Больше этого обезболивающего не получишь. — я посмотрела на мужчину укоризненным взглядом и процедила сквозь зубы:
